Заповеди Леси

Его чувства ко мне казались дружескими, но я ошибалась. Однажды всё изменилось. Я помню тот момент, так ясно, словно это было только вчера.

Мы в очередной раз читали книгу на поляне. «Ромео и Джульетта». Я уже прочитала свою фразу, но Эрик почему-то медлил. Я повернула голову в его сто-рону, чтобы напомнить ему о его обязанности, ну или сказать что-нибудь осо-бенно едкое. Мои колкости всегда приводили его в чувство. Но все придуманные мною реплики так и не были произнесены.

Глаза. Я видела лишь его глаза. Красивые, манящие. И стена, которую я так долго выстраивала, была разрушена, меня захлестнул водоворот незнакомых прежде чувств. Я жаждала прикоснуться к нему, ощутить его тепло.

Эрик потянулся ко мне, а я потянулась к нему. Наши губы слегка сопри-коснулись. И я ощутила приятное тепло, растёкшееся по всему телу.

Это, должно быть, был самый короткий поцелуй в мире. Я вскочила на ноги, судорожно повторяя одно и то же слово:

— Нет, нет, нет… — я побежала прочь от этого места, надеясь оставить по-зади и Эрика, и то внезапно возникшее телесное влечение. Стена вновь была воз-двигнута.

Однако на следующий день я снова пришла на поляну. Я была рада видеть Эрика вновь, хотя и испытывала некоторую неловкость.

Я помню, как старалась не смотреть на него, потому что, как только я ви-дела его глаза, моё лицо заливала предательская краска. С моих губ срывались ка-кие-то глупости. Я пыталась начать разговор, обычный разговор о пустяках, но ничего не получалось. Между нами встала невидимая преграда.

Возможно, не будь я совершенно одна, я бы не стала ничего менять. Если бы Рома был рядом и поддерживал меня, я не нуждалась бы в Эрике так сильно. Но тогда…

Я представила себе свою жизнь в деревне без него, и меня охватил ужас. Моё сердце страх схватил своими цепкими лапками, а горло сдавил ледяной ру-кой.

Меня вполне устраивала роль близкого друга. Но…

Эрику этого было не достаточно.

Солнце уже садилось, когда я нашла в себе смелость сделать следующий шаг. Я поцеловала Эрика, он был настолько удивлен, что замер на какое-то мгно-вение, но потом ответил на поцелуй. Я запустила пальцы в его густые волосы, и мы полностью растворились друг в друге.

Я чувствовала, как его руки изучают моё тело. Мы упали на траву, мои пальцы скользнули под его рубашку. Когда с моих губ сорвался стон, Эрик от-странился. Эту черту мы ещё были не готовы перейти.

Я так хочу удержать тебя рядом с собой, что сделаю всё для этого. Даже, если мне придётся пренебречь своими принципами, я ни за что тебя не отпущу.

Отступление

Он никогда не испытывал такой сильной ненависти к себе. Он никогда не испытывал такого сильного преклонения перед Златой. Она стала его навязчивой идеей, идеалом. Эрик настолько сильно привязался к ней, что начал забывать про свою волчью природу. Но помимо божественного поклонения, его влекло к ней, как к женщине. Он не собирался ей в этом признаваться, Злата просто испугалась бы его.

Не стоило ещё признаваться и в том, что он стал чаще впадать в забвение, и что после каждой встрече с ней он забывался с какой-нибудь легкодоступной девицей. Эта правда была не для её ушей.

Она и так проявила мужество, не убежав прочь после его рассказа. Она была непорочной и чистой. Таким людям неминуемо суждено погибнуть в разла-гающемся мире. Свет больше не спасает от тьмы, он лишь сливается с ней, а за-тем полностью растворяется в грязи.

И если бы Эрик мог, он забрал бы Злату из этого мира. Они бы были вме-сте, вдвоём. Навсегда. Никто бы никогда не разлучил их.

Я хочу удержать тебя рядом с собой, даже если ради этого, мне при-дётся уничтожить всё вокруг.

Ярослав любил свою сестру, несмотря на то, что почти не знал её. Зов крови делал своё дело. Он не вмешивался в её жизнь, боясь ещё больше повредить не окрепшую психику. Он спокойно наблюдал за тем, как его любим сестра сбли-жается с самым проблемным членом стаи. Как они постепенно становятся нераз-лучными. И ему сразу же вспоминалась другая история. Его собственная. И к чему она в итоге привела.

Какими бы светлыми не были чувства, они ничего не значат в мире, где любые различия создают такие отношения, как вражда и хищничество. Ведь для демонов, вроде Ярослава и Эрика — полная луна значит больше, чем любые дру-гие чувства. Тогда остаётся лишь голод. Ужасный, тёмный голод, который жжёт изнутри. Когда-нибудь это погубит их всех.

Но он никому не позволит причинить ей боль.

Она стала приходить к нему чаще. По ночам, когда никто не видел, она пробиралась в комнату. Он расспрашивал её о прежней жизни и о мире, в кото-ром она жила и живёт, она тоже задавала вопросы. Эти разговоры приносили ему облегчение.

Иногда она кусала его, и это дарило желанное забвение.

В определённый момент Лина заняла пустующее место в его сердце, она стала необходимостью. Встречи с ней — это то ради чего он продолжал свою жизнь. Лина стала заменять ему Злату, его фанатичная любовь к сестре угасала, и на её место пришло другое чувство.

Рома по-прежнему был привязан к Злате. Но они отдалились друг от друга, он теперь не думал о ней всё своё время, они редко разговаривали, особенно по-сле похорон. Он был немного обижен на сестру.

В его жизни впервые появился секрет. Самый настоящий, опасный секрет.

Ему удавалось вести двойную жизнь. Днём он встречался с Олей, надевал на себя маску любезности и интереса, выпытывал у неё тайны, если они встречали Лину, он сохранял равнодушный вид.

Маску можно было снять лишь, когда он возвращался в свою комнату по вечерам. Там его уже обычно ждала Лина.

Они создали свой маленький мир, где боль и другие люди оставались за стенами. Их было лишь двое, и они пытались излечить друг друга от прошлого.

Лина забыла о своей месте Злате. Рома слишком сильно напоминал ей её саму лет четыреста назад, чтобы отыгрываться на нём и его семье.

Шли дни, летели недели. Они не заметили, как полюбили друг друга.

Это было безумием. Они любили отчаянно и нежно, полностью растворя-ясь друг в друге. Казалось, что ничто на земле не может разлучить их.

Рома хотел видеть Лину каждую секунду своей жизни. Теперь, когда они якобы случайно встречались на улице, он старался слегка задеть её: как бы невз-начай коснуться руки, случайно столкнуться. Были лишь прикосновения, но ино-гда и слова. Короткие фразы, брошенные ими на улице друг другу, чтобы другие не заподозрили. И быстрые полные обожания взгляды.