Заповедник любви

— Ты можешь предложить что-нибудь лучше?

Уэбстер задумчиво скривился.

— Я тоже привязалась к медведям, понимаешь? Как можно бросить их на произвол судьбы? Я же не могу допустить, чтобы они начали нападать на соседей, искать еду там. Представляешь, чем это может закончиться? Ведь мишки привыкли к людям и не боятся подходить близко.

Уэб задумчиво провел рукой по волосам.

— А как же местная администрация? Здесь должен быть департамент по природным ресурсам или что-нибудь в этом роде.

Девушка покачала головой.

— Они занимаются только больными или ранеными животными. В нашем случае большинство медведей либо погибнут от голода, либо их кто-нибудь подстрелит.

По глазам собеседника Тоня почувствовала, что он не понимает, не в состоянии понять, как можно так жить. Он вообще не понимает ее. А еще, вероятно, недоумевает, что заставило его заняться с ней любовью сегодня ночью.

Нужно заставить себя прояснить этот момент.

— Что касается прошлой ночи, — осторожно начала Тоня, собрав всю свою решимость, — все было великолепно, мне очень понравилось. Давай не будем все усложнять глупым раскаянием, хорошо?

Тайлер замер от удивления. Внезапно он почувствовал, как его сердце рухнуло куда-то вниз, ближе к полу, а потом стало медленными рывками подниматься на свое привычное место. Что это значит? Что она говорит?

Он не знал, стоит ли обнять ее, или хорошенько встряхнуть, а может, уйти, ни слова не говоря? Тоня избавила его от необходимости говорить что-то подобное самому. Казалось бы, нужно радоваться, но почему-то не получалось.

Уэбстер ожидал услышать такие слова от кого угодно, только не от Тони Гриффин. Он сам не раз обращался с подобными речами к женщинам после ночи любви, и делал это почти не задумываясь — и вот теперь был шокирован, услышав свои собственные рассуждения от Тони. Эта смена ролей ошеломила его, и он не мог понять, почему. Почему бы не обнять девушку с выражениями благодарности за понимание, за то, что избавила от неприятных объяснений?

Внезапная догадка озарила сознание, как удар молнии.

Похоже, ты влюбился, парень. Да, Уэбстер был влюблен. Впервые в жизни. Осознание этого было таким новым и неожиданным, что не помещалось в голове. Необходимо было все обдумать в одиночестве, привести мысли в порядок.

— Я пойду посмотрю, как там генератор, — бросил Уэб охрипшим от волнения голосом и поспешил к двери.

Кровь бешено стучала в висках, дыхание сбивалось. Подойдя к сараю и распахнув дверь, он прислонился к стене, от волнения сжимая кулаки.

— Ну ты и влип, парень, — пробормотал он вслух и провел дрожащей рукой по лицу. — Надо же было так попасть. А началось все с обыкновенного секса. Спрашивается, что теперь делать?

Его тревожные размышления прервал Тонин испуганный крик:

— Уэб!

Ее голос изменился до неузнаваемости — столько в нем было боли и страдания. Уэбстер опрометью бросился к ней и обнаружил у дома громадного медведя с обнаженными клыками и насмерть перепуганную девушку.

— Это Дэмьен! — крикнула она.

Уэбстер бросился вперед и заслонил Тоню собой. Громадный зверь шатался по поляне как пьяный, споткнулся о пень, опрокинул кастрюлю с едой, поднялся на задние лапы и мощным движением сбил на землю птичью кормушку. Выбегая из сарая, Уэб успел схватить топор и теперь сжимал его обеими руками, готовясь отбиваться от хищника, если тот решит напасть. По крайней мере, у Тони было несколько мгновений, чтобы спастись.

— Нет! — крикнула девушка, хватая его за запястье. — Не трогай Дэмьена! Ты видишь, он ранен. В него стреляли.

По щекам Тони текли слезы. Она была в отчаянии, не в силах помочь своему любимому зверю.

Действительно, на плече медведя была видна открытая рана, и шерсть вокруг слиплась от крови. Обессилевший зверь упал на все четыре лапы, потом прополз еще немного, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Иди в дом, — скомандовал Уэб, — принеси ружье Чарли. Оно лежит там, на полке. Посмотри, может, найдешь пару патронов.

— Не стреляй.

Тоня повисла у него на руке, ее душили слезы.

— Я и не собираюсь, но кто знает, что у него на уме. Он ранен, в агонии, и может наброситься в любую минуту. Я не хочу рисковать тобой. Иди принеси ружье. Иди же! — заорал Уэб, толкая ее к дому, а сам стал медленно двигаться вперед, не спуская глаз с раненого животного.

Медведь издал тяжелый, измученный рык, полный гнева и боли. Когда Уэбстер был уже в нескольких метрах, зверь тяжело вздохнул и рухнул на землю.

Несмотря на осеннюю прохладу, Уэбстер весь взмок. Пот струился между лопатками, на лбу выступила испарина, пока он осторожно приближался к лежащему хищнику, у которого из раны струилась кровь. Похоже, зверь мог умереть в любой момент, если не от потери крови, то от болевого шока.

Тоня тоже это знала.

— Мы не можем позволить ему просто так умереть, — прошептала она.

Спасти Дэмьена могло только чудо. Уэб взглянул на девушку, у которой слезы струились по щекам, а в глазах застыло выражение боли и ужаса. Это было невозможно вынести.

— Посмотри, может, у Чарли есть номер скорой ветеринарной помощи. Наверняка ему за сорок лет не раз приходилось спасать раненых медведей. Предупреди их, что добраться сюда можно только на вертолете. И скажи, что они не пожалеют, если поторопятся, — я заплачу по двойному тарифу, если помощь прибудет в течение часа.

Тоня бросилась в дом. Пока Уэбстер осторожно подбирался к Дэмьену, она что-то быстро и возбужденно говорила в трубку. У Уэба мелькнула мысль, что не зря говорят: ради любви мужчина готов на все. А заодно вспомнилась и другая поговорка: каждую минуту на земле рождается дурак.

— Это про тебя, красавчик, — сказал себе Уэб, приблизившись на расстояние вытянутой руки к медведю, который даже в таком состоянии мог легко переломить ему шею одним ударом лапы.

Зверь часто и тяжело дышал, он потерял много крови. Если кровотечение не остановить, Дэмьен не дождется прилета врачей.

— Так, парень, — тихо сказал Уэб, — только между нами: я вообще-то не из храбрых и большие лохматые чудовища не по моей части.

Медведь с трудом вздохнул, и из его груди вырвался рык, похожий на человеческий стон.

— Это все ради нее, ты же понимаешь, — добавил Уэбстер и опустился на колени рядом с раненым зверем, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди от страха. — Будь снисходителен, пожалуйста, и не делай резких движений. Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу тебе помочь.