Запретные желания
Шрифт:
Абсолютно дезориентированная и максимально охр*невшая.
Чуть позже, вспотевшие и обессиленные, они развалились на скомканных простынях, пытаясь отдышаться. А было это, ой…как непросто.
Легкие нестерпимо жгло от недостатка кислорода.
Эдгар не спускал с нее глаз. Задумчивых. Подернутых поволокой. Причем так пристально таращился, словно в любой момент мог вновь накинуться, и сожрать.
Или, затр*хать до полуобморочного состояния. Что вероятнее всего.
Но, нет! Пожалел. Проявил выдержку. Благоразумие. И милосердие.
Вместо
Сложно сказать, сколько они так просидели…в полной тишине.
Будто привыкая друг к другу. Или же, знакомясь заново.
Катя не выдержала первой, бессовестно нарушая их добровольный молчаливый пакт.
Сначала дико загоготала в голос, точно ополоумевшая.
Затем, разревелась, не в силах сдержать шквала эмоций, бушующих в крови.
Дрожь сотрясала ее тело, несмотря на горячую воду и пылкие объятия.
Один черт, колотило так, что зуб на зуб не попадал.
Благо, на этот раз, Эдгар верно оценил ситуацию, и просто терпеливо ждал.
Пока она перебесится. Пока успокоится.
Пока смирится со своим новым положением, и примет его, как должное.
Прижимая к себе все сильнее, без устали нашептывал на ухо одну единственную фразу:
– Все будет хорошо! Только верь мне!
Со временем девушка расслабилась. Вновь обрела над собой контроль.
На смену страху и волнению пришло небывалое спокойствие.
Легкость. Непринужденность. Даже…некий детский восторг.
Что в свою очередь отразилось и на манере общения.
О! Ей до безумия хотелось говорить с ним. Обо всем на свете!
Не узнавая себя, Катя трещала без умолку, заваливая его множеством вопросов.
И личных. И не очень. Да и сама рассказывала мужчине все, что только приходило на ум. Эдгар отвечал коротко, по сути. Но, ее всегда слушал предельно внимательно.
Затем, оставив в гордом одиночестве, куда-то исчез. Оказалось, пока она приводила себя в порядок, завершая водные процедуры, мужчина наведался на кухню, и принес прямо в спальню некоторые блюда, оставшиеся после ужина.
– Вперед!
– Не стоило, я не хочу…
– А я – хочу! – заявил тоном, не терпящим возражений. – Очень хочу, чтобы ты все это съела! И давай, без разговоров!
Долго упрашивать не пришлось. В конце концов, голод – не тетка.
Поборов стеснение, девушка все же приступила к поздней трапезе. Когда с едой было покончено, Паслер вновь отправился на кухню, забирая поднос, и пустые тарелки.
Получив небольшую передышку, Катерина, глупо улыбаясь, плюхнулась на кровать. Ее голова коснулась подушки, буквально на секундочку, на крохотный миг.
Но, даже этого оказалось достаточно, чтобы провалиться в глубокий крепкий сон.
Катя с трудом понимала, где находится, но остро чувствовала, что не одна. Чье-то неимоверно горячее дыхание опаляло ее обнаженную кожу, заставляя покрываться мурашками,
пробуждая к жизни тысячи нервных окончаний по всему телу.Запах, до одури мужественный…свежий, пленительный щекотал ноздри.
И спутать его было невозможно. Ни с чем.
Эдгар!
Но, что он делал?
Создавалось впечатление, будто склонился над ней, пристально разглядывая во время сна. Сердце испуганной птахой затрепетало в груди, когда мужчина, подтверждая Катины догадки, запечатлел на ее приоткрытых губах вороватый поцелуй и отстранился. Послышались его уверенные удаляющиеся шаги.
Свинтить вздумал? Ну, уж нет!
Делая над собой титаническое усилие, девушка кое-как разлепила свинцовые веки.
В комнате царила темнота, разгоняемая лишь слабым светом ночника.
– Между прочим, я давно догадалась, что ты – маньяк! – бросила ему в спину, все еще хриплым после сна голосом. Паслер развернулся к ней с грацией хищника, и в притворном изумлении вопросительно вскинул черную бровь.
– Вот так-так! И чем я себя выдал?
– Слишком часто таращишься на меня, когда я сплю!
– Хочу и буду! – фыркнул надменно. – Привыкай, девочка!
– Извращенец!
– Стопроцентный.
– Неисправимый?
– Точно!
Только сейчас, когда глаза привыкли к скудному освещению, Катя заметила, что Эдгар полностью одет, и гладко выбрит. На нем красовался черный классический костюм, выгодно подчеркивающий его мощное телосложение. Как и белоснежная рубашка с бардовым галстуком. От этого зрелища стало, вдруг, не по себе. Легкая грусть отразилась на лице, но девушка поспешила замаскировать ее улыбкой.
– Который час?
– Шесть тридцать.
– Боже, какая рань!
– Извини. Не хотел тебя будить!
Не хотел будить, значит?
Планировал смыться по-тихому?
Спокойно! Все хорошо.
– А сам чего соскочил? Куда-то…уходишь?
– Да, еду в город. Важная встреча.
– Ясно…
Его тяжелый убийственный взгляд она прочувствовала на себе в полной мере.
Пульс отчаянно взревел, зато сон, как рукой сняло.
Мужчина прищурился. И, кажется, малость разозлился.
– Почему меня не покидает ощущение, что стоит мне ступить за порог, ты тут же выкинешь какую-нибудь несусветную глупость?
– Не знаю…
– Катя, черт подери!
– Понятия не имею, почему…
– Я не сбегаю! – пояснил, словно крохотному несмышленышу. Пусть так, но от этих слов ей стало значительно легче. – И обязательно вернусь!
– Хорошо.
– Ждать-то…будешь?
Возможно, лишь игра воображения – кто знает?
Однако Кортикова готова была поклясться, что Эдгар не дышал, ожидая ответа.
Потому и осмелилась на маленькую шалость. Вспомнив, что сейчас полностью обнажена, девушка приняла сидячее положение и соблазнительно потянулась, разминая затекшие мышцы. Естественно, одеяло соскользнуло вниз, выставляя ее прелести на всеобщее обозрение. Весьма натурально зевнув, вкрадчиво произнесла: