Записки на полях соленых книг

Эмми часто заморгала, еще не вполне проснувшись.

– Почему вы здесь?

Его взгляд скользнул по рубашке Бена.

– Надеюсь, вы не собираетесь бегать в этом? Рубашка так велика, что вы можете запутаться в ней и упасть на бегу.

Слова Хита не сразу дошли до Эмми, но потом она поняла.

– На бегу?

– Да. Разве моя мама не передала вам, что я приду сегодня утром?

– Я и понятия не имела, – ответила Эмми и отпустила дверь.

– Хотите, чтобы я подождал здесь, пока вы переоденетесь, или можно войти?

– Вы серьезно, да?

Он согнул правую ногу в колене, ухватился за лодыжку и начал растягивать мышцы бедра.

– Вполне серьезно. Я подожду пять минут, а потом вернусь за вами. Не забудьте шляпу и лосьон от солнца.

Все еще слишком сонная, чтобы задумываться о том, почему она это делает, Эмми быстро натянула шорты, футболку и теннисные туфли, нанесла лосьон и прихватила из холодильника бутылочку с водой, а потом направилась к парадной двери, где Хит терпеливо ждал ее. Тут она кое-что вспомнила, бегом вернулась в спальню, взяла недавно купленный козырек от солнца и вышла к Хиту, тяжело дыша от потраченных усилий. Он посмотрел на ее теннисные туфли и нахмурился.

– Если вы не хотите страдать от боли в лодыжках, то придется завести что-нибудь более основательное.

– Если я переживу сегодняшнее утро, – отозвалась Эмми. – Напомните, почему я это делаю.

– Потому что раньше вы никогда этим не занимались. Вы не думали об этом, а может быть, вашему мужу нравилось, какая вы худая и бледная. Так или иначе, пробежка пойдет вам на пользу.

Эмми сердито посмотрела на него.

– Вы ничего не знаете о моем муже.

– Верно, – легко согласился он. – Но я немного больше знаю о вас и вижу, что вы сомневаетесь каждый раз, когда приходится заниматься новыми вещами или что-то менять. Я не критикую вас, но хочу заметить, что вы кажетесь бледной и слабой. Но сейчас вы какое-то время собираетесь жить на пляже, а у меня есть подозрение, что вы побывали там лишь однажды, и то вместе со мной. Я прав?

Эмми довольно долго смотрела на Хита, но не стала ему возражать, что он ошибается и насчет нее, и насчет Бена.

– Давайте закончим на этом и пойдем, хорошо?

Хит закрыл дверь, и Эмми заперла ее. Его пес Фрэнк терпеливо дожидался их, мотая головой в красной бандане, резко контрастировавшей с его черной шерстью. Когда они спустились с крыльца, Эмми спросила:

– Почему вы назвали его Фрэнком, а не Спотом или Ровером?

Хит ухмыльнулся.

– Я дал ему кличку в честь моего кумира, Фрэнка Ллойда Райта [32] . Решил, что если мама смогла назвать меня в честь Хитклиффа, то я имею право назвать своего пса в честь великого архитектора.

32

Фрэнк Ллойд Райт (1867–1959) – американский архитектор-новатор. Создал «органическую архитектуру» и пропагандировал открытый план в архитектуре. (Прим. ред.).

Они пересекли Ист-Эшли, спустились по тропинке со знаком, предписывавшим, что собак следует выгуливать на поводке, и вышли на почти пустой пляж. Был отлив. Одинокий мужчина с металлоискателем медленно брел вдоль края воды, держа рамку прибора над самым песком.

– Вы как-то упоминали, что ваш отец – большой знаток истории и ему нравится охота за сокровищами, – она указала на человека с металлоискателем. – Он этим тоже занимается?

Хит кивнул.

– Да, но только не на пляже, мешала инвалидная коляска. Он посещает поля сражений и заброшенные плантации. До сих пор ему не встретилось ничего особенно ценного – в основном пряжки от ремней и старая обувь – но он действительно любит это дело. Он хочет попасть с металлоискателем на остров Моррис, где во время «северной агрессии», известной многим американцам как Гражданская война [33] , было расквартировано более двадцати тысяч солдат.

33

Имеется в виду Гражданская война в США 1861–1865 гг. (Прим. ред.).

Эмми посмотрела на Хита и рассмеялась над деланой серьезностью его тона.

– К сожалению, теперь большая часть острова находится под водой, – Хит наклонился и пристегнул раздвижной поводок к ошейнику Фрэнка. – Хорошо иметь увлечение… если оно не превращается в одержимость.

Он покосился на Эмми, и она поняла, что он имеет в виду книги, занимавшие каждую свободную поверхность в ее гостиной.

– Вы можете поискать что-нибудь в песке на обратном пути, – предложил Хит и ускорил шаг. – Наша цель – сначала идти медленно, а потом увеличить скорость, чтобы ваше сердце с самого утра вошло в нормальный рабочий режим, – он усмехнулся. – Но не слишком быстро, чтобы мы могли поддерживать беседу, а я буду наблюдать, хорошо ли вы справляетесь.

– Лучше бы я спала в теплой постели. Это жестоко с вашей стороны.

– Да, кстати, я хотел показать вам другой край острова. Кроме того, вам нужно заботиться о своем здоровье. Я твердо верю в теорию равновесия между телом и разумом. Если вы поддерживаете свое тело физически крепким, это помогает справляться с любыми другими проблемами.

Эмми искоса взглянула на него и снова обратила внимание на длинные волосы, доходившие почти до плеч. Видимо, это устраивало Хита, а ее уже не так сильно раздражало, как во время их первой встречи.

– Вроде гибели мужа, – сказала она, глядя на песок перед собой. – Поверьте, если бы я считала, что все так просто, то уже давно бы бегала марафоны.

Хит продолжал смотреть вперед.

– Я не утверждал, что все так просто. Я лишь сказал, что это помогает. Возможно, даже больше, чем путешествия в загадочное прошлое двух влюбленных. Или вечера, проведенные в одиночестве.

Эмми тяжело дышала, но не думала, что это происходит из-за быстрого шага.

– Почему вы считаете, что раньше я была другой?

– Может, и не были, я не знаю. Но вы переехали на Фолли-Бич из Индианы, а это говорит о том, что где-то внутри вас живет тяга к странствиям, желание увидеть мир. Может быть, вам пора немного измениться.

Эмми остановилась и уперлась руками в колени, чтобы отдышаться.

– Я навсегда останусь женой Бена и не хочу, чтобы это изменилось.

Хит тоже остановился, но промолчал, словно ожидая, что она сама во всем разберется. Эмми подумала о том, что он, наверное, так и здания проектирует: просто смотрит на чистый лист, пока бумага сама не подсказывает ему ответы.

– Пошли, – он снова двинулся вперед. – Еще рано замедлять ритм. Кстати, Лиз просила передать вам, что крещение детей состоится двадцать пятого октября. По этому случаю мы собираемся устроить небольшую вечеринку у моей мамы, и Лиз надеется, что вы придете. Дети и впрямь очаровательны, а если так говорит мужчина, это многое значит. Поскольку вы женщина, то уверен, что они вам точно понравятся.

Эмми задумалась над ответом, потому что ей сразу же пришло в голову, что для нее маленькие дети означают утрату и сожаление, напоминая как о ее матери, так и о собственных упущенных возможностях. Вместо этого она сказала:

– У меня нет никакого опыта в обращении с младенцами. Правда, мне приходилось бывать у подруг, имевших маленьких детей.

– А почему у вас не было ребенка?

Она прищурилась от яркого света, бившего в лицо.

– Мы с Беном хотели иметь детей, но решили подождать.

– А теперь вы жалеете об этом?

Эмми повернулась к Хиту, удивляясь тому, как ему удается так часто сердить ее и почему она до сих пор не отвергает его общество.

– Разумеется, я жалею. Тогда бы у меня осталось его продолжение. Рядом со мной было бы существо, с которым я могла бы разделить свою жизнь. Наверное, потеря Бена не казалась бы такой тяжелой, если бы у нас был ребенок.