Записки младшего научного сотрудника (сборник)

Я служил хорошо. В столовую не опаздывал. И мне дали увольнение на родину. Я переоделся в гражданское и сел в автобус. Там было полно старух с мешками.

— А что, второй дивизион дежурит нынче, али первый? — спросила одна, обращаясь в пространство.

— Второй, второй! — загалдели остальные.

— Пора, значит, косить, — заключила первая старуха. Я насторожился.

Очевидно, эти старухи никогда не давали подписки о неразглашении. Иначе я не могу объяснить последующего разговора. Они стали обсуждать какую-то ракету, которая вчера якобы упала с заряжающей установки и сильно помялась. Называли фамилии и звания лиц, ответственных за это происшествие. Обсуждали возможную формулировку приказа. Вышел небольшой спор относительно модификации упавшей ракеты. Упоминали какие-то цифры, но я не запомнил.

В общем, когда мы подъехали к станции, я довольно сносно знал тактико-технические данные. Один вопрос меня заинтересовал дополнительно.

— Бабушка, — спросил я, — а по наземным целям стреляют?

Старуха подозрительно на меня посмотрела и поджала губы.

— А ты кто такой будешь? — спросила она.

— Чужой он, — заявила другая. — Раз не знает, значит, и есть чужой. Наши все знают. Надо сдать его в комендатуру.

И меня, между прочим, сдали в комендатуру. И совершенно правильно и бдительно поступили, потому что нечего совать нос не в свои дела.

Японец

Как выяснилось позже, разговор был следующий.

— Жалко, что вы не японец, — сказал японец. — Вы не знаете вкуса настоящего риса. Рис у нас едят палочками, вот так.

И он пошевелил пальцами, показывая, как.

— Нет, извините, денег у меня с собой нет, — сказал я, разводя руками. — Понимаете, в данный момент нет ни копейки.

— Это ничего, что вы не умеете, — вежливо сказал японец. — Я бы вас научил. Через неделю вы смогли бы взять палочками вот такое маленькое зернышко.

И он показал, какое.

— Я же вам говорю, что ни вот столечко! — заволновался я. — Вы поймите, деньги для меня не главное. Мне и так все твердят: деньги! деньги! У меня это вот где сидит!

И я показал, где это сидит.

— Почему вы не любите риса? Мы все любим рис. Рис полезный. Знаете, сколько в нем витаминов?

И он показал, сколько в нем витаминов.

— Ну и что? Подумаешь, шесть лет учился! Если бы я диссертацию защитил, тогда другое дело. Диссертация, знаете? Вот такой толщины талмуд.

И я показал, какой толщины талмуд.

— Нет-нет, я не пью! — испугался японец. — У нас мало пьют. Мы любим рис. Некоторые люди, правда, гонят из него сакэ, но это гадость.

И он сплюнул.

— Вот и я им говорю, что мне на диссертацию плевать! Я занят любимым делом. Вы понимаете: любимым! А мне говорят — ты пропащий человек. — И я махнул рукой.

— Зря вы так относитесь к рису, — заметил японец. — Хотите, я сварю вам небольшую чашечку. Рис нужно есть только из круглой чашечки.

И он показал, из какой.

— Я с вами согласен, — сказал я. — Все дело в детях. С детьми недопустимо класть зубы на полку.

И я показал, как класть.

— Не сомневайтесь! — сказал японец. — Вашей вставной челюсти ничего плохого не будет. Когда рис хорошо сварен, он тает во рту.

И японец сладко зажмурился.

— Это я уже слышал. Мне это все говорят. Ты, мол, живешь в царстве грез. Ты должен обеспечить семью! У тебя двое детей.

И я показал, сколько у меня детей.

— Хорошо, — сказал японец. — Я сварю вам две чашечки.

И через некоторое время он принес мне две чашечки дымящегося риса с набором палочек, похожих на дирижерские.

— Извините, — сказал я. — Но я сам в состоянии прокормить своих детей. Я работаю в научном учреждении и зарабатываю не так уж мало.

И я показал, сколько.

— Странный вы человек, — задумчиво сказал японец. — Совсем не похожи на японца. То вам мало, то много. Ну хорошо, возьмите хотя бы палочки.

Палочки эти я подарил жене. Теперь она вяжет ими свитер. А разговор с японцем пересказал мне потом Саша Рыбаков. Он у нас полиглот.

Экономия времени

Шеф купил автомобиль. Говорил я ему, что не стоит этого делать. Даже если он и профессор. У нас вполне достаточно тротуаров, чтобы передвигаться в свое удовольствие.

— Темп жизни возрос, Петя, — объяснил шеф. — Нужно экономить время.

И шеф стал его экономить. Месяца три он сидел над засаленной книжкой, где были нарисованы цветные кружки. Синие, желтые и красные. Это были дорожные знаки. Шеф смотрел на них, шевеля губами, а они смотрели на него. Потом три месяца шеф ходил сдавать на права. Таким образом, еще не приступив к эксплуатации машины, шеф успешно сэкономил полгода.

Наконец он надоел капитану, который права принимал. Капитан сказал, что он со своей женой реже встречается, чем с шефом. И поставил ему зачет по вождению.

Шеф получил права и на следующий день приехал на автомобиле на работу. Он приехал к обеду. Я уже успел по нему соскучиться. Шеф был возбужден до предела!

— Вы не представляете, где я побывал! — воскликнул он.

— А где? — спросил я.

— Долго рассказывать! — сказал шеф и махнул рукой.

Мы поработали как всегда. Шеф за письменным столом, а я за приборами. Потом мы оделись и вышли во двор. Шеф подошел к своей машине и погладил ее, как ручное животное.

— Садитесь! — предложил он. — Чего вам трястись в трамвае? Сэкономите время. Через пять минут будете дома.

Мы сели рядышком, и шеф стал нажимать на педали. Машина зарычала, как озверевшая толпа, но с места не двинулась. Тогда шеф изменил последовательность нажимания на педали. В результате заглох мотор.

— Удивительные выпускают машины… — пробормотал шеф и достал книжечку. — Читайте, Петя!

— Включите зажигание, выжмите педаль сцепления и установите первую передачу, — прочитал я. — Плавно нажимая на педаль газа, отпустите педаль сцепления…

— И что, она должна поехать? — с сомнением спросил шеф.

— Должна, — сказал я.

Шеф все так и сделал. Машина взревела и затряслась. Было такое впечатление, что мы сейчас взлетим. Но мы не взлетели и не поехали.

— Дурацкая книга! — крикнул шеф, забрасывая учебник на заднее сиденье.

— А что это такое? — спросил я, указывая на красную ручку.

— Петя, вы гений! — сказал шеф. — Это ручной тормоз.

Он вырубил тормоз, и машина рванулась с места. Я посмотрел на часы. Пятнадцать минут мы уже сэкономили.