Заратуштра, или Хождение духа Ницше

Пройдут годы. Последователи Неопознанного Совестью будут продолжать опыты с огнём. В итоге сущность их религии фактически составят ритуалы, которые и сложатся в результате этих бесконечных и бессмысленных опытов. То была мудрость идиотов.

Своим остановившимся в плёсах самодоволья сознанием Неопознанный Совестью застал только обрывок ответа Заратуштры:

– … да, это так.

Меж тем беседа, только недавно угасавшая вместе с костром, снова разгорелась. И самый способный ученик Спитамы спросил:

– Ты говорил, что наш верховный бог Добра Ахура-Мазда и злой дух Ахриман на Период смешения заключили договор о перемирии на девять тысяч лет. Но может ли Добро вымотать силы Зла и победить его силой Разума Ахура-Мазды?

Заратуштра отвечал так:

– Люди при первоначальном творении были так мудры, что когда они только задумывали совершать деяния, они своими глазами ещё загодя видели награду за благодеяния и наказание за грехи, они видели не только свои мысли, но мысли всех, и ни один грех не исходил тогда от людей. Но затем лживый Ахриман скрыл награду за благодеяния и наказание за грехи, он скрыл четыре вещи: вознаграждение за благодеяние, за грех наказание, сами мысли людей и конец их дел. Теперь ему не в тягость распространять по миру псевдо-религии и греховные верования, чему из-за незнания добрых дел каждый будет очень верить и считать хорошей ту религию, которой обучен, и особенно сильной ту религию, благодаря которой у него будет власть… Победа Добра будет не скорой, но неотвратимой, и будет это в четвертой четверти отпущенного людям века.

– Скажи, Спитама, где родина твоя? – задал вопрос кто-то из новых друзей, чем вызвал всеобщую улыбку: история Заратуштры уже давно была всем известна.

– Моя родина и родина моих предков – Север, там, где десять месяцев зима, а два – лето. Но даже в те два летних месяца там холодная вода, холодная земля и холодные растения, и зима – их враг 10 . Когда зима идёт к концу, там большое половодье. Когда же луга высыхают, то становятся для наших домашних животных тем, что вы называете паиридааэза – отгороженный парк, сад или, сокращённо, Парадиз, Рай.

10

Этот не единожды повторяющийся в Авесте пассаж востоковеды предпочитают почему-то не замечать, локализуя почти единодушно родину Спитамы Заратуштры (Зороастра, греч.) в Согдиане; разброс мнений специалистов о времени рождения основателя маздаяснийской веры составляет почти 6000 лет (sic!).

– Скажи, Заратуштра, кто спас людей от Потопа в наших краях? У нас нет единого мнения.

– Имеющий, или Йима на вашем наречии. Но не всех ему было предписано спасти. Йима построил высоко в горах глинобитную крепость размером в бег 11 на все четыре стороны. Потом принёс туда семя всех мужчин и женщин, самцов и самок животных, семя всех растений, которые на земле величайшие, лучшие и прекраснейшие. Так хотел от него бог Добора Ахура-Мазда.

– А что есть душа человеческая?

11

Бег – мера длины в древнем Иране.

– Душа-фраваши 12 – живёт ещё до рождения, изначально. Она соединяется с телом в момент его появления и покидает его в момент смерти. Затем фраваши умерших предков покровительствуют своему роду. Фраваши есть и у всех богов.

– Для сохранения тела и спасения души что лучше и важнее? – спросил ещё кто-то.

– Самое лучшее – разум, так как землю можно обустроить разумом и небо подчинить себе силою разума. Ведь и земля и небо управляются силой врождённого разума бога. И на пути разума главное – не печалиться, так как тот, кто печалится, лишается радости земной и небесной и наносится ущерб его душе и телу.

12

Слово фраваши имеет европейский синоним монада. См., например, работу Лейбница «Монадология» (1714). Термин монада активно использовал Д. Андреев [6].

– Как связаны между собою Добро и Зло?

– Ничто не исчезает и не появляется без причин, – отвечал Заратуштра. Соотношение сил Добра и Зла описывается простым соотношением:

Если прирастает Зло, то, как следствие, прибавляются в своей мощи Страдания людские, что человечество может предупредить лишь одним способом – приростом Добра. В противном случае, Постоянная Стабильности Земли (const.) не допустит нарушения основного закона Мироздания и даст волю всем пагубным страстям и страданиям, в конце концов, сведя материю в исходную Единицу, которая распакуется во Вселенную с Чёрным солнцем!

Значит, в первую голову, нужно набирать не опыт страданий и их терпения, но опыт Добра в борьбе с ними, орлиным взглядом отслеживая малейшие потуги Зла к приросту своего могущества и с мудростью змеи отправляя причины страданий в небытие; при неизменности же мощи Зла только прирост Добра может привести к уменьшению людских горестей! И только когда Добро войдёт в свой абсолют, только тогда наступит на земле благоденствие, сведя материю-время в исходную единицу, которой суждено распаковаться уже в иной Вселенной. Но борьба двух Вселенных может показаться вам бесконечной лишь постольку, поскольку человек не состоянии осмыслить конечность времени; лишь поэтому итог Космической сечи кажется неопределённым.

И вот что ещё, – продолжал Заратуштра. – Друзья мои! Не слишком увлекайтесь поиском начал, – можно сделаться раком. Смотреть только вспять; в конце концов, и верить тоже вспять.

Тут Спитама умолк на время, пытаясь заглянуть в будущее. Повсюду, и на просторах Макошевой Руси, и на холмах Руси Масок, на берегах рек Руси Рода, и в Волосовой Руси он увидел блистающие купола. Что это за маковки? Символ боевого шлема?

Так далеко унесло Заратуштру.

*

Надвигался рассвет, ученики засобирались.

«Чем была наша беседа? – спросил себя Заратуштра. – Один искал акушера для своих мыслей, другой – человека, которому он мог бы помочь разрешиться ими; так возникла наша добрая беседа»

Прощаясь, друзья поведали:

– Твои слова слышали от нас люди нижнего города. Они смеялись. Они думают, что ты подобен идущему по канату: им смешно смотреть, как ты опору ищешь в воздухе, там, где её нет. Теперь они натянули канат над площадью и ждут тебя, чтобы ещё раз посмеяться.

– В их смехе правду услышать можно, – отвечал Заратуштра. – Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, – канат над пропастью. Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращённый назад, опасны страх и остановка. В человеке важно только то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель… Я уже иду по канату, но не знаю, когда смогу увидеть шутов, меня передразнивающих: ещё не получил я весть.

*

Проснувшись после тревожного сна, Спитама не застал уже никого: ученики ушли, зверей также не было.

Но вот показался орёл. В глазах своих он принёс отражение носимого морем погребального челна.

«Я прочёл твою скорбную весть, – проговорил орлу Заратуштра. – Жрец уже в царстве Яви. Теперь я один. Пора в путь. На завтра мне обещано зрелище – плясун на канате».

Следы взгляда

Спускаясь одаль крайних домов селения, Спитама увидел разлагающиеся трупы и обглоданные кости людские, лежащие открыто солнцу в чуть откопанных ямах; трупы были закреплены за волосы и за ноги верёвками к вбитым в землю кольям.

– Кладбища – полигон трофеев Смерти; всяк входящий в этот «музей» слышит её хвастливые речи. Но какова цена за вход? – остановил себя Заратуштра, вопросом взглянув на встречного.

– Их всегда переносят на погост два нагих мужчины, иначе дух смерти может вселиться в людей. Потом эти мужчины должны пройти тщательное омовение. Собаки и дикие звери должны очистить в течение года трупы от плоти, – пояснил встречный. Увидев удивление на лице Спитамы и предвосхищая его вопрос, встречный быстро продолжил: «Осквернение огня мёртвой плотью карается у нас смертью, а огнесеяющее дерево, которое могло бы использоваться для сожжения трупа, должно выноситься прочь от жилищ. Но, как видишь, их немного свалено поодаль; а с помощью верёвок мы не даём диким зверям растащить части трупов по горам – тогда была бы осквернена вся наша земля!»