Записки президента 2

Сельскохозяйственные регионы, понимая, что обновлённые заводы могут сманить молодёжь, начали кампанию по информационной и инфраструктурной поддержке экологически чистых поселений. Небольшой посёлок в лесу, вдали от индустриальных центров, но с гарантированной связью, энергоснабжением, медицинским, опять же, обслуживанием и хорошими дорогами способен привлекать людей не меньше, чем театры и широкие проспекты.

Здесь неожиданно вмешался МИД. Очередным вертолётным рейсом вместе с Егорычем прибыл Моисеев и прямо за ужином предложил привлекать в такие посёлки образованные кадры из-за границы – программистов, дизайнеров всяких и прочих специалистов, которые могут работать на удалёнке, с предоставлением вида на жительство. Пусть, дескать, живут у нас, покупают наши товары и услуги, оплачивают продукты, платят какие-то налоги и работают свою работу, а мы им даже домики за счёт местных властей построим, то есть на них ещё и наши строители заработают, а уездные или станичные собрания будут арендную плату получать. Параллельно министр попросил поручить местным властям усилить контроль за иностранными студентами, чтобы обучение не было просто предлогом для въезда. Он решил таким образом повысить престижность получения у нас образования, во-первых и славского вида на жительство, во-вторых. По его данным нас уже в этом году ждал взрывной рост количества желающих учиться на врача в наших институтах, для чего профильному министерству нужно было расширять учебную базу. А, глядя на развитие промышленного строительства, пора готовиться к увеличению числа желающих стать инженерами. И если «Идлань» поедет, учиться у нас захотят не только медики.

– Егорыч, а кто у нас занимается причинно-следственными связями?

– В каком смысле, Максим Евгеньевич?

– В общегосударственном.

– У меня сегодня был длинный день и я могу не вполне адекватно реагировать. Растолкуйте старику, что Вы хотите?

– Я хочу, чтобы у нас было какое-то специальное аналитическое агентство. Хотите – на базе Управления Безопасности, хотите – на базе какого-нибудь НИИ, но нам нужны люди, которые целыми днями будут сопоставлять всё сущее и докладывать нам с Вами о том, чем стране грозит то или иное событие в ближайшей хотя бы перспективе. Вот только что Михаил Яковлевич, не выпуская вилки из рук, обосновал связь между восстановлением автозавода и необходимостью строительства студенческих общежитий для иностранцев. А сколько ещё таких вещей, о которых хотелось бы подумать заранее.

– Я понял. Да. Это будет здорово помогать. И именно через УБ, потому что обычным учёным всё равно придётся допуски присваивать. Вы же понимаете, что у них должен быть доступ ко всей возможной информации. Я завтра же поручу Загорину создать такой отдел и начну подыскивать сотрудников. А почему нам раньше эта мысль не пришла? Я вот прям щас в ужасе от того, что у нас до сих пор нет такой структуры. Серьёзно. Давайте, пока ночь не началась, Званцева сюда доставим. Он учёный, как и Михаил Яковлевич. Мы их сейчас закроем в кабинете и, уверен, что к утру они вспомнят о паре кандидатур на должность руководителя этого агентства.

– Ваши методы всегда отличались поразительной эффективностью, Владимир Егорович. Звоните Званцеву. Думаю, Михаил Яковлевич с удовольствием поболтает со старым другом. Коньяк, господин министр?

– Думаю, Дмитрий Иванович не откажется.

Вертолёт к этому времени был уже в воздухе.

3.

Пожилые умники с минуту укоряли друг друга в том, что, находясь в одном городе, никак не могут выбрать время на поболтать, не говоря уже о рыбалке. Когда они остановились перевести дух, Глинский намекнул, что неподалёку есть замечательный заливчик, а дело государственной важности, по которому мы все собрались, извинит их отсутствие дома, минимум, на неделю. Что же касается протокольных и прочих мероприятий, то снасти привезут завтра, а всё остальное подождёт, он берётся это уладить. Кроме того, Матильда будет рада получить несколько снимков президента с удочкой.

– Меня-то за что, Егорыч?!

– Имидж, Максим Евгеньевич. Ваш народ привык к тому, что Вы отъявленный рыбак, а если кто-то фотографируется с карасём, скорее всего, умирать он не собирается. В общем, всё совпало. Государственные деятели будут компенсировать недостаток общения и попутно шевелить мозгами, а Вы – соответствовать ожиданиям электората.

Насколько я понимаю, место для рыбалки входило в комплекс наравне с бассейном, уж больно идеальный вид был у выглядывавших из камышей мостков, свисавших над водой ив и листьев кувшинок на поверхности. Казалось, что даже ласточки и чайки были специально обучены для создания атмосферы, как и две семьи диких уток, маячивших в центре залива. По техническим причинам глава парламента и министр иностранных дел опоздали к утренней зорьке. Они, пошатываясь, показались только к обеду. По лицу Егорыча и так никогда нельзя было определить, ни его мыслей, ни эмоций, а сейчас выражение этого лица было полностью отсутствующим. Каких-либо надежд на плодотворность прошедшей ночи не было ни у кого.

– Может быть, дадим объявление в газету?

– Вариант, Максим Евгеньевич. Уверен, народу набежит столько, что работы для всей Администрации хватит на полгода.

– Вы совершенно напрасно думаете о нас плохо, – промычал Званцев, – Да, мы злоупотребили. А не нужно было подсовывать такой хороший коньяк.

– Но он выпит не зря, – поддержал друга министр иностранных дел, – несколько фамилий мы вспомнили.

– А чтобы не забыть, записали. Миш, куда ты дел тот листик?

– На столе был.

– То есть сейчас где-то на столе лежит список людей, которые в ближайшее время будут допущены к высшему уровню государевой тайны?

– Да не, Егорыч. Я помню, что его забирал. Вот он, кстати, – и Званцев вынул из кармана сложенный вчетверо лист, – здесь четыре фамилии.

– Кто все эти люди?

– Панин – мой студент, историк. Его тема – математические методы в историографии. Как по мне – муть, но у него очень интересно устроены мозги. Неожиданно, я бы сказал. Совершенно нелинейное мышление. Зейлин – сотрудник аппарата парламента, в его обязанности входит нечто подобное тому, что вы тут удумали, но он у нас без ансамбля, готовит лично для меня аналитические записки по интересующим меня вопросам. Вы же будете делиться со мной выводами вашей структуры, если я вам его отдам? Ефремов – чистый алгебраист. Математик по образованию, ищущий во всём возможность построения математической модели. Я знаком с ним ещё по университету. Он когда-то работал на соседней кафедре, потом его сманили куда-то в Европу, он там читал курс лекций по своим иксам и игрекам, но недавно вернулся в Славию и, вроде, преподаёт в Изборском инженерном. А о Пританине вспомнил Михаил Яковлевич.

– Да, этот товарищ преуспел в том, что принято называть конспирологией, но его заключения отличаются стройностью, логичностью и очень часто сбываются. Это – как раз тот случай, когда, если у Вас паранойя, это ещё не означает, что за Вами не следят.

– Если эти люди пройдут проверку, я бы рекомендовал Панина на должность руководителя группы, – подытожил Званцев, – а теперь, я надеюсь, нас наконец покормят.

– А вечером отправят на рыбалку! – воскликнул Егорыч, – я вам сейчас покажу, где снасти, а Лариса как раз настроит аппаратуру, чтобы запечатлеть улов. Я же через полчаса вас оставлю, господа. Мне уже хочется побеседовать с нашими кандидатами.

Водомерки, бегавшие между поплавками, оживляли пейзаж только первые минут десять. Столько же я любовался лучами вечернего солнца, пробивающимися сквозь листву, чтобы отразиться от зеркала воды. Потом начался клёв. Нет, Клёв. Этот заливчик кишел рыбой. Четырёхкилограммовый карп, удочку с которым я удержал с огромным трудом, даже меня примирил с необходимостью следить за поплавком. Добычу поменьше мы просто отпускали. Сделав необходимые снимки, коллектив сжалился надо мной, и меня отвезли в дом. Рыба сразу отправилась на кухню, по крайней мере ужином мы себя обеспечили. Старички же сговорились не пропустить на этот раз утреннюю зорьку.

Глинский вернулся через день. Я даже не хочу представлять, как именно были доставлены к нему на встречу наши будущие аналитики, но он переговорил со всеми четырьмя. Думаю, вертолёт ещё не успел приземлиться в Стoлице, когда сотрудники Загорина уже начали проверку благонадёжности.

– Наши рыбаки заслужили свой отпуск. Люди действительно толковые, без тёмных мест и с пониманием степени ответственности. Помещения для них уже выделены, сейчас они под руководством Панина составляют примерный штат отдела и список аппаратуры. Я им ещё несколько злостных компьютерщиков подобрал, думаю, в течение пары недель мы должны получить первые результаты. Сотрудников нужно будет много, потому что объём обработанной информации должен быть гигантским – от биржевых сводок до прыща на заднице у кого-нибудь из наших олигархов. О! Кстати! Есть у меня на примете один кадр, который сейчас сидит за кое-какие махинации, так вот он – блестящий биржевой аналитик, несмотря на отсутствие рынка акций в Славии. То есть реальный практик в нашем вопросе. Организуем-ка мы ему помилование. Уверен, я смогу его убедить, что два года на воле на моих условиях лучше, чем они же, но в тюрьме с возможностью продления.

– Да хоть шаманов нанимайте с ясновидящими, главное, чтобы мы были готовы к последствиям всякой фигни.

– Не, Максим Евгеньевич, ясновидящие тут не помогут. Иосиф, он ведь не только сон фараону растолковал, он ещё и пути решения предложил, вот и нам нужно будет не только следствия из причин вывести, но и придумать, как с этими семью коровами бороться 1 . Я тоже заслужил бокал коньяку. А что Гольдман? Давайте у него для Вас разрешение на пару капель выспросим. Не разрешит мне, я на него Васю натравлю. Дайте-ка мне Ваш брелочек, – и Егорыч нажал на кнопку вызова дежурной медсестры.

1

Бытие гл. 41