Запредельный перебор
Шрифт:
– Слава не знает скуки и тлена! Два шага вправо, подсечка влево! Сброс осуществлять в точках 49-45-34. Плотность сброса три миллиарда мин, на квадратный километр. Одно и двухместные истребители отстреливать!
Юный прапорщик - серебряная фишка, ласково гладит, знатную платиновую особу. Он играет роль альфонса. Его щупальца очень мягкие, с искусно наложенным маникюром, голос бархатный. Виконтесса ласково спросит:
– Спой цветик, мне
Серебряный альфонс кивает головкой:
– Конечно же, я вам спою! О, моя любимая из любимых!
Кафа гладит юношу в ответ, при этом они оба балдеют:
– Ну, давай начинай! Лучше всего романс эльфов, они так мелодичны.
Серебряная фишка-осьминог запел:
. ГЛАВА Љ 5.
Дорогой старой, кривенькой,
Небес свод голубой!
Идем под ручку с миленькой,
В след детвора гурьбой!
Мои стихи любимые,
Как краткий миг деньки!
Страна моя родимая,
Дубков в смоле пеньки!
И слезы быстро таяли,
Ласкали руки грудь!
Венчаться будем в Мае ли,
На свадьбе нам гульнуть!
Кудрями девы русыми,
Я щеку нежно щекотал!
Играли пальцы с бусами,
В душе стал просто генерал!
О девки наши бравые,
Не стойте как плетни!
Вулкан, кипящий с лавою,
Попробуй - догони!
И я бегу пригорками,
Мелькают девичьи платки!
А есть и бары с плетками,
Чуть, что не так - пори!
Кто вяжет лапти с лыками,
Кто дом свой на засов!
Вот девушку покликали,
Она бежит на зов!
Нет, не отдать любимую,
Коль надо на дуэль!
Что не берется силою,
Не купит царь - рубель!
У женщин сердце верное,
Коль любят - навсегда!
Вранье, что бабы скверные,
Без них нас ждет беда!
Как в сказке мирно кончится,
Мы вместе под венцом!
Из поцелуя в рощице,
Союз твой с молодцом!
Ребенок в лоне плещется,
Родится в день весны!
А мы при свете месяца,
Поем Христу псалмы!
Виконтесса Кафа на секунду отвлеклась от руководства сражением и явно удивилась:
– А разве эльфы верят во Христа?
Юный прапорщик, широко улыбаясь, ответил:
– Даже среди подданных созвездия Тачки, есть немалое количество верующих в Иисуса. Хотя, безусловно, по-разному все верят.
Виконтесса такую милую и привлекательную состроила ухмылку, что стала как конфетка:
– Конечно! Какую бы политик книгу
не написал, всегда найдутся разные толкователи. И порой именно буквальное толкование, самое абсурдное!Прапорщик робко, даже заикаясь, попросил:
– А можно я сяду в одноместный истребитель, и буду сражаться вместе с другими нашими славными летчиками!?
Фишка-виконтесса ухмыльнулась:
– А кто меня будет ласкать, если погибнешь?
Прапорщик с подкупающей искренностью произнес:
– Мне надоели колючие шептания за спиной, что я альфонс! Кроме того не мешало бы получить за подвиги хоть малюсенький орденок!
Кафа погладила фишку-мальчика по головке:
– Ох, романтика юности! В твоем возрасте каждый считает себя бессмертным. Ну, ладно ты уже не ребенок, пора вылезать из-под юбки!
Мальчишка-прапорщик как выпрыгнул из командного пункта, заскочив в модуль доставки. Его васильковые глазки сияли, юноша изрек.
– Хоть не бывает легких побед, зато полно пустых достижений!
Кафа тяжело вздохнула:
– Неужели жгучие объятия гиперплазмы - приятнее девичьих ласк? О мужчины, для вас характерно все брать с боем!
Анжа ехидно заметила:
– Может этот юноша просто слабачек? Если у него, хоть фаллос, у реальных фишек, его точно нет! Хоть не бывает легких побед, зато полно пустых достижений! Самые приятные победы на любовном фронте, только капитуляция обогащает проигравшего!
Дима резким тонном предложил:
– А может леди-демон оденется! Люди уже немного откосились и начитают на тебя красавицу пялиться!
Дьяволица пригрозила:
– Уши оторву! Моргалы выколю! Пасть раздроблю на молекулы.
Девушка-демон подскочила к пялящемуся на нее толстячку мужчине, и со всего размаха, всадили ему, своей босой, сводящей с ума юнцов ножкой, прямо в пах. Удар был таким сильным, что сто двадцати килограммовый толстяк подлетел вверх, на добрые три метра и приземлился носом на асфальт.
Эле в ужасе воскликнула:
– Да ты ведь фактически убила его!
Анжу вместо ответа пропела:
– Зря он пялился дебил! Бог войны его убил!
– И тут же перешла на прозу.
– Вообще я не люблю пузатых! А брюхо нужно равнять с подбородком.
– И снова переход к песне.
– Хорошо красавицам они всем нравятся, но на грудь мою не надо пялиться!
Лари лязгнула зубками:
– Так прикройся, чтобы тебя не сверлили взглядом! Хоть юбку надень!