Записки из чемоданаТайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти

Я сразу же позвонил Жукову. Оттуда полушутя-полусерьёзно послышался мат-перемат: «Я из-за тебя от „хозяина“ получил нагоняй. Где ты был, что с тобой?» и т. д. Я ему коротко рассказал, он успокоился и сказал: «Ну, сейчас пишу донесение, что ты нашелся». Я говорю: «Правильно поступаешь».

Затем я ему рассказал о генерале, который мне уже заявил, что он без указания из Лондона ничего делать не будет. Таким образом, отпала надобность в дальнейших переговорах. Оставалось только держать его или передать полякам, что я и сделал.

В тот же день за этот полёт я уже в серьёзных тонах получил соответствующее внушение из Москвы от наркома с украшающими эпитетами и названием «мальчишка». В последующие дни все затихло.

Последняя встреча с генералом Окулицким. 1945 год (февраль-апрель)

Через несколько дней я получил из Москвы серьезную телеграмму о том, что законное польское правительство (ПКНО) обеспокоено активной реакционной деятельностью подпольного «лондонскою эмигрантского правительства» и всех его министров, которые со своими людьми нелегально расположились вблизи от Варшавы, и находится на нелегальном положении, и ведут большую контрреволюционную работу.

Мне предложено, во что бы то ни стало изъять руководителей подпольного «правительства» и обеспечить работу законному польскому правительству. Таким образом, мне пришлось вылететь в Варшаву и готовить план мероприятий по выполнению этой задачи [267] .

В Варшаве встретился с Берутом, и Осубка-Моравским, и Гомулкой и высказал им обиду, почему они вместо того, чтобы мне позвонить по ВЧ и рассказать об этом, дали телеграмму в Москву Сталину, там им делать нечего, а я получил от него нагоняй, что подполковник Крав [268] ещё на свободе. Гомулка извинился, сказав, что впредь он будет звонить мне.

267

Указание «об усилении арестов руководителей подпольных организаций, действующих на территории Польши», были получены Серовым от Берии в середине февраля 1945 г. (Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… Документы НКВД СССР о польском подполье 1944–1945 гг. М.-Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001. С. 156.).

268

Личность не установлена, вероятно, речь о ком-то из руководителей польского подполья.

Дело осложнялось тем, что у меня была агентура вокруг АК, но не было никаких прямых подходов к представителям «лондонского правительства», у польского МВД так же.

Созвал оперативных работников, и начали думать. Ни у кого ничего не было конкретного, кроме одной агентурной сводки, что у известной польской солистки (дублерши Евы Бандровской) имеется хороший знакомый, который якобы имеет связь со связником штаба «Рады Народовой», так называли поляки свой совет министров. Я решил ухватиться за эту тоненькую ниточку.

К вечеру привезли эту солистку, необыкновенной красоты женщину лет 30. Битых два часа я ее выспрашивал в отношении этого человека. Она все личные похождения рассказывала, но категорически отказывалась назвать его фамилию и дать возможность нам с ним связаться. Тогда я был вынужден ей заявить, что я гарантирую его полную безопасность, если она назовет его фамилию.

На это она мне ответила: «Вы мне поклянитесь маткой Боской и дайте гарантию, что с его головы не упадет ни один волос». Пришлось дать ей это обещание, но, откровенно говоря, я не был уверен, что я его выполню.

На следующий день связался с этим молодым человеком. Он оказался польским офицером АК. Пришлось с ним также долго разговаривать.

Наконец было обусловлено, что он передаст представителю «польского правительства» требование заместителя командующего фронтом генерала «Иванова» (мой псевдоним условный) о том, что у командования фронта имеется ряд вопросов к лондонско-польскому правительству в связи с их подпольной деятельностью [269] .

Кстати сказать, мне было уже известно от связника о том, что вдохновителем деятельности этого правительства является мой старый знакомый по Львову 1940 года генерал Окулицкий, бывший тогда полковником. Теперь он генерал бригады, вице-премьер «правительства».

269

Комбинация по выходу на представителей лондонского эмигрантского правительства была подробно расписана Серовым в донесении Берии от 5 апреля 1945 г. С помощью артистки Варшавского оперного театра Барбары Кущевской и ее любовника, бывшего адъютанта генерала Окулицкого, а ныне командующего АК в Люблинском округе Жака Франтишека был установлен канал связи с подпольем.

В период с 17 марта состоялось несколько встреч вице-премьера лондонского правительства Янковского с начальником опергруппы НКВД в Радоме полковником Пименовым, выступавшим в качестве представителя командования 1-го Белорусского фронта. В ходе встреч Пименову удалось убедить поляков в необходимости проведения переговоров по проблемам деятельности АК в тылах Красной Армии и участия эмигрантского правительства в возможном коалиционном правительстве Польши. (ГА РФ. Ф. 9401. Оп. 2. Д. 94. Л. 312–316.).

Через день встретился вновь со связником, который сообщил, что «правительство» на своем очередном заседании обсудит мое предложение, и через два дня будет дан ответ. Я эти два дня сидел как на иголках и не знал, какой будет ответ.

Наконец к вечеру мой полковник Пименов* встретился со связником, который сообщил, что «правительство» поручило предварительно встретиться с генералом Ивановым вице-премьеру генералу Окулицкому где-либо в лесу.

Мы дали связнику ответ, что его сообщение будет доложено генералу «Иванову», и завтра, вероятно, дадим ответ. Я написал об этом подробно в Москву и внес предложение дать ответ «польскому правительству», что генерал «Иванов» согласен прибыть в условленное место на встречу с генералом Окулицким. А затем добавил, что я на встречу выеду вдвоём с адъютантом, тщательно вооружившись, в том числе и ручными гранатами, и там попытаемся договориться о новой встрече или захватить Окулицкого. Для обеспечения встречи на некотором удалении будет находиться автомашина с 15 бойцами.

Вечером того же дня из Москвы по телефону ВЧ был получен ответ: «Вы мальчишка, а не генерал-полковник, вас „аковцы“ схватят и убьют и т. д. В суточный срок представьте план мероприятий по захвату „правительства“». Я разозлился и уехал в штаб фронта.

Днём мне позвонили из Варшавы и передали — вас разыскивает Москва. Пришлось из Гнездно перелететь в Варшаву, так как если бы я из Гнездно позвонил в Москву, а не из Варшавы, то ругань была бы ещё больше. Пришлось все перестраивать. Окончательный план, представленный мной, был утверждён в двух вариантах.

Первый вариант: я даю согласие встретиться с Окулицким, но на встречу вместо меня выезжает полковник Пименов, который… предлагает ему приехать к генералу Иванову в Варшаву, ввиду его большой занятости на фронте, так как начались активные боевые действия войск. А из Варшавы генерал Иванов и Окулицкий вместе поедут на встречу с министрами польского правительства. Место встречи с министрами пусть назовут поляки.

Второй вариант: мы через связника сообщаем, что генерал «Иванов» выделил для встречи с Окулицким своего представителя, а сам, не дожидаясь результатов переговоров, приезжает в место, куда укажет «польское правительство», чтобы поговорить с министрами. Причём было добавлено, что ввиду занятости генерала он просит министров собраться завтра.

Связник был послан утром и к вечеру вернулся. Оказалось, что он связался с Окулицким, передал ему, тот сделал недовольный вид, очевидно, не хотел, чтобы без него был разговор генерала Иванова с министрами. Однако вынужден был согласиться с предложенным нами вариантом. Фактически так на следующий день и происходило.

Полковник Пименов встретился с Окулицким, провёл соответствующий разговор и намекнул, что генерал «Иванов» готов с ним одним встретиться в Варшаве до того, как выедет на совещание с министрами, а оттуда вместе на машине обоим выехать к министрам.

Окулицкий попался на эту удочку и приехал в Варшаву, где и был помещён в комнату в ожидании генерала «Иванова». Пока он приехал, прошло время, и с места сбора «правительства» дважды мне звонили, что министры ждут [270] .

Когда я убедился в том, что Окулицкий уже у нас здесь, я послал опергруппу из 5 человек во главе с полковником Пименовым, который передал министрам, что получено срочное распоряжение из Москвы о том, что с ними будут разговаривать в Москве. Поэтому — просьба никуда не расходиться (а кстати сказать, собрались в одном из бывших дворцов и довольно неплохо там устроились). Когда им передали это сообщение, они довольно спокойно на него реагировали, и даже многие из них были довольны таким оборотом дела.

270

Представители польского эмигрантского правительства во главе с вице-премьером Яном Янковским и генералом Окулицким собрались для переговоров с «генералом Ивановым» 27 марта 1945 г. в г. Пружкове, откуда их доставили в Варшаву. Полякам было обещано, что после предварительных переговоров делегация будет направлена самолетом в Москву, а оттуда в Лондон.

Кстати, накануне чекисты обезвредили верхушку люблинского округа АК, при посредстве которой был установлен контакт с Янковским и Окулицким, о чем последние не догадывались. 21 марта 1945 г. 6 офицеров-подпольщиков во главе с комендантом округа полковником Францишеком Жановским были задержаны на конспиративной квартире. При аресте у них было изъято 100 тыс. злотых, 5 тыс. долларов, а также списки работников Министерства общественной безопасности Польши, подлежащих уничтожению. (Из Варшавы. Москва, товарищу Берия… Документы НКВД СССР о польском подполье 1944–1945 гг. М.-Новосибирск: Сибирский хронограф. 2001. С. 134–135.).