Зараза. Трилогия

Дедушка Лу еще что-то объяснял, рассказывал про отношения туземцев с колдунами. Про то, кто тут реальный папка, несмотря на двадцать первый век, просвещение и политический уклад. В итоге получалось, что мы теперь не враги. Мы – это те, кто планирует уничтожить Шекхед, в которую все местные верили безоговорочно.

Лично я все еще враг, но в стадии временного нейтралитета до победы над древним злом. А там меня либо попытаются убить, либо (если Лу правильно понял намеки Соломона) я смогу откупиться. Выплатив виру в долларовом эквиваленте родственникам погибших и лично Соломону за разрушенную лабораторию по производству мета. А пока нужно просто не нарываться и как можно больше светить татуированной рукой, как значком «юный друг милиции», чтобы понимали, кто за меня впряжется. Про лабораторию мета я еще подумаю, но вот тем, кто реально от меня пострадал, нужно будет помочь. Ну или встречу с Шекхед я не переживу, а там уже все долги автоматом спишутся.

– Ты на рожон не лезь, пока мы здесь. Лучше вообще в доме сиди. Нас терпят, нам верят, но мы все же не управляем здесь, – Дедушка Лу поднялся и потер ладошки, глядя на приехавшую машину, из которой вышли три женщины с бидонами, похожими на армейские термосы. – Обед привезли.

– Принял. Дальше что?

– Дальше обед, – Лу хмыкнул, – тебе там голову не повредило, что очевидных вещей не понимаешь?

– А потом?

– А потом едем шахту проверять. Здесь есть несколько ребят, которые там работали, проводят нас. Но утром, на ночь глядя никто не поедет.

– Оружие дадут? – я посторонился, чтобы пропустить носильщиков, даже сквозь закрытые крышки, чувствовался аппетитный запах наваристого рыбного супа.

– Тебе нет, но я захвачу для тебя что-нибудь. Пойдем скорее, а то Вадик опять самые вкусные куски отхватит. У него своя какая-то магия в общении с поварихами.

***

Время тянулось нестерпимо медленно. Может, дождь виноват, быстро сменив первую радость на хлюпающую тоску. Серое небо за окном, пузыри на грязных лужах поверх раскисших грунтовых дорожек – отвык уже от ничего неделанья. Ни телевизора, ни книжек на понятных мне языках. Али с Лу ушли на вечерний слет камаджоров. Я так понял, много желающих нашлось в орден охотников на демонов вступить. Астрид пообщалась с местными химиками, закупила почти все, что ей было нужно, и сразу же отчалила на «пиранье» в ЖД-музей, забрав с собой водителя.

Я скучал. Сам поменял повязку на руке – прошло навылет, ничего серьезного не зацепило. На спине так вообще ни один осколок не смог пройти под кожу, что и вызвало недоумение у Астрид. Ни о какой супергеройской регенерации речь не шла, но кожа точно стала крепче. Заживало все, как на собаке. Такими темпами, я скоро смогу только подорожниками лечиться.

Так что пока не пришел Дедушка Лу с ящиком добытого оружия, я тупо сидел у окна, гонял чаи, курил и раскладывал пасьянсы. А потом начался праздник, хоть и с жутким скепсисом.

– Андрей, не смотри на меня так. Взял, что дали, – Дедушка Лу пригнул голову за коробкой, которую пытался мне всучить, – Да забирай уже скорее, сейчас руки отвалятся.

Не знаю, жадность, злой умысел или дефицит был даже у бандитов. В коробке лежал «мамонт», явно повоевавший еще во вторую мировую. Немецкий пистолет-пулемет «шмайсер» – тот самый настоящий МП-28, над которым трудились и папа Луис Шмайсер, а потом и сын Хуго.

Пистолет-пулемет отдаленно напоминал ППШ. Ложе сделано из темного гладкого дерева, ствол скрыт под перфорированным кожухом. Только и ложе подлиннее и отверстия в кожухе мелкие и круглые, а не овальные. Между ложем и кожухом крепился магазин, только не снизу, а горизонтально слева. Весил ствол под четыре килограмма, а в длину был сантиметров восемьдесят, но я, хоть и поворчал сначала, вынужден был признать, что мне нравится. К нему прилагалось три магазина, ремень и несколько пачек патронов.

Вполне ухватисто и вид внушающий – этакая шайтан-машинка с магазином на тридцать два патрона. Насколько знаю, за счет магазина, удобная при стрельбе от бедра и, наоборот, перевешивающая ствол вбок при полном магазине во время прицельной стрельбы. Жаль, сейчас нельзя потренироваться, но то, что повод найдется очень скоро, сомневаться не приходилось.

Когда я докопался до самого дна коробки, почувствовал себя совсем уж археологом. Под коробками с патронами выступал длинный штык, похожий на детскую шпагу. Серая стальная рукоятка, черный стальной чехол, из которого я вытащил длинную четырехгранную иглу. Такое раньше я только у приятеля коллекционера видел, позапрошлый век – штык для французской винтовки Лебеля – Lebel М1886.

Я отошел на середину комнаты, сделал несколько выпадов, представляя, как пробиваю черепушки зомби. Неплохо, но только колет. Глаз, висок, если на расстоянии держать мутантов, в подбородок, если прижмется. А вот ударить проще чехлом, получится почти как прутом арматуры.

Ладно, дареному коню в зубы не смотрят и штыком не тыкают. «Шмайсером» зато прикладом можно огреть, там мало не покажется. И патроны для «кольта» подкинули, хоть что-то по списку выдали.

Поблагодарить никого не успел. Пока дурачился и фехтовал, Лу попрощался до утра и свалил. В одиночестве уже познакомился с оружием поближе. Разобрал «шмайсер» и мысленно поставил напоминалку переманить местного оружейника к нам в ЖД. Состояние идеальное, пружина новая, все отлажено. Так и рвется в бой.

Даже на уровне зова что-то проскочило, будто ствол крови хочет. Штык хоть и старше, но кроме стального звона и свиста рассекаемого воздуха, никаких сигналов больше не выдает. Ох, уж эти стволы с историей вместе с буйной фантазией. Собрал обратно, снарядил все магазины, отрегулировал ремень и пошел спать.

***

Как это обычно бывает, весь вечер ждал движухи, а потом все проспал. И ладно бы отдохнул, так снилась какая-то настолько дикая фигня, в которой кровожадный «шмайсер» затягивал зомби к себе в кожух и как через мясорубку выплевывал кровавые ошметки в перфорацию.

Буквально на ходу дожевывая кашу, заскочил под тент фермерского грузовичка. Потеснил камаджоров и уселся на жесткую деревянную лавку. Кивнул двум местным работягам, которые, может, и пытались, стать вояками или хотя бы бандитами, но что-то не срослось. Либо слишком добрые лица с большими носами и губами, либо общий пришибленный вид, от которого сама собой всплывала цитата классика про корову и седло. Образы деревенских простофиль добавляли короткие потрепанные бриджи и стоптанные сандалии.

Мужикам явно было неудобно. Мы еще не выехали, а оба все время горбились, оглядывались и сжимали черенки от мотыг. Защита грузовика не впечатляла – укрепленные фанерой борта и приваренная крыша треноги, на которой стоял пулемет Дегтярева с дисковым магазином. Управлял им еще один местный, худой, высокий и с черной повязкой вместо правого глаза. И в отличии проводников, этот был на кураже. Или под чем-то. Скалил зубы, жевал жвачку и нетерпеливо подпрыгивал, чеканя шлепком по доскам.

В маленьком окошке кабины я заметил еще два плеча в камуфляжных рубашках. И как минимум один ствол автомата.

– Мы только на разведку, – Дедушка Лу проследил за моим взглядом, а потом что-то сказал на креольском одноглазому.

Парень, явно, представляя себя ударником рок-группы, протарабанил по крыше кабины. Машина завелась и тронулась в сторону ворот, испугав фермеров-проводников. Мне даже показалось, что тот, что был ближе к борту, собрался выпрыгнуть. Дедушка Лу сказал им что-то, а потом снял с руки две цветных фенечки и вложил каждому в протянутую ладонь.

– Лу, а еще есть? – глядя, как успокоились парни напротив, мне тоже пришла в голову одна идея и я ткнул пальцем в татуировку, – Или, может, у тебя запас волшебной краски есть?