Запоздавшее возмездие или Русская сага

Как и подозревал Романов, в условленном месте компаньона не оказалось. Для окончательного успокоения детектив прогулялся возле входа в аптеку, постоял у газетного киоска. Петьки не было. Развеселый баламут, небось, давно сидит в офисе, забросив ноги на стол, попивает пивко и с интересом оглядывает мощные телеса Маньки.

Но в офисе Дружинина тоже не оказалось, Романов нашел его… у себя дома. Благо, компаньон имел дубликат ключей и согласие хозяина на появление без приглашения. Лежал Дружинин на диване в гостиной, с оголенным торсом, бледный, под глазами синяки, раскрытый рот жадно глотает воздух. Короче, состояние, если и не умершего, то кандидата в пациенты морга — точно.

Но не только вид компаньона поразил Романова. Возле больного хлопотала… Дашенька! Меняла какие-то примочки, давала пить, соболезнующе морщилась, что-то любовно нашептывала.

— А ты что здесь делаешь? — максимально суровым тоном спросил Романов, не обращая ни малейшего внимания на «умирающего». — Кто разрешил устраивать из моей квартиры отделение больницы?

В ответ — манерное передергивание плечиками, широко раскрытые глазища. Такая же самодеятельная артисточка, как и Дружинин!

— Забыли, дядя Рома? Сами же дали ключи, разрешили…

— Значит, предки продолжают квасить?

— Не то слово — вторую бутылку приканчивают. Третяя уже раскупорена… Вот я и решила почитать у вас.

Тонкий пальчик с недетским маникюром указал на стопку книг, снятых с полок. Мопассан… Золя… Лев Толстой… Солидный набор, ничего не скажешь!

— Заодно потренироваться на сестру милосердия?

Романов приподнял только-что положенную на низ груди пострадавшего примочку. Синяк размером с кавказский лаваш. Сомкнутые веки Петьки дрогнули, он пару раз постонал, но во взгляде не видно страдания, скорее

— блаженство, которое ему доставляют заботливые девичьи ручки.

— Кончай придуряться! И застегни штаны — мужскую принадлежность потеряешь!

Дашка с наигранным смущением похихикала, прикрыла покрасневшее лицо растопыренными пальчиками. Дружинин подчинился. Мало того, опустил ноги на пол, сел, прислонившись к спинке дивана.

— Спасибо, лапочка, — по котовски прижмурившись, поблагодарил он девушку. — Сейчас меня по другому станут лечить, поэтому лучше пойди на кухню и заткни ушки ватными тампонами. Потомок императора может и тяжелым матюгом запустить, у него не заржавеет.

Кажется, Дашке страшно не хочется покидать гостиную, обещание матерных сравнений не очень-то пугает ее — родители в подпитии имеют привычку выражаться только на подзаборном языке. Но Романов, на ходу выдергивая брючной ремень, медленно направился к непослушной соседке.

— Ладно, ладно, иду… Сказали бы прямо: посекретничать требуется, все дела. Что я слабоумная, не понимаю, да? Так и быть, что-нибудь вам сготовлю — мужики всегда голодные. По бате знаю.

Дождавшись, когда из кухни донеслось возмущенное позвякивание кастрюль и сковородок, Роман плотно закрыл дверь и уселся рядом с компаньоном.

— Говорить можешь или отвезти в больницу?

— Могу. С больницей погодим, авось, без нее оклемаюсь. Кажется, падаль бандитская сломал мне ребро… Слушай внимательно и не падай в обморок. Видову похитили!

— Как это похитили? Когда?

Передохнув, Дружинин постарался более или менее подробно рассказать об утренних событиях. Описал портреты похитителей — узколобого и волосатого. Посокрушался, что не успел запомнить номер «каблучка».

— Дела! — озадаченно почесал затылок Роман. — Честно говоря, ничего не понимаю. Если похищение красотки организовал ее муж, какой смысл тогда заказывать расследование? Да еще пытаться расправиться с соперником…

— Как это расправиться? Валуян убит?

— Не Валуян, а Сидякин. Слава Богу, живой…

Пришел черед удивляться компаньону. Действительно, ситуация — явно алогичного свойства. Оба помолчали, переваривая неприятные и, главное, непонятные известия.

Частным детективам заказывают слежку за женой некоего бизнесмена, которую подозревают в супружеской измене. Известно имя ее любовника, мало того, указывается адрес квартиры, в которой они встречаются. Единственно, что скрыто, — фамилия обманутого мужа, но оно легко вычисляется.

Отказываться от выгодного заказа — невероятная глупость! Тем более, в период безденежья, угрожающего самому существованию сыскной фирмы.

И тут начинается непонятное. Похищают Видову. Покушение на ее любовника. Кому нужно все это? Заказчикам? Абсурд! Выложить немалую сумму в виде аванса, нацелить детективов на конкретных людей — ради чего, спрашивается?

— Знаешь, Ромка, у меня — деловое предложение.

— Интересно! Слушаю.

— Откажемся от этого заказа — он ничего доброго нам не сулит. Меня, кажется, уже исключили из игры — ребра поломаны. Пожалуй, ты прав, придется ложиться в больницу. Тебя едва не отправили на тот свет. Ведь неизвестно, кому предназначался взрывпакет: вшивому бизнесмену или тебе? Самое разумное — позвонить старому бандиту — имею в виду твоего Ванваныча, и отказаться. Дескать, передумали, дельце не по зубам, слабы в коленках…

— И возвратить полученный аванс?

В ласковом вопросе таится явная издевка. Компаньоны понимают — возврат баксов попросту невозможен. Прежде всего потому, что добрая треть уже израсходована: ликвидирован должок по арендной плате, на квартал вперед уплачено за телефон, газ, электричество… Казалось бы, мелочевка, ничто, а на поверку — больше тысячи баксов

— Авансы не возвращаются! — ершился Дружинин, с болезненной гримасой потирая туго затянутые полотенцем ребра. — В сыске тоже могут быть неудачи. Даже чаще, чем в других профессиях… Будь другом, отвези в больницу — пошевелиться не могу.

Романов охотно согласился. После того, как втащил охающего компаньона в приемное отделение, развернулся и поехал к Сидякину. Отказываться от продолжения слежки он не собирался, непонятные события только подстегнули охотничий азарт.

Романов думал увидеть в квартире бизнесмена если не шикарную, то, во всяком случае, приближенную к шику обстановку. Этакую выставку богатства и благополучия. Вместо этого — скромная по бизнесменовским меркам четырехкомнатная квартирка, обставленная древней полированной мебелью. В стенке — не «панасоник», а отечественный «рубин». Повсюду — книги. Толстенные тома энциклопадии, полные собрания сочинений зарубежных и российских авторов, какие-то брошюры и сшивки.

— Люблю чтиво, — добродушно улыбался Сидякин, словно издеваясь над своим несовременным хобби. — Захочется взбодриться — бери забористый боевик, успокоиться — читай Льва Толстого или Фенимора Купера… Нет, не то — Купер тоже изрядно будоражит нервишки. С удовольствием читаю Фрейда. Недавно осилил Карнеги…

Хозяин квартиры ласково поглаживал переплеты книг, некоторые листал. А Романов все больше и больше удивлялся. Вот пошло времячко — ворюги и бандиты читают и перечитывают классиков, интересуются психологическими опусами!