Записки экспедитора Тайной канцелярии. Приключения русской княжны в Новом свете

Права Анастасия Афанасьевна – горячая у него голова. Сначала сделает, а потом уж думает, как выпутываться будет. Ну, такое уж у него ремесло. В нем без решимости никак нельзя. Не раз она его выручала, а тут вот подвела. Да ладно бы его самого, а то вот и… Мысль о том, что любимая сейчас здесь же в сырых подвалах Приказа, что грозит ей страшное наказание, была невыносима. Желание спасти ее предавало Плахову духу.

– Значит, сказываешь, шпагу первым вытащил Хромов? – начал дознание тучный судья. Он сидел во главе стола и явно был председательствующим.

– Точно так, – согласно кивнул Плахов. – Я же уже говорил.

– А ты разве смертию ему не грозил перед этим? – затараторил второй судья, что сидел по правую руку от председателя. – Он же не просто так оружие свое достал?

– Сказывал, чтобы подобру-поздорову шел… – Плахов с трудом подыскал нужное слово: – Домой…

– А что причиной ссоры стала девка крепостная Воронцова Анастасия, подтверждаешь? – председатель попытался навести Плахова на нужный ответ.

– Да она-то здесь вообще ни при чем… – начал Семен, но тут же был прерван вторым судьей.

– А не она ли через свою служанку подговорила тебя на смертоубийство Хромова?

– Да я и знать-то не знал, что там случилось. Служанку спросите, она сказала, что Воронцов на свою сестру в карты играет, я и побежал.

– Побежал зачем? Убить Хромова? – настаивал председатель.

– Нет. Помешать я хотел такому злодейству.

– А вот некто Стрешнев говорит, – второй судья указал в бумагу с показаниями, – что ты грозился Хромову…

Но стрешневскому доносу не суждено было быть оглашенным до конца. Дверь каземата заскрипела, и в проеме возникла фигура Ушакова. Его трость отмерила несколько шагов по каменному полу, а голос, оттолкнувшись от низких сводов, заставил всех прочих замолчать.

– Что же ты, нехристь, натворил?! – приложил Андрей Иванович ничего не понимающего Плахова. – Взял и свидетеля прикончил. Велено было арестовать и доставить для допросу! А ты?!

– Я… – заморгал озадаченный Семен.

– Что ты?! – повысил голос Ушаков и направился к столику, что стоял у маленького оконца, забранного решетками.

Судьи не решались даже голову повернуть в сторону грозного вельможи.

– Сказано было: Хромова арестовать тайно, а ты целый балаган устроил, да еще солдатне сдался. Экспедитор хренов! – Ушаков подмигнул Плахову. – Я тебя сегодня же под домашний арест на неделю! – Андрей Иванович выдержал небольшую паузу, словно размышляя, таков ли срок. Потом, будто поняв, что надо бы наказать покрепче, вынес окончательный вердикт: – Нет, на месяц!.. На хлебе и воде сидеть будешь!

Наконец председатель решился:

– Я не понимаю, что здесь происходит!..

– Господин сей работал тайным экспедитором, – уважая суд, начал Ушаков. – И приказ имел арестовать фискала Хромова по обвинению во взяточничестве.

Второй судья вновь засуетился, пытаясь показать рвение:

– Но нам нужны доказательства, подтверждающие ваши полномочия.

Ушаков достал из рукава свернутую в трубочку бумагу и протянул секретарю. Председатель принял документ из рук секретаря, разорвал печать и начал читать. По мере того как он знакомился с документом, а через него и с персоной, что так бесцеремонно прервала допрос, масленые глазки его начинали выражать все более и более подобострастия, кое по окончании чтения оторвало его тучный зад от кресла и заставило спину согнуться в почтительном поклоне.

– Если Вашему сиятельству будет угодно, мы его освободим нынче же вечером… – доселе грозный, судья угодливо улыбнулся и развел руками. – Сами понимаете – формальности…

Ушакова судебные формальности в данном случае ничуть не интересовали. Плахов ему понравился. Сметлив оказался, сразу понял, что к чему. Вполне для дела сгодится.

– Его я заберу тотчас же. А все бумаги по делу пришлете к вечеру. – Андрей Иванович не намерен был долее вести дебаты, он взял трость и направился к выходу, по дороге кинув морскому офицеру: – Одевайся и оружие свое не забудь.

Плахов подошел к судейскому столу, забрал лежащие на нем шпагу и шляпу, виновато улыбнулся, мол извините, что не оправдал ваших надежд, и проследовал за столь неожиданно возникшим спасителем.

Глава 9, об истинной цели экспедиции и настоящей любви

В карете Ушаков какое-то время молча наслаждался выражением удивления на лице Плахова, а потом рассмеялся:

– Ну и вид у тебя был! Будто к тебе архангел с небес спустился.

– Так может, и вправду архангел, – улыбнулся в ответ Плахов.

– А ты, смотрю, за словом в карман не лезешь. – Андрей Иванович достал из шкатулки бумагу и начал ее изучать, потом перевел пристальный взгляд на Плахова. – Значит, в Северную кампанию на кораблях Его величества командовал абордажной командой? А с виду не скажешь.

Семен в долгу не остался:

– Так у вас, Ваше сиятельство, тоже крыльев ангельских не видно…

Ушаков не любил шуток с подчиненными. В деле пусть себя покажет, а лясы точить да в красноречии состязаться – не мужская забава. Это пусть барышни на ассамблеях упражняются.

– Завтра отправляешься на корабле, – в голосе зазвучал металл, которого Плахов никак не ожидал. Как не ожидал и такого крутого поворота в своей судьбе. А Ушаков меж тем продолжал: – Пойдете под иноземным флагом, капитана зовут Сигвард. Для всех вы отправитесь на поиски пропавших в экспедиции к Мадагаскару.

Плахов по Северному морю не раз ходил, но что-то не припоминал такого местечка… А потому на лице его выразилось удивление. Пришлось Ушакову приоткрыть государеву тайну, так тщательно до сей поры оберегаемую. Но с одним условием: все, что Плахов услышит в этой карете, здесь же навсегда и останется. Секрет сей велик, и не в интересах державы, чтобы шведы или турки о нем прознали.

С превеликим вниманием слушал Семен о планах государя Петра. И хотя не суждено им было сбыться, все же замыслы этого великого человека впечатляли. Пока Плахов с товарищами своими бил шведа на море, государь Российский решил Карла другим путем обставить – с королем мадагаскарским связи наладить, дабы контролировать шелковый путь и беспрепятственно торговать с Индией. На это местечко шведский король Карл давно глаз положил, пираты и сами искали у него покровительства. Но Карл все медлил. Вот Петр и решил замешательством сим воспользоваться на благо короны российской. Для устройства русского флота нужно было золото, его и надеялся он добыть, снаряжая экспедицию Вильстера.

За сим рассказом Семен и не заметил, как лошади остановились, дверца распахнулась, и слуга склонился в почтительном поклоне. Ушаков вышел из кареты и направился к дому, Плахов последовал за ним.

Пока морской офицер вышагивал по лестничным маршам и анфиладам комнат рядом с хранящим молчание Ушаковым, он все пытался понять, почему выбор пал на него. Не дипломат он вовсе, и хотя языку аглицкому обучен, но в делах дипломатических совсем иной язык надобен. А им-то Плахов как раз не владел. Хитростям и интригам смолоду предпочитал он честный поединок. И только в кабинете Ушаков все разъяснил: