Заповедник возможностей

В рапорте Самсонову Кривочук просто присвоил всем объектам порядковые номера от 1 до 5, словно все они получились равноценными, но в действительности это было не так. Сбежавшие ЧДФ-1 и ЧДФ-2 оказались наиболее удачными экземплярами: они росли быстрее и равномернее остальных, без конвульсий, внезапных скачков и торможений в развитии, без сбоев с сигналами тревоги и требованиями автоматики срочно по той или иной причине скорректировать содержание веществ в растворе ростового мешка. Кроме того, они имели ещё и самый высокий, можно сказать, стопроцентный индекс проникновения дзетт-фактора в человеческий геном. А тот ЧДФ-3, кровь которого они выпили, вырос самым слабым и проблемным экземпляром, с созреванием которого было столько возни, что если бы не бешеная стоимость каждого объекта, Кривочук усыпил бы его ещё в середине цикла... Так может, поэтому он и стал жертвой ЧДФ-1 и ЧДФ-2? Возможно, они сразу почуяли его слабость, плохую жизнеспособность, вот и уничтожили? Борьба за чистоту рядов - приём не новый, в человеческом обществе такое тоже практиковалось...

"О Боже!
– Кривочук закрыл глаза, чтобы не видеть "идеальных солдат", так опрометчиво созданных человеком.
– Что же мы натворили..."

* * *

– Юра, привет, проходи, - Самсонов показал на стоявший напротив стул.

– Здравия желаю, Алексан Василич!
– взглянув на доску генерала, мигавшую огромной красной надписью "разъединён", Беркутов занял указанное место.
– А что с гиперсвязью?

– Отключена. Кривочук вышел на сеанс в звуковом режиме без видео, объяснив это техническими неполадками своего юнифона, возникшими внезапно, прямо в поле, где он сейчас проводит испытания ЧДФ. Голос у него был какой-то странный, и это меня сразу насторожило. Я велел ему дать мне поговорить с сопровождающим его сотрудником СБ, он ненадолго замялся, а потом сказал, что Степанов только что неожиданно засёк сбежавших ЧДФ и, вызвав подмогу, погнался за ними, и тут же, без перерыва, Кривочук вдруг стал в совершенно несвойственной ему многословной манере подробнейшим образом докладывать мне о целях и задачах проводимых им полевых испытаний. Звучало всё это крайне подозрительно, но... закрывать уже сформированный канал - сам понимаешь!

– Накладно, - согласился Беркутов.

– И себе дороже, - кивнул генерал, - а всё ж, как видишь, пришлось. Пока Кривочук болтал, я по внутренней связи попросил Ремнёва присмотреться к каналу, и обнаружилось, что параллельно разговору идёт одновременное обращение к огромному множеству информационных ресурсов сети.

– Нашей?

– И нашей, и общемировой, кто-то открывал и изучал всё подряд, словно хотел получить инфу сразу по миллиону направлений.

Генерал убрал скрин, и красная надпись "Разъединён" исчезла, а белый пластан потускнел.

– Интересно, а могло это Кривочуковский юн так заглючить, чтобы он сам стал ко всему подряд обращаться?
– задался вопросом Беркутов.

– Я спросил то же самое. Но Ремнёв ответил, что Кривочук никак не мог такого глюка не заметить, и тогда я приказал активировать модуль Зет и закрыть канал. На Дзетте что-то происходит, Юра, что-то очень серьёзное, а Кривочук это скрывает, и какова в этом роль СБ Дзетты тоже не ясно. Стало быть, ГС-канал откроют уже на Зета - нам надо получить независимую и объективную информацию. Я добился, чтоб срочно, но всё равно ждать - ты ж понимаешь...

– Угу, это не меньше полутора часов, в лучшем случае, - кивнул Беркутов.

– Да. И за это время у Зета наверняка уже появятся результаты. А пока расскажи мне, что там нового по фигурантам нашим, есть новости?

– Так точно. Мы выяснили, кто тот хакер, что лез в наши документы по Дзетте. Это детдомовский друг Кулакова, Борис Валента, программист, имеет соответствующую генопту. Майор к нему съездил и жёстко разъяснил, что надо делать, а что нет, и заодно узнал много интересного. Кулаков ищет Аркулова не только из-за страхового случая смерти чуждаря, Кулаков считает, что Аркулов его отец, и поэтому поиск уже стал для него делом личным. С Сагониным, по утверждению Валенты, Кулакова связывает исключительно интерес к Аркулову, ну и страховая контора, где он работает, потому что Сагонин на них давит и судом грозится.

– А что, Аркулов действительно отец этого следователя?

– Вся информация как раз сейчас проверяется.

– Хм...
– Генерал ненадолго задумался.
– Да, любопытно. А что же там наши поиски Аркулова? Как продвигаются?

– Подвижки пока минимальные. Он явно готовился к бегам и концы грамотно подчистил, так с ходу не вычислишь... если только кто подскажет...
– Беркутов замолк.

– Это ты на моего сына намекаешь?
– невесело усмехнулся Самсонов.

– Прости, Василич, - Юрий открыто смотрел прямо в глаза генералу.
– Но я должен.

– Да, - Самсонов горестно махнул рукой.
– Не знает он, где Аркулов. Беседа у нас с ним вышла не из лёгких, но я абсолютно уверен: сын не врёт. Этот чёртов лгун и мистификатор надул Пашу точно так же, как и всех остальных. Это правда - ты меня знаешь!

– Так точно.
– Беркутов не отводил прямого взгляда от лица генерала.
– А как он, в смысле Павлик, вообще?

– Да нормально, Юр, смирился уже, сегодня на собеседование пошёл.

– Ну, при таком потоке желающих колонизировать Тэтатерру, - с сарказмом в голосе сказал Беркутов, - собеседование - чистая формальность, учитывая, что проводится оно после того, как кандидат уже сделал все Тэтовские медпроци.

– Так госпрограмма же, вот правительство и делает хорошую мину при плохой игре.

– Да, - согласился Беркутов, - но всё равно - удачи Паше!.. Да и тебе, Василич, тоже.

– Спасибо, Юра, спасибо... а вот, кстати и он! Ну, лёгок на помине! Звонит из офиса Тэты...

Беркутов встал, готовый выйти, но генерал махнул рукой сверху вниз, веля сидеть. Помощник опустился обратно на стул и стал просматривать свои записи, скриня прямо на генеральский стол.

– Паша?
– приняв вызов в режиме "только звук внутри", спросил Самсонов.
– Ну как ты, прошёл? Отлично... Когда? Да, понял тебя... Что?..
– Лицо Самсонова вдруг окаменело.
– ...Ты уверен?!
– Повисла долгая пауза.
– ...Так...
– генерал нахмурился, продолжая слушать Павла.
– Да... понял...
– Он напряжённо выпрямился на стуле.
– Хорошо, я разберусь. Да... да... Нет! Для этого есть профессионалы. Поезжай домой, я тебе позвоню... Ни в коем случае. Я тебе сказал! Да... Ничего, есть вещи важнее. Да! Давай, давай... эй, сын, подожди!
– вернул Самсонов уже отключённое было соединение.
– Паша! Я хочу сказать тебе: ты всё правильно сделал. Да! Не сомневайся. Ты - молодец!

Генерал завершил вызов и посмотрел на Беркутова.

Тот убрал скрин и выпрямился на стуле:

– Что-то случилось?

Самсонов молча встал и принялся ходить по кабинету. Беркутов тоже вскочил и застыл в ожидании. Сделав пару зигзагов, генерал остановился напротив помощника:

– Павел сказал, что видел Аркулова.

– В офисе Тэты?
– Юрий подался вперёд.
– Но зачем? У него же буфер не вышел!

– Да, но он всё равно пришёл на собеседование. Значит, так прижало, что без буфера лететь собирается.

– Да ну! Паша просто обознался.

– Не думаю, - покачал головой генерал.
– Он был совершенно уверен: сказал, что узнал его по глазам и по жестам.

– По глазам?..
– Беркутов даже не пытался скрыть удивления.
– Василич, это же...
– он замялся, подбирая слова.

– Хочешь сказать - бред?
– усмехнулся Самсонов.
– Я тоже сначала не поверил, но ты бы слышал, как Паша говорил. Он ни секунды не сомневается. Да, Аркулов скорректировал внешность, но ведь Павлик не просто его знал, он... чёрт!
– перебил сам себя генерал.
– Юра, я всё ещё не могу поверить, что мой сын из... из этих! Мой сын!
– Он сжал челюсти и дёрнул головой.

– Слушай Алексан Василич, ну ты что, вообще? Совсем динозавр, что ли?
– поразился его горестному виду помощник.

– Да, Юра, да!
– с неожиданным отчаянием закивал Самсонов, вытирая вдруг сильно вспотевшую шею.
– Я - динозавр! Старый, усталый динозавр, с которым уже ничего не возможно поделать - только пристрелить.

– Ну, надеюсь, до этого не дойдёт, - улыбнулся Беркутов.

– Ладно, - генерал рубанул рукой воздух.
– Давай о деле. Значит так.
– Он собрался и заговорил твёрдо и спокойно: - Паша был влюблён в этого Аркулова не на шутку, понимаешь?