Запретная зона

Брайан подъехал к стоянке, быстро выскочил из грузовика и побежал по раскалившемуся на солнце шоссе, покрытому гудроном. Здание больницы было окружено лужайками, где мирно стрекотали кузнечики. Воровато озираясь, на дорожку выбежал гофер [3] и быстро устремился к зарослям кустарника.

Брайан прошел через двустворчатую дверь; покрытый линолеумом пол вестибюля заскрипел под его башмаками.

Лой находилась на втором этаже в отдельной палате, так как ей был нужен полный покой. Когда в дверях появился Брайан, ее лицо озарилось улыбкой.

3

гофер — американская мешетчатая крыса

— Поздновато ты пришел.

— Я проспал.

— Ты выглядишь усталым.

— Это все ночные кошмары.

Лой протянула к мужу руки, обняла его и поцеловала.

— Мне уже гораздо лучше. Сегодня меня осмотрел врач и остался доволен.

— Слава Богу!

— Ты не хочешь мне рассказать о своих кошмарах?

Брайану не хотелось огорчать жену.

— Как обычно, — нехотя сказал он. — Я снова слышал во сне крики.

Лой сочувственно кивнула.

— Я нужна тебе дома.

— Конечно.

Брайан решил, что подвернулась прекрасная возможность вскользь упомянуть об Эллен.

— Я ходил во сне.

— О, это дело рук демонов.

— Ну, есть еще и научное объяснение. Такие явления хорошо изучены, они возникают в результате стрессов.

— Всему виной я. Мне нет прощения.

— Что ты, Лой. Это был просто несчастный случай, и уж если кто здесь и виноват, так это я. Я не должен был позволять тебе выходить из грузовика. При первых признаках опасности нужно было сразу же отвезти тебя домой.

— Что со мной произошло, Брайан?

— Я могу только предположить, что в результате трения пород образовалось электростатическое поле, которое вызвало сильную вибрацию.

— Я ведь слышала крики. Брайан, я слышала, как кричала эта несчастная!

Брайан взял жену за руку и нежно поцеловал. Она была такой хрупкой и чувствительной.

— Возможно, геолог был прав, и эти звуки возникли из-за перемещения почвы.

— Но ты ведь в это не веришь?

Брайан отрицательно покачал головой. Он и сам не знал, во что верить.

— Знаешь, мы оказались в трудном положении. Я хочу узнать, что со мной произошло, и не могу. Доктор Гидумэл говорит, что, должно быть, меня ударили, но ничего такого не было.

Настало время затронуть весьма деликатную тему.

— Может быть, ты упала?

Лой пристально посмотрела на мужа.

— Я не падала.

— Послушай, Лой. Если это и случилось, не бойся. Я не рассержусь. В отличие от мужчин у тебя на родине, я не ценю жизнь ребенка выше жизни его матери. Вы оба мне дороги. — Брайан придвинулся к жене и бережно обнял ее, вдыхая знакомый аромат волос.

— Брайан, я не падала. Может быть, это произошло, потому что я слишком много бегала. Но тот страшный шум! Именно он повредил мне матку!

Он сразу же вспомнил свои ощущения.

— Любимая, мне тоже шум причинил боль. Должен признаться, я не в состоянии его объяснить.

Обычно у Брайана не было тайн от Лой. Он привык делиться с женой всеми своими переживаниями. Но как рассказать ей жуткую историю Эллен Маас и о своих ночных приключениях, при воспоминании о которых волосы вставали дыбом. Подобные россказни перепугают до смерти любого. Нет, нельзя так рисковать.

— Как бы мне хотелось оказаться дома, в нашей постели, — прошептала Лой.

— Мне тоже, Лой. — Брайан закрыл глаза и, ощутив под рукой нежную бархатистую кожу, погрузился в мечты.

Однако, часы посещений закончились, и нужно было уходить.

Брайан сел в грузовик и вдруг сделал то, чего никак от себя не ожидал. Он поехал в университетский городок… в свое прошлое.

Университет в Ладлэме был очень богатым, так как уже около сотни лет существовал за счет щедрых пожертвований, а совсем недавно получил солидную субсидию из фондов министерства обороны. Он был небольшим, но, как и Университет Рокфеллера в Манхэттене, высоко ценился за свои научные программы. Люди приезжали в Ладлэм изучать физику и математику.

Университетский городок состоял из красных кирпичных зданий в викторианском стиле, правда, на окраинах уже появились более современные постройки.

Брайан убеждал себя, что едет сюда просто для того, чтобы все обдумать и успокоиться.

Но он прекрасно знал, что это неправда. Он ехал в университетский городок, потому что был растерян и перепуган, а там ему удалось завершить свой лучший труд и осуществить самую дерзкую мечту.

Однако все это казалось сущей чепухой по сравнению с тем, что предстояло решать сейчас.

Брайан ехал по тихим, безлюдным улочкам, так как в это время года студенты были на каникулах. Тень от вековых дубов и кленов падала на лужайки, дорожки и клумбы с цветами, покачивающимися при легком дуновении ветерка.

Он не собирался проезжать мимо здания, где находился факультет физики. Там же располагалась и испытательная лаборатория Брайана. Дело было не только в постигшем его горе и связанными с ним тягостными воспоминаниям. Брайан был околдован тайной времени. Уравнения рассказали ему, что прошлое останется с ним навсегда. Оно как бы существовало в памяти в замороженном состоянии, а при волшебном прикосновении физики в нем снова загоралась жизнь.

Наверное, самая веская причина, из-за которой Брайан не стал продолжать работу без Мэри, заключалась в осознании того, что проведенное вместе с ней время по-прежнему где-то существует, словно закрывшаяся навеки почка, в которой все же теплится искра жизни. Нужна лишь таинственная частица, направленная по определенной траектории, чтобы это время вдруг ожило в волшебном пространстве и заставило Мэри снова смеяться и поднимать на Брайана полные любви глаза.

С помощью приборов, над которыми они работали, вероятно, можно было бы озарить светом прошлое. Конечно, это была отдаленная перспектива. Вернуться в прошлое нельзя, но оглянуться и посмотреть на него — можно.

После двадцати лет трудов Брайан, вероятно, мог бы создать такой свет.

Но он все бросил.

Может быть, именно поэтому было мучительно больно возвращаться в само здание, где бродили призраки прошлого и раздавалось эхо голосов. И все же Брайан знал, что должен вернуться в науку, чтобы разгадать тайну, которая заманила его в страшную ловушку.

Какая область науки может объяснить эту загадку? Геология, которая поможет определить происхождение звука, нанесшего рану Лой? Или энтомология, с помощью которой можно идентифицировать насекомых, напавших на Эллен? А может быть, психология, призванная лечить больной рассудок?