Запах соли, крики птиц

— А нам известно, кто… — спросил Йоста, но Патрик прервал его кивком.

— Да, женщина опознана. — Патрик повернулся к Мартину, которому вновь пришлось бороться с тошнотой, когда у него перед глазами встала недавно виденная картина. Казалось, он был все еще не в силах членораздельно высказываться, поэтому Патрик продолжил сам: — Похоже, что это одна из участниц шоу «Покажи мне Танум». Девушка, которую все зовут Барби. Мы скоро получим сведения о ее настоящем имени. В сложившихся обстоятельствах представляется несколько непристойным называть ее Барби.

— Мы… мы с Мартином… видели ее вчера… — произнесла Ханна. Она переводила взгляд с Патрика на Мартина, и на лице ее явно читалось напряжение.

— Я об этом слышал, — подтвердил Патрик, кивнув в сторону товарища. — Мартин ее и опознал. Там были какие-то разборки? — поинтересовался он, вопросительно подняв брови и призывая Ханну продолжать.

— Да-а… — медленно ответила она, будто подбирая слова. — Да, в какой-то момент страсти накалились. Другие участники накинулись на нее, но я видела только словесную перебранку и несколько толчков, не более. Мы, — она кивнула в сторону Мартина, — мы вмешались и разняли их, и последнее, что я видела, это как Барби, плача, побежала в сторону селения.

— Да, верно, — Мартин согласно кивнул. — Ругань и крики действительно были, но ничего такого, что могло бы привести к подобным повреждениям.

— Нам придется побеседовать с этой компанией, — сказал Патрик. — Узнать, в чем, собственно, было дело. И видел ли кто-нибудь, — ему не хотелось вновь произносить это имя, но другого он пока не знал, — куда… Барби побежала. Нам надо также поговорить со съемочной группой, забрать то, что они вчера наснимали, и просмотреть пленку.

Анника записывала за Патриком перечень заданий. Он на несколько секунд задумался, потом кивнул ей и добавил:

— Еще нам надо проследить за тем, чтобы оповестили ее семью. И узнать, не заметили ли что-нибудь местные участники вечеринки. — Он опять умолк, а затем продолжил уже более суровым голосом: — Когда информация распространится, а речь идет максимум о паре часов, поднимется страшная шумиха. Это новость государственного масштаба, поэтому нам надо быть готовыми к тому, что в течение всего расследования нас станут усиленно осаждать. Внимательно следите за тем, с кем разговариваете и что говорите. Я не хочу, чтобы в СМИ просочилась масса информации, не санкционированной мною. — Тут он поколебался, но затем добавил: — И Мельбергом.

По правде говоря, его беспокоило в основном то, чтобы лишнего не сболтнул сам Мельберг. Их начальник обожал находиться в центре внимания, и ловкий журналист вполне мог вытянуть из него всю имевшуюся информацию о деле. Однако Патрик не мог на это повлиять. Мельберг являлся, по крайней мере на бумаге, начальником отделения, и вставить ему кляп в рот Патрик не имел возможности. Ему оставалось просто-напросто держать кулачки и надеяться на то, что у шефа в голове присутствует хоть капля разума, хотя за это он отнюдь не поручился бы.

— Мы поступим следующим образом. Я поеду и поговорю с этим парнем, продюсером… — Он пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить имя.

— Реном, Фредриком Реном, — подсказал Мельберг, и Патрик с удивлением благодарно кивнул — шеф крайне редко помогал нужной информацией.

— Именно с Фредриком Реном, — повторил Патрик. — Мартин и Ханна, вы сядете и составите отчет о том, что видели прошлым вечером. А Йоста… — Он судорожно искал какое-нибудь разумное задание для Йосты, и под конец ему пришла в голову мысль: — Йоста, узнай побольше о хозяевах дома, которому принадлежит этот мусорный контейнер. Я сомневаюсь в том, что тут имеется какая-то связь, но ведь никогда нельзя быть уверенным.

Йоста устало кивнул. При мысли о конкретном задании у него сразу возникло ощущение тяжести в груди.

— Ну хорошо, — подытожил Патрик, хлопнув в ладоши в знак того, что совещание окончено. — Значит, всем есть чем заняться.

Все что-то пробормотали в ответ и встали. Патрик смотрел на спины удалявшихся коллег. Его интересовало, до конца ли они понимают, какая стихия на них обрушится. Скоро все прожектора Швеции обратятся к Танумсхеде. Нет никаких сомнений в том, что им всем придется привыкать к регулярному появлению названия их городка на страницах газет.

— Черт, как классно это будет смотреться! Дело попахивает продолжительным успехом! — Фредрик Рен хлопнул монтажера по спине.

Они сидели в тесном закутке автобуса-студии и, просмотрев вчерашний материал, начинали его монтировать. Увиденное Фредрику понравилось, однако всегда ведь можно что-то улучшить.

— Нельзя ли добавить немного недовольных возгласов во время пения Тины? На пленке это звучит несколько жидковато, а мне думается, что такое паршивое выступление заслуживает более сильного проявления эмоций.

Он засмеялся, и монтажер с энтузиазмом закивал. Добавить возгласов труда не составляло: стоит лишь слегка наложить звук на нескольких каналах, и создастся впечатление, будто кричит вся собравшаяся публика.

— Отличная подобралась группка, — радовался Фредрик, откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу. — Они полные идиоты, но сами этого не понимают. Взять, например, Тину. Она всерьез воображает, что станет новой Каролой, [24] а сама не может взять ни одной верной ноты! Я разговаривал с парнем, продюсировавшим ее сингл, так тот сказал, что извелся, пока добился хоть сколько-нибудь приличного звучания. По его словам, девка так чертовски фальшивила, что динамики едва не развалились. — Фредрик засмеялся и склонился к столу, снабженному множеством кнопок и регуляторов. Он повернул тот, на котором значилось «Громкость». — Послушай. Дико смешно! — Фредрик захохотал так, что у него потекли слезы, и монтажер тоже не смог сдержать усмешку, услышав новую версию песни «I Want to Be Your Little Bunny», [25] которая вполне могла бы сделать исполнительницу председателем шведского союза людей, которым медведь наступил на ухо. Ничего удивительного, что жюри «Идола» ее завалило.

24

Карола Мария Хегквист (Карола) — известная шведская поп-певица.

25

«Я хочу быть твоей маленькой киской» (англ.).

Их смех прервал решительный стук в дверь автобуса.

— Входите, — крикнул Фредрик, оборачиваясь, чтобы посмотреть, кто там.

Открывшего дверь мужчину он видел впервые.

— Да? Чем могу быть полезен?

При виде полицейского жетона продюсер почувствовал неприятное ощущение в желудке. Ничего хорошего это не предвещало. Или же предвещало, в зависимости от того, что произошло и может ли это сгодиться для ТВ-показа.

— Ну что они там еще натворили? — Он усмехнулся и встал, чтобы подойти поздороваться.

Полицейский вошел, с некоторым трудом отыскал среди всех шнуров и кабелей сидячее место и с любопытством огляделся.

— Да, вот тут все и происходит, — с гордостью пояснил Фредрик. — Трудно поверить, что нам удается делать здесь программы, которые возглавляют зрительские рейтинги. Ну разумеется, еще происходит кое-какая централизованная обработка, — нехотя признался он. — Но грубая работа делается тут.

Полицейский, представившийся как Патрик Хедстрём, вежливо кивнул. Потом кашлянул.