Записки финансиста. История одного вечера трех людей

Шлепнула его, чтоб снизить чувствительность при входе иглы. Шприцы на 10 миллилитров имеют более длинную и толстую иглу, чем на пять, но более эффективны, так как входят глубже, прорывая толщину кожи и жировой прослойки. Некоторые лекарства могут всасываться в жировую ткань непосредственно под кожей, в то время как другие необходимо вводить в мышцу. Это надо помнить как «отче наше», иначе лекарство просто не дойдет до места назначения.

Петя поохал, когда препарат пошел из шприца. Это нормально, мужчины вообще какие-то слабенькие в плане болезней. Температура до 37 градусов поднимется — все, считай умирают.

— Ты же мужик! Не ной! Медленно введу!

И тут Петя спросил:

— Вик, ты умеешь делать массаж?

— Нет — для чужих, — ответила я, а про себя подумала: «Начинается…»

— Ну я ведь не совсем чужой?

Его умоляющий взгляд мало меня трогал. Он человек отличный. Но мне вовсе не хотелось заниматься массажем, потому как «абы как» я в принципе ничего не делаю, а на совесть — это много времени и сил. Я даже сыну не делаю уже давно, а тут какой-то Петя.

В голосе его уже слышалась мольба:

— Пожалуйста…

Во давит на жалость!

— Ладно. Только быстро! Неси масло для массажа или что-нибудь, чем можно заменить, и мазь наподобие троксевазина. И дай мне во что переодеться, а то платье и капроновые колготки — не та униформа.

Пока Петя ходил за шортами и футболкой всё думала, как я этого не люблю. Лично я всегда только один раз спрашиваю. Нет так нет. Не выясняю почему нет. И не уговариваю. Просто делаю вывод и живу дальше.

Промассировав спину, плечи, шею и часть головы, приступила к рукам и пальцам. Мышцы были забиты, поэтому мой одноразовый массаж в целом конечно не исправит ситуацию, что ему и сообщила с предложением походить к специально обученным массажистам в свою спецполиклинику, хотя бы на семь сеансов.

Следующая его фраза меня насторожила.

— Вик, а массаж ног — это очень больно?

Чувствуя, в какую сторону движется развитие сюжета, ответила:

— Нестерпимо.

— Ты специально так говоришь, потому как не хочешь мне его делать, — не отставал Петя.

— Конечно не хочу! — сказала я вслух, а внутренний голос возмущался: «ПЕТЯ! ОТСТАНЬ!!! Полдня уже торчу у тебя!»

— Один единственный раз, Вик. И можешь просить что угодно!

Я посмотрела на него. Так-то парень он толковый, и руки из нужного места, в квартире ремонт сам сделал, даже кухонный гарнитур — его рук дело. Кто его знает для чего мне может понадобится мужская сила и смекалка. Да и на выходных вместе с ним катаюсь на его лыжах. Лыжи были главным аргументом для меня, поскольку мои две пары (коньковые и классика) еще неизвестно когда доедут до Москвы. Во всяком случае до конца зимы точно нет.

Я воздохнула:

— Хорошо. Но ты об этом сильно пожалеешь. Раздевайся до трусов.

Петю не надо было приглашать дважды, стащил спортивки и носки, и улегся поперек кровати. Я подложила ему под голову подушку, налила в ладошки масла, воздохнула и дотронулась до его ног.

Разговаривала с ним о всякой ерунде. Все дальнейшее было предопределено мной ещё до начала. Вот наивный. Я же знаю, что очень нравлюсь ему. Больше, чем очень. Ладно спина или руки. Но ноги. Сейчас буду прикасаться к нему, а он начнет реагировать, терять нить рассуждения, потом вообще замолчит, пытаясь сконцентрироваться на подсчете овец. Вероятность того, что он возьмёт инициативу в свои руки и скажет: «Массаж в сторону. Прекращай забавляться» или «Мы же оба свободные, поэтому давай попробуем быть вместе» — ничтожна. Он робел передо мной. Вот этого я не понимала. Весь такой прожжённый, да и в силу профессии охмурять женский пол умел отлично.

Я в процессе наблюдала все происходившие с ним физиологические изменения. Уже и к лицу его прилила кровь. Что он там фантазирует, интересно?

— Петь, ну я ж говорила, что пожалеешь. Ты давай держи себя в руках… или лучше в штанах. Или сей момент я завершаю массажную эпопею.

Я подшучивала над ним. А что мне оставалось делать?

— Завершай! А то я уже только и думаю, что об умирающих котятах, — признался он. — Знаешь, мне кажется, что после сегодняшнего вечера и сеанса массажа, я уже совсем тебя не стесняюсь и могу рассказать тебе практически всё.

Я засмеялась:

— Умеешь ты переключиться! А теперь лежи пять минут, расслабляйся.

Я накрыла его тонким пледом и села рядом. Петя рассказывал мне очередную, совсем необывательскую историю из своей жизни о том, как на основе аудиоматериалов была составлена «необоснованная» доказательная база. И не всегда то, что кажется, является тем, что есть на самом деле. Интересно все же наблюдать как со стороны выглядит ситуация, вырванная из контекста, размышляла я о словах Пети про наблюдения и прослушку, оглядывая спальню с разворошенной постелью, висящее на спинке стула синее платье и женские колготки. И тут меня осенило, какой потрясающий материал можно сделать для его практических семинаров со студентами. И поскольку мой жизненный принцип: «Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня», я быстро составила в голове план действий. В моем характере так затейливо сочетались живость ума и склонность к иронии, что еще только кладя телефон на прикроватную тумбочку, в уме уже формулировала фразы для будущего диалога. Что он мне обещал там? Помнится — что угодно! Вот и совмещу полезное для здоровья со своей задумкой.

С легкой ухмылкой я обернулась к нему, чтоб потребовать ответный любезный жест, но он меня опередил:

— Так что ты хочешь взамен?

— Ты можешь мне сделать массаж? — спросила я его.

— Да. Только я не умею, — признался он.

А я подумала, что любой мужчина с дожитием до сорока с гаком лет, да еще и будучи спортсменом в придачу, просто обязан быть отличным массажистом. Хоть какой-то толк с него должен же быть.

— Я объясню. Но сначала схожу в душ. Дай мне полотенце, — я решила не откладывать события в долгий ящик.

В ванной быстро сняла футболку с шортами. Трусики и бюстик были мокрыми насквозь, что и не мудрено, столько сил было вложено в массаж мужского тела. Это вам не младенца гладить. Ополоснувшись, все, кроме бюстика, натянула на себя.

Петр ждал.

— Где делать? — спросил он.

Вопрос резонный, но мой ответ его явно расстроит, думала я про себя, а вслух сказала:

— Левую руку полностью и плечо захвати!

— Раздевайся! — скомандовал он.

— Ну подожди, — сказала я, отворачиваясь, чтобы стянуть с себя футболку, не попадая в поле его зрения своими обнаженными частями.

— Что я там не видел, — улыбнулся он.

— Видел. Не у меня. Зачем провоцировать, — улыбнулась я в ответ и включила диктофон пока Петр разглядывал узоры на обоях. Главное не спалиться и не давать ему сболтнуть лишнего, иначе моя спланированная акция пойдет прахом.

— Сверху садиться? — спросил он.

— Как хочешь, — ответила я кратко, ведь лишняя болтовня только испортит дело.

— Покажи как делать, — в его голосе сквозила неуверенность.

Я взглянула на него вполоборота:

— Дай свою руку.

Он протянул руку и я, изогнувшись так, чтоб сохранить девственную чистоту его мужских помыслов, захватила кожу на его руке и начала показывать массажные движения.

— Видишь? И так води пальцами, — поучала я.

Он приступил к растиранию. Я тихо морщилась от сухого разминания руки. Как-то болезненно проходит совмещение полезного для здоровья с задумкой. Потом всё же не выдержала и выдала.

— Мне не очень приятно!

— Я стараюсь! — Петр говорил с придыхом.