Заповедник

Коля притих, как испуганная мышь.

Команданте Рикраарте выступил вперед и активировал прибор-переводчик. Не иначе собирался сообщить пленникам нечто очень важное и боялся, что Новицкий может переврать его слова.

– Достойный противник Хагнат, отошедший к предкам сегодня поутру, поведал нам много интересного, – тонким голосом сообщил прибор в такт мерцанию шишки команданте. – Его тело мы не будем исследовать, а передадим аурелианам для погребения, если, конечно, мы достигнем согласия.

Има Галут поднялась навстречу команданте и срывающимся, дрожащим баском проговорила:

– Высокая честь.

– Мы знаем, кто вы, – ответил команданте. – Третья наследница высокого престола Ледяной планеты. Немалая удача поймать вас.

– Вы не поймали меня, а подло захватили, – возразила принцесса, и ее хвост вытянулся в струну. – Я от вас не скрывалась.

– Не столь важно, – ответил команданте. – Мы хотим предложить сделку.

Принцесса покачала головой. Шерсть на ее загривке встала дыбом.

– Я не настолько ценна для Ледяной планеты, чтобы за меня отдали что-то стоящее. А безделицы вам не нужны.

– Безделицы? – мигнул шишкой Рикраарте. – Смотря что понимать под безделицей. Сами вы во сколько оцениваете свою свободу?

– Пять плумпов иридия, – ответила принцесса. – Больше высокий престол не сможет дать. К тому же я хочу забрать с собой всех людей, которых вы захватили в плен. Они достойны лучшего обращения.

Аурелианская мера веса плумп равнялась 0,31427 килограмма.

– Не отдавайте нас, – крикнул Яловега, – они нас на части порежут, чтобы узнать, как мы устроены!

Рикраарте покосился на механика и свел вместе три лапы.

– Иридий нам не нужен, – возвестил он. – Этот металл ценен только для вас. Да и всех представителей чужого вида мы не отдадим. Для исследований нам понадобится несколько особей. Вот этого, – команданте указал на Яловегу, – можете забирать. И еще пару по вашему выбору. С остальными будем работать.

Има Галут склонила голову, не отрывая взгляда от Рикраарте.

– Вы даже на это согласны? Значит, ретлианцам что-то от нас надо? Надеюсь, вы понимаете, что ни о каких территориальных уступках речь идти не может.

– Нам нужна одна технологическая новинка, – сообщил команданте.

– Нам нужны ваши технологии, – влез с русским переводом Новицкий и добавил: – Постарайтесь ее убедить.

– Как ты ее убедишь? – буркнул Яловега. – Она себе на уме.

– О поставках образцов оружия речь также идти не может, – объявила принцесса. В ее голосе зазвучали металлические нотки. Только теперь стало заметно, что има Галут привыкла повелевать.

– Вот именно! Где это видано – продавать врагам оружие? – возмутился Кияшов. – Да и вообще, вы могли бы пригласить нас в какой-нибудь конференц-зал, накормить, в конце концов! Что, у вас не отыщется помещения лучше этой камеры?

– Нет, – отрезал Рикраарте. – Мы не просим оружия. Нам нужен ваш новый ускоритель. Маломощный, безынерционный и бесшумный вакуумный преобразователь энергии, поставляемой двигателям. Как на яхте аурелианина, которую мы подбили неподалеку от звезды два месяца назад…

– Господина Крамадрата? – переспросила принцесса. – Вот почему мы не смогли его найти… Он попал в ваши сети…

– Для нас неважно, как звали этого аурелианина. – ответил команданте. – От него остался только хвост и кусок лапы, на штурвале. К сожалению, часть приборов пострадала. Большая часть ускорителя ионизировалась и рассыпалась пылью. Но то, с каким изяществом двигалась яхта, нам понравилось. Мы хотим этот ускоритель.

– Возжелали роскоши, команданте? – осведомилась принцесса.

Рикраарте свел вместе три лапы, что, по всей видимости, было у ретлианцев признаком раздражения.

Кияшов неожиданно засуетился:

– Милая има, а на танк, скажем, нельзя поставить такой ускоритель? Или на самолет-истребитель? Если так – они ведь поставят…

Новицкий часто замигал шишкой – не иначе жаловался на Кияшова, хотя Рикраарте и сам мог узнать смысл его реплики от автоматического переводчика.

– Такие ускорители уже известны нашим врагам, – объяснила принцесса. – Только мы умеем делать их миниатюрнее и бесшумнее. На танке, согласитесь, размеры двигателя имеют не слишком большое значение, а шум – тем более…

– А как же скрытность и компактность? – удивился Кияшов.

– Компактность танку не нужна. Было бы побольше брони. А скрытность – не от шума, а от излучений. Если бы можно было экранировать все излучения…

– Так продавайте! – предложил старпом. – Горько, что такая молодая и красивая аурелианка, в высшей степени достойная, погибнет во цвете лет! Можете даже никого из нас с собой не брать… Главное, чтобы вы уцелели.

– Эй, вы за всех не расписывайтесь! – взвизгнул Коля Сумароков. – Оно-то хрен редьки не слаще, но я бы лучше обратно к аурелианам подался. Там хоть кормили посытней.

– Ага, Коля хочет, чтобы его препарировали! – захохотал Яловега. – И ты, Кондратьич, наверное, мечтаешь, чтобы иноземная принцесса сама тебя вскрыла? Своими лапками? Если уж другого у вас ничего не получается?

Кияшов зарычал и бросился на Яловегу, но тут же схлопотал заряд из парализатора и плашмя растянулся на пупырчатом металлическом полу.

– Вести себя пристойно! – рявкнул Новицкий. – И этого дефективного не обижать!

– Сам ты дефективный, – отозвался Яловега. – Я, между прочим, в тебе совсем разочаровался, Новицкий. Думал, ты мне друг. А ты портянка.

– Чего-о?

– Даже пословицу русскую не помнишь. И кто из нас после этого дефективный? Ты и есть из нас самый дефективный. Да ещё с секретом, который у тебя изо всех щелей сочится.

– Молчать! – прорычал Новицкий. – Я тебя заставлю заткнуться, червяк ты земляной… – Он внезапно осекся и оживленно о чем-то заговорил с команданте с помощью знаковой системы и помаргиваний шишкой. – Все… все… – выдавил он затем по-русски. – Рот зашил. – На Яловегу штурман больше не обращал внимания, уставился в пол и молчал пришибленно.