Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Серафима с Ольгой толкают меня, прижимают к подъездному щитку и на счет три выбрасывают тело крысы-мутанта к мусоропроводу.

Женская половина быстро ретируется обратно в крепость.

– Берегите себя! – в чувствах бросает Ольга и дверь закрывается.

Мы оказываемся в сыроватой тьме бетонных стен. Ствол ружья слегка подергивается потому, что мои руки дрожат. Виталя быстро достает связку, находит плоский ключ с алюминиевой биркой «28», вставляет его в замочную скважину.

– Дьявол! – тут же восклицает он, в этот раз без шепота.

– Чего там? – в страхе я едва не нажимаю

на спусковой крючок.

– Да ни хера там, – бросает он раздраженно. – Ключ не подходит. Ладно, щас вскрою.

И я понимаю, что он пускает в ход монтировку. Я слышу, как его дыхание сбивается, он фырчит, пропускает матёк, затем звучит варварский хруст и дверь с треском отпрыгивает внутрь.

– Быстрее, заходи! – кричит Виталя.

Я выставляю руку вперед, нащупываю косяк, переступаю порог. И вот я внутри. В прихожей с длинным и в конце разветвленным коридором загорается слабая потолочная лампочка.

Виталя захлопывает дверь. Прижимает её снизу ногой и говорит:

– Держи дверь, чтобы крысы не пролезли. Я проверю ванную.

Я уж не возражаю. Нравится ему в пекло лезть, путь лезет. А я тут вообще гость случайный.

– Хорошо, – говорю.

И наваливаюсь на дверь спиной, ружье к груди прижимая, ну как караульный типа. В тишине, разбавленной жужжанием лампочки, я слышу собственное сердцебиение.

Виталя прокрадывается вперед, сжимая монтировку как биту, которой он собирается разбить кому-то череп. Лампочка в коридоре то вспыхивает сильнее, то почти гаснет и от этого Виталина тень не может определиться с размерами. Эта тень заглядывает в грязное зеркало над коридорной тумбочкой, на которой стоит стеклянная трехлитровая банка( с несколькими монетами на дне) и затем скользит по пыльным бежевым обоям в каких то странных пятнах, разбрызганных от пола до потолка. Со стен сползают лохмотья паутины… Похоже, будто здесь когда-то взорвалось нечто, наполненное жидкостью. И хотя точно сказать трудно, я уверен, что это высохшая кровь.

В середине коридора, слева, виден проход в гостиную. Двустворчатые остекленные двери пригласительно открыты. Виталя останавливается у этих дверей, привлечённый чем-то внутри.

Чем-то, чего я не вижу.

Ему не стоит останавливаться. Ему нужно пройти еще несколько метров до конца коридора и там повернуть налево в сторону кухни. Там, сразу за поворотом, находится заветная дверь в ванную комнату.

– Что ты там увидел? – спрашиваю с беспокойством.

– Телевизор, – отрешенно отзывается подросток, но тут его лицо меняется и он кричит:

– Держи дверь!

Я хочу спросить, причем тут телевизор, но в этот момент английский замок за спиной начинает жутко скрипеть. Оборачиваясь, я вижу, что круглая черная ручка замка вращается по часовой стрелке. Вращение механизма выдавливает наружу железный ригель, который входит в замочное гнездо, разбитое монтировкой. Все это выглядит так, будто кто-то с той стороны пытается открыть дверь, но на самом деле дверь закрывается.

Ригель не останавливается. Он продолжает входить уже в стену.

– Черт! – меня охватывает паника.

Пальцами я пытаюсь остановить вращение замковой ручки. Но она все крутится и крутится, будто у металлического стержня нет начала и нет конца.

Виталя подбегает, чтобы помочь. Он всаживает монтировку в замковое гнездо, но это ничего не дает. Сталь трется о сталь и ригель, беспощадно скрипя, продолжает уходить в

стену.

Затем замок останавливается. Мы закрыты. Мы заперты в квартире замурованного дома. Заперты в квадрате, если угодно.

– Дьявол! – в сердцах Виталя бросает монтировку на пол, но тут же подбирает её.

– Так что там с телевизором? – спрашиваю.

– Пойдем, сам увидишь.

Через три шага я останавливаюсь у гостиного прохода, завороженный невероятной картиной. Действительно, первым делом в глаза бросается работающий телевизор. Он безмолвно вещает со средней секции мебельной стенки, зажатый с двух стороной между двумя высокими двустворчатыми шкафами. Но это еще не все.

В мелькании телевизионных теней в воздухе в самом центре комнаты кружатся мелкие клочки бумаги. Словно причудливые экспонаты они вращаются вокруг собственных осей на разных высотах. Их положение не совсем хаотично. У самого пола парят всего несколько фрагментов. Но чем выше, тем их больше и тем шире они разбросаны по воздушным спиральным кольцам. Левитирующие бумажки все вместе как бы вырисовывают объемную фигуру перевернутого конуса или воронки. Возможно, это как-то связано с воздействием электромагнитных полей. По крайней мере, ничего подобного раньше мне не встречалось.

– Господи…– поминаю я всуе. – Что это?

– Хулахлоп, – отвечает Виталя, сосредоточенно наблюдая за парящими бумажками.

– Чего? – морщу лицо.

– Хулахлоп, – повторяет Виталя. – Это что-то вроде энергетического узла в замкнутых пространствах.

– Узла?

– Да. Там, где кого-то убили, скапливается много негативной энергии. Иногда это приводит к хулахлопу.

–Ты хочешь сказать, – говорю я тихо, словно боюсь кого-то разбудить, – … здесь… призраки?

– Может быть.

От его слов мне становится не по себе. Но не по себе мне еще и оттого, что на старом диване прямо напротив телевизора возвышается деревянный стул с высокой спинкой. На сиденье стула покоится оторванная голова пластмассовой куклы из разряда пупсов. Все это выглядит так, будто нечто устроилось на этом стуле и смотрит телевизор сквозь гирлянды парящих бумажек.

С того места, где стоим мы, изображение сильно искажено из-за острого угла обзора. Я хочу сделать шаг вперед, чтобы увидеть, что там такое показывают, но Виталя преграждает путь монтировкой.

– Нет, – говорит, – сначала проверим ванную.

Еще несколько шагов и коридор разветвляется: налево, в самом конце – кухня, но до неё в стене дверь в ванную; направо – закрытая дверь в единственную спальню. Под мерцающим светом еле живой лампочки за коридорным углом я вижу кухонный стол с расставленными тарелками и темное окно с кирпичной стеной за стеклом. На подоконнике высохший цветок, с табуретки свисает полотенце. Я понимаю, что здесь уже много лет не звучали человеческие голоса и от этого становится страшно.

Прежде, чем ворваться в ванную Виталя щелкает на стене выключатель и – о чудо – белая дверь вырисовывается желтым прямоугольным контуром.

В дырявом коричневом свитере и с дорогим самурайским мечом за спиной паренек похож на провинциального ниндзя. Эти мысли несколько забавляют, и все же я чувствую, как сердце от страха бешено бултыхается в груди. Я готов стрелять в любое чудовище, но не готов к самим чудовищам.

Виталя, словно ощущая мой страх, оборачивается, бросает на меня критический взгляд и дает дельное замечание:

Поделиться с друзьями: