Запрещенная реальность. Том 2

— Неплохая идея, — кивнул Хуан Креспо, настроенный тем не менее скептически. — Как вам удастся их уговорить? Они ведь, по-моему, не подчиняются вашему Союзу?

— Они являются одним из второстепенных регуляторов нашего российского социума, не было нужды подчинять их напрямую Союзу.

— Ну хорошо. Допустим, вы попытаетесь, а они откажутся. Как вы реализуете второй вариант — бегство в «розу»?

Бабуу-Сэнгэ поставил запотевший стакан с минеральной водой на столик.

— Есть определенные подозрения, что эти же Посвященные имеют тхабс для преодоления порога границы.

Хуан Креспо с изумлением и недоверием посмотрел на невозмутимое коричневое гладкое лицо Бабуу-Сэнгэ.

— Вы… понимаете, о чем говорите?!

— В ближайшее время информация будет проверена, но я уверен, что тхабс этим людям известен. И оставил его небезызвестный вам человек…

— Соболев. Ваш вечный соперник, пресловутый «аватара». Однако он давно ушел в «розу» и не вернулся. Разве не так?

— Он не может и не должен вернуться. Это будет равносильно новому изменению реальности.

— Я думаю, что он погиб. Ведь о нем ничего не слышно.

— Он жив, а это главное. Хотя имеется возможность узнать всю правду. Один из моих кардиналов контактирует с Аморфами…

— С кем именно?

— С Монархом Конкере. Если мы вместе попросим его…

— Если об этом узнают старейшины Круга, — поджал губы Хуан Креспо, — вы будете низложены!

— Вот поэтому я и прошу вас помочь. — Бабуу-Сэнгэ встал. — У вас есть каналы связи с Хранителями и со старейшинами. Устройте мне встречу с ними. Я думаю, что смогу их убедить в необходимости контакта, а может быть, и вызова Монарха в реальность. Иначе мы все исчезнем. — Эти слова координатор Союза Девяти Неизвестных России произнес уже у порога кабинета. Поклонился. Вышел.

Хуан Креспо, сцепив пальцы рук, молча смотрел ему вслед.

НЕТЭТИКЕТ

Советник президента по национальной безопасности Юрий Венедиктович Юрьев стал кардиналом Союза Девяти в девяносто первом году, но до этого он более пятидесяти лет был кардиналом Союза Семнадцати империи, называвшейся тогда Союзом Советских Социалистических Республик. Возраст его достиг столетнего рубежа, но выглядел он на пятьдесят, и документы также утверждали, что ему пятьдесят с хвостиком. О том, что ему исполнилось сто, не знала даже его дочь Мария от второго брака (официально, а не официально — от четвертого).

Жена Юрия Венедиктовича погибла в автомобильной катастрофе, когда дочке исполнилось десять лет. Не то чтобы Юрий Венедиктович сильно горевал по этому поводу, но жениться еще раз не спешил и женщин не заводил. Постоянных. О непостоянных же дочь ничего не знала. Лишь когда она стала авешей Светлады, пришло знание подводной части того айсберга, который назывался ее отцом.

Перевоплощение Марии не прошло незамеченным для Юрия Венедиктовича. Он сразу почувствовал присутствие магической сущности в ауре своей двадцатилетней дочери, только не мог никак распознать — кто избрал Марию проводником в мир «запрещенной реальности». Сначала Юрий Венедиктович надеялся выяснить это в ходе бесед с дочерью, потом — с помощью ментального «касания», но, к его удивлению, ни одна попытка проникнуть в мыслесферу Марии успехом не увенчалась. Тогда он выждал несколько дней и решил поговорить с Марией откровенно и прямо, превосходно зная преимущества данного метода.

Разговор состоялся поздним вечером, спустя двое суток после памятного охранникам Марии вечера, когда ее новый друг «уговорил» их отпустить девушку с ним. Юрьев, вернувшийся из командировки в Таджикистан, ждал дочь в ее спальне, одетый в белый махровый халат, с банкой джин-тоника в руке.

— Привет, па, — без удивления поздоровалась с отцом усталая после выступления девушка, бросила на кровать сумочку. — Стережешь мой будуар?

— Ты зачем разрешаешь своему приятелю ночевать у нас? — задал по-иезуитски непростой вопрос Юрий Венедиктович.

Мария, начавшая переодеваться за дверцей шкафа, натянула халатик, вышла на середину комнаты и внимательно посмотрела на обманчиво благожелательное лицо отца.

— Я не спрашиваю, откуда ты это знаешь. Но если я не имею права приводить друзей сюда, то сниму квартиру и…

— Сдаюсь, сдаюсь, — поднял руку Юрий Венедиктович, — я пошутил. Хотя ты должна знать, что Стас Котов — воспитанник комиссара «чистилища» Василия Котова.

— Ну и что?

— Дерется он действительно хорошо, но защитить тебя один не в состоянии, тем более когда за Посвященными Круга началась охота. Ты ведь в курсе событий?

Мария присела на кровать.

— В курсе.

— Маша, чей ты проводник? — Юрий Венедиктович невольно напрягся, встретив полный огня и силы взгляд дочери.

— Инфарха, — просто ответила девушка, погашая огонь в глазах.

— Разве он продолжает курировать земную реальность? Он же…

— Да, инфарх ушел со своего поста Мастера Мастеров, но ответственности за состояние земной реальности с себя не снял. Я послана на Землю, чтобы предотвратить вырождение Круга в культ со своими ритуалами, молитвами, идолами. Круг перестал следовать своей единственной цели — добывание новых знаний для человечества, сохранение старых и нейтрализация опасных. Восхождение к истине, к высшей духовности, к Богу, если хочешь, заменилось патриархами Круга и особенно адептами Союзов театрализованными представлениями о таковом восхождении. Синтеза научных и эзотерических знаний, на что надеялись Хранители, не произошло и не происходит. Мало того, координаторы и кардиналы Союзов присвоили себе право корректировать реальность не ради объективного выхода из тупиковых ситуаций и стабилизации социума, а в угоду своим амбициям, ради удержания власти.

Юрьев, не мигая, молча смотрел на дочь, потягивая из банки холодный напиток, ждал продолжения.

— Вы, кардиналы, очень изменились, папа, — грустно добавила Мария. — Вы перестали быть н а д политикой, вы увязли в ее болоте и не хотите этого понять. Круг, в том виде, в котором он сейчас функционирует, больше не должен существовать.

— Значит, ликвидатор Круга тоже послан инфархом? А ты курируешь исполнение этого процесса?

— Нет, не курирую, — улыбнулась девушка. — Я послана помочь одному человеку стать Воином Закона Справедливости…

— Стасу Котову?

— Да, папа. Он хороший, чистый человек, хотя и воспитан на жестком, если не на жестоком, отношении к жизни. Он может изменить ситуацию в нашем мире.

— Верю. Кем же тогда послан ликвидатор?

— Не знаю. И, насколько я информирована, инфарх тоже в неведении относительно цели ликвидатора и того, кто за ним стоит. Может быть, это кто-то из иерархов… или Монарх.

— Ему это вряд ли нужно.

— Логику Аморфов не всегда способны понять даже иерархи. Но я думаю, мы сможем решить эту проблему.

— Дай Бог нашему теляти вовка зъисты… Впрочем, я тоже этого хочу. Значит, ты не станешь воевать с отцом как с носителем зла?

Мария встала, подошла к Юрию Венедиктовичу, пригладила его волосы и поцеловала в лоб.

— Мы будем соблюдать нетэтикет [58] , если ты не возражаешь. Но с уговором не преследовать моих друзей. Договорились?

Юрий Венедиктович встал, допил джин и смял банку в руке. Когда он разжал кулак, на ладони осталась маленькая щепотка черного пепла.

58

нравственные правила поведения в компьютерных сетях.