Записки стриптизерши

Я устроилась секретарем. Зарплата была малюсенькой. Но хоть что-то для семнадцатилетней девочки. Но и это длилось не долго потому, что меня взяли только на период отпуска девушки, которая работала в этой компании.

А потом опять все то же самое. Слишком молодая, нет опыта, частые сессии. Какой-то замкнутый круг.

Когда мне было 19 лет, на глаза попалось объявление: «Требуются девушки с хореографической подготовкой».

Ура! Ура! Сцена! Софиты! Аплодисменты! Я позвонила и записалась на собеседование.

Представляла себе, как я танцую в каком-нибудь шоу-балете! Репетиции, костюмы, гастроли…

Встретил меня хозяин сего заведения и начал вести со мной диалог:

– А вы раньше работали в этой сфере?

– Вы знаете, я с детства этим занимаюсь! Я еще нигде не работала. Но очень часто выступала. Не за деньги, а так сказать, любительски.

Он посмотрел на меня задумчиво… а потом спросил:

– А сейчас хотите заняться стриптизом профессионально?

Я выпучила на него глаза и чуть не задохнулась от такого «ужасного» вопроса.

– Нет, нет, нет! Что вы! Я не буду! Почему у вас в объявлении этого не было сказано? Извините, до свидания!

Я выбежала на улицу расстроенная до слез. Очередная неудача в поиске работы.

Глава 2

И все-таки стриптиз

Прошло несколько недель после моего собеседования. Я так и не нашла ничего подходящего. Всех работодателей пугали мои частые сессии.

Ах, да! У меня не было опыта работы. Интересно, а где мне его взять, если без опыта работы никуда не берут?

После очередного дня занятий я зашла к подруге детства, которая жила не далеко от моего института. Именно с Юлей мы занимались танцами все наше детство и юность.

Мы танцевали везде. На огороде, на пляже, в лесу, на крыше старого заброшенного вагона от электрички, который стоял не далеко от деревни, в которой жили наши бабушки.

Подруга встретила меня в новых шмотках, с довольной улыбкой на сияющем лице.

– Я нашла работу!

– Да, ладно! Я так за тебя рада!

– Я тоже рада! Мне так нравится! Я танцую…

– Уау! Правда? Это очень круто! Рассказывай!

– Только, обещай, что отнесешься к этому нормально.

Я напряглась всем телом.

– Я танцую стриптиз в клубе.

– Юля! Да ты что, с ума сошла что ли?!

– Я клянусь тебе! Это совсем не то, что ты себе представляешь! Поехали сегодня со мной на работу, пожалуйста! Я хочу, чтобы ты сама все увидела. Прошу тебя.

Она меня уговорила. Когда мы приехали в клуб, она затащила меня в гримерку и познакомила с девчонками.

Все оказались обычными девушками. Такими же, как я и она. Все примерно одного возраста, очень классные и общительные.

Я вышла в зал. Как же там было красиво. Интерьер напоминал что-то из древней Греции и Рима. Колонны, портьеры из темно бордового бархата и роскошные бархатные диваны.

В середине зала была длинная сцена с двумя шестами.

Я села на диван и стала ждать программу. Это был один из первых клубов в нашем городе. Назывался он «Цезарь Палас». Вход стоил очень дорого, поэтому позволить себе это шоу мог не каждый мужчина.

Когда в зале было занято несколько столиков, программа началась.

Меня заворожило то, как танцевали девочки на шесте.

Немного уточню – с каждой персонально занималась хореограф. Она ставила им номера, придумывала костюмы и подбирала для номера музыку.

Это было не пошло, не грязно. Это было красиво, настоящее искусство соблазнения мужчин на расстоянии.

Я насмотрелась на девчонок и безумно захотела работать в этом клубе. Ах, да, это был тот самый клуб, в который я ходила на собеседование.

Мне разрешили приходить на тренировки. Сказали, что у меня есть месяц, чтобы научиться. Я ходила на тренировки каждый день. Мои ноги были в ужасных синяках от шеста. Тело все болело. Приходилось даже в жару ходить в джинсах, чтобы не пугать людей своими синими ногами. Да, это тяжелый физический труд.

В то время, когда я попала в клуб, это был 2000 год, девушек строго отбирали на эту работу. Важно было, как ты танцуешь, умеешь ли работать на пилоне (это шест так правильно называется), как ты выглядишь, и самое главное, за связь с гостями грозил штраф и увольнение без объяснения причин.

Чтобы мы хорошо выглядели, чтобы был ровный цвет кожи и на наших телах были не сильно заметны синяки от тренировок на шесте, нам оплачивали посещение солярия.

Через неделю после того, как я начала тренироваться, наступил Международный Женский День, и я поехала поздравить девчонок из клуба, показать им свое платье для выступления, которое я сшила сама. Мы с ними уже успели подружиться к тому времени.

– Привет всем! С праздником, девчонки!

– Привет! Молодец, что приехала. Отметим наш женский праздник. Что в пакете?

– Пирожные – надо же отметить вкусно. И еще кое-что, – я вытащила из пакета свой самошитый наряд.

– Ух ты! Где заказывала?

– Сама сшила. Умею немного.

– Одевай, показывай. Только сразу вместе с туфлями.

Я переоделась нацепила стрипы. Это так называются туфли-убийцы с платформой и тоненьким каблуком 20 сантиметров. Эти туфли были специальными, профессиональными, они зрительно удлиняли ноги и подтягивали фигуру.

– Слушай, супер! Выходи сегодня.

– Нее, вы что, я наверное, еще не готова на сцену выйти. Я всего неделю тренируюсь. Да и вообще, я не готова снять с себя платье на сцене.

– Мы видели тебя на тренировках. У тебя отлично получается. Зачем ждать и тратить время? Ты можешь уже сегодня заработать.

– Ой, девочки, я не могу. Я боюсь этих туфлей. И вообще, я пока морально не готова.

– Так, не ной. Пока не выйдешь на сцену, не узнаешь, сможешь ли ты вообще работать. Я пошла программу диджею отдавать. Впишу тебя после себя. Под какой трек пойдешь?

– Я под Sam Brown тренировалась, песня «Stop».

– Отлично! Под нее и пойдешь. Вторую какую-нибудь медленную поставлю.

Такого поворота событий я не ожидала.

Я этот свой первый выход не забуду никогда. Одно дело ходить на тренировки, где кроме хореографа и коллег тебя никто не видит, и совсем другое, когда ты знаешь, что в итоге тебе все равно платье нужно будет снять.

А еще эти ужасные ненавистные туфли на высоченных каблуках. Я боялась этих туфлей как огня.

Заиграл мой трек, диджей объявил в микрофон, что я сейчас буду танцевать, и я пошла. На самом деле, ноги меня в этих туфлях совсем не слушались, по всему телу была дрожь, от страха тряслись все прожилки.