Запретный город

Он отодвинул для меня стул, но я подошла к другому, сама его отодвинула и села. Такиш на это и бровью не повел.

— Я знаю, что ты очень волнуешься за своих друзей, за Максима…

После этих слов я пристально посмотрела ему в глаза. Что он хочет этим сказать, чего от меня добивается?

— О, поверь, я хочу лишь успокоить тебя. В твоем положении вредно волноваться. Они все исчезли в неизвестном направлении. Мои длинные руки до них не дотянулись. — Грустно усмехнулся он. — Так что можешь пока быть за них спокойна.

Когда я услышала о тех, о ком болело мое сердце, решение хранить молчание тут же дало трещину. Я сама не заметила, как с моих губ сорвался вопрос.

— Откуда я знаю, что вы говорите мне правду?

— А какой смысл мне тебе лгать?

— А зачем вам вообще держать меня здесь, разговаривать со мной, беспокоиться о моих волнениях?

Он пристально смотрел мне в глаза, взвешивая то, что собирался сказать.

— Алиса, я постараюсь быть с тобой честным… Ты еще много не знаешь… Я сам еще кое-чего не понимаю… Но то, что ты важна, я думаю ты и сама догадываешься. Здесь ты находишься по многим причинам. А беспокоюсь я о тебе по одной простой: ты беременна, а я не чудовище, которое своим поведением хочет уничтожить еще не родившееся дитя. Завтра к тебе зайдет лорд-целитель Альберт. С этого дня, он будет вести твою беременность вместо домашнего целителя лорда Гриффина. Думаю, вы с ним договоритесь о графике посещений и сможете обсудить все вопросы, касательно твоего здоровья и здоровья ребенка.

— Могу ли я попросить, чтобы моим целителем стал кто-то другой? — Я просто не могла представить, как снова увижу человека, который сделал все, чтобы загубить жизнь Тария 13.

— Нет.

Честно говоря, ничего другого я и не ожидала, поэтому лишь вздохнула и уставилась в свою тарелку. Вообще же, я была крайне удивлена подобным обращением и даже заботой, однако спасибо говорить не собиралась. Наоборот, мне хотелось кричать, топать ногами, бить посуду, но я понимала, что это ни к чему не приведет, поэтому продолжала сидеть за столом, не притронувшись к еде, которую мне предлагали. В течение всего ужина он больше не проронил ни слова. А когда ужин подошел к концу только сказал:

— Буду рад отужинать с тобой завтра, Алиса. Кстати, еда сегодня была очень вкусной, а в твоем положении крайне важно хорошо питаться. До свидания. — И ушел.

Я была совершенно сбита с толку его поведением, от переполнявших меня эмоций: бессилия, ненависти, одиночества, — мне хотелось просто разрыдаться. «Видимо, своим хорошим отношением, этот человек хочет чего-то от меня добиться, но я не доставлю ему такого удовольствия, я буду вдвойне осторожна и постараюсь сама выведать у него все, что смогу. И когда Максим меня освободит…» — Тут я все же не выдержала и разрыдалась.

С тех пор, мы ужинали вместе почти каждый день.

То, что Максим в скором времени меня освободит, не вызывало у меня никаких сомнений, иначе я бы давно упала в бездну отчаяния и не смогла бы не то что здраво мыслить, а просто пошевелиться. Разговор с леди Морой периодически всплывал в моем сознании и мне начало казаться, что она и в самом деле знала, о чем мне тогда говорила. И я очень надеялась, что спасение действительно придет. К тому же я не одна, а несу ответственность за того маленького человечка, который живет во мне, и поэтому просто не имею права опустить руки и сдаться.

Сидя в совей комнате или гуляя на улице, я завела привычку поглаживая живот разговаривать со своим ребеночком, делиться с ним своими сомнениями, опасениями, горестями, но в тоже время я его подбадривала, чтобы он не думал, что дела совсем уж плохи, делилась с ним своей любовью, простыми радостями, которые могли возникнуть на том клочке земли, где мы обитали. Конечно, я осознала, что он просто не в состоянии меня понять, но я точно знала, что он меня слышит и может различать мое настроение по тому, как звучат мой голос, нюансы интонаций. Честно говоря, разговаривая с ним, я подбадривала саму себя, не давала себе упасть духом, впасть в депрессию или прострацию. Как это ни странно, но в сложившейся ситуации моим главным утешением и опорой стал именно этот, еще не родившийся ребенок.

К моему сожалению, мне все же пришлось общаться с лордом Альбертом. Для меня жизнь моего ребенка была важнее той неприязни, которую я к нему испытывала.

— Что ж, судя по тому, Алиса, что ты мне рассказываешь о своем самочувствии, ты и твой ребенок совершенно здоровы. Я бы только посоветовал поменьше волноваться, а отдыха и свежего воздуха тебе должно здесь хватать.

— Да уж… я бы сказала с головой… Лорд Альберт, а вы можете сказать, каким будет пол моего ребенка? Я все ждала, когда мне об этом скажет целитель лорда Гриффина, но сама вопрос как-то не задала. — Этот вопрос волновал меня очень давно, поэтому я не выдержала и задала его.

От этих слов он страшно удивился.

— Как? А ты разве сама не знаешь?

— Откуда я могу это знать? — С недоумением спросила я.

— Ах да, ты же люд… Просто у нас пол ребенка определяет его мать. Если на момент зачатия она хочет мальчика, то будет мальчик, а если девочку — девочка.

Я была потрясена услышанным. Разве такое возможно представить?

— Если честно, то я до сих пор не знаю, кого хочу. В этом вопросе люды всегда полагаются на высшие силы.

— Как интересно…Ты обязательно должна мне рассказать как можно больше о процессе деторождения у людов!

— К сожалению, я сама не сильна в этом вопросе. Эта беременность у меня первая и, боюсь, что прежде я совершенно не интересовалась этим процессом. Однако, я очень надеюсь, что в остальном у нас эти моменты схожи. — Мне вдруг стало как-то страшно и не уютно от мысли, что на самом деле ни один врач не сможет ничего точно сказать о том, как протекает моя беременность, ведь люди и люды очень давно не имели общих детей. Утешало меня одно: несколько тысяч лет назад у них все получилось, думаю, получится и у меня сейчас.

— Не переживай, все будет хорошо. — Вторил моим мыслям целитель.

— Лорд Альберт, скажите, почему вы помогаете лорду Ивару? — Наконец решилась я задать волновавший меня вопрос. Я видела, что лорд Альберт по натуре очень добрый человек и не могла понять, почему он решился на такие страшные действия.

Целитель тяжело вздохнул и ответил.

— Потому, что он мой брат. С самого детства я признавал его первенство, хотя и был старше него. Он всегда заботился обо мне, порой мне, конечно, от него доставалось, — он задумчиво улыбнулся, — но он всегда был со мной честен, защищал от более сильных сверстников, ведь я в детстве был молчаливым задумчивым мальчиком, а это часто принимают за слабость. Именно он надоумил меня присоединить к своему имени род нашей матери, что в последствии очень сильно помогло мне в жизни. Так получилось, что я привык следовать за ним, верить его суждениям, поэтому, когда он посвятил меня в свои планы и попросил помощи я не смог ему отказать. Я знаю, то что я совершил, останется на моей совести. Но, Алиса, я вижу, что он действительно не просто так хочет занять этот трон, не только ради наживы и власти: он хочет изменить этот мир к лучшему, пусть даже сам себе в этом не признается.

— Лорд Альберт, вы слишком хорошо думаете о своем брате.

— Возможно… Но он все равно остается моим братом.

Несколько минут мы просто сидели в задумчивости.

— Ну что ж, Алиса, мне пора. В следующий раз я приду к тебе через несколько дней.

Беседуя с Такишем, я стала лучше его понимать.

— Добрый вечер, Алиса. Надеюсь, у тебя хорошо прошел день?

К чему этот вопрос? Как у меня может пройти день в четырех стенах, без возможности даже толком прогуляться и хоть с кем-то поговорить?