"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19

*** *** *** *** ***

Вот что говорит Мэри Хайтауэр о Междуглуши в своей книге «Осторожно — тебя касается!»:

«Искатели, которые побывали в диких, затерянных уголках Междумира и остались в живых, рассказывают о многих странных, мистических и опасных вещах. Правдивы эти истории или нет — для разумного послесвета неважно. Потому что каждый по-настоящему разумный послесвет знает, что лучше всего оставить дикое диким, а Неизведанное — неизведанным. Выход за пределы личной зоны безопасности всегда связан с риском, и я никому не советую этого делать. Подобное безрассудство приводит, как правило, к крайне нежелательным последствиям».

Важно отметить, что Мэри написала сии мудрые слова ещё до того, как взмыла в небеса.

Глава 5 Южный дискомфорт [50]

Нику ещё никогда не доводилось видеть города с таким огромным количеством мёртвых пятен. Их было столько, что речь, похоже, шла не об отдельных пятнах, а об одном, включающем весь город. Атланта в равной мере принадлежала обоим мирам. Улицы сохраняли покрытие, соединявшее в себе несколько эпох: и брусчатку, и асфальт, и грунт. Ночь освещалась как газовыми лампами, так и современными фонарями. Здания из различных эпох занимали одно и то же пространство — трудно было решить, которое из них — «доминирующая реальность». Ник, во всяком случае, понял одно: если раньше ему казалось, что он знает Междумир как свои пять пальцев, то теперь выяснилось, что он не знает ровным счётом ничего.

50

В названии главы обыгрывается название знаменитого американского ликёра «Саудерн комфорт» (южный комфорт), который производят в Новом Орлеане.

Их поезд медленно, осторожно катил по рельсам, по которым во время Гражданской войны шли эшелоны с убитыми и ранеными. По мере приближения к центру Атланты дороги живого мира стали пронизывать поезд; сквозь вагоны словно бы потекла асфальтовая река.

— Мы тонем! — завопил Джонни-О. — Погружаемся в землю! Остановите поезд!

— Не-а, по-моему, всё наоборот, — возразил Чарли. — Скорее, это улицы поднимаются. Мы же всё ещё на рельсах!

— Что-то у меня такое чувство, будто нас ещё и не такие сюрпризы поджидают, — «успокоил» друзей Ник.

* * *

Давным-давно, когда в Атланте разразилась война между железной дорогой и новым тогда средством транспорта — самодвижущейся повозкой под названием автомобиль, перед городом встала дилемма. Атланта была главным железнодорожным узлом Юга, здесь находилось такое множество поездов, что для автомобилей места не оставалось. Тогда городским планировщикам пришла в голову блестящая идея. Вообще-то понятия «городское планирование» и «блестящая идея» редко стыкуются, но в данном конкретном случае проблема была решена не только гениально, но и весьма элегантно.

Почему бы не построить автодороги над железнодорожными колеями?

Вот так и случилось, что, построив автовиадуки над железными дорогами, Атланта приподнялась почти на двадцать футов. Первые этажи зданий превратились в подземные, а вторые этажи — в первые. Потом, когда основным средством передвижения стали автомобили, железнодорожные колеи закрыли, подземные этажи забросили. Так родился андерграунд [51] Атланты. И хотя современный бизнес превратил часть его в торговые центры, настоящий андерграунд в Атланте принадлежит Междумиру.

51

Для тех, кто подзабыл: underground — подземелье, подполье. Так называют и «подземку» (подземную железную дорогу, метро), и всякие неофициальные и оппозиционные, неформальные течения в различных сторонах общественной жизни.

Состав вкатился под землю, кругом воцарилась тьма, но улицу вокруг поезда начали заполнять послесветы, и их голубоватое сияние рассеивало мрак. Ребята — не десятки, а сотни — в буквальном смысле вырастали из-под земли; как и здания вокруг, они тоже происходили из разных времён и эпох. Их роднило одно: каждый держал какое-либо оружие — либо кирпич, либо кусок водопроводной трубы, либо бейсбольную биту и прочее в том же духе — словом, все были вооружены и очень опасны. Готовы к драке, если что.

* * *

— «От палок и камней нет вреда для костей», [52] — продекламировал Джонни-О известную междумирную пословицу.

— «А словом можно больно ранить», — закончил Ник.

И это правда, потому что в Междумире имя-кличка может приклеиться намертво и начнёт диктовать, кто ты есть и как выглядишь, что испортило существование многим послесветам.

— Меня не палки и кирпичи волнуют, — сказал Ник, — а выражение глаз этих ребятишек.

52

Обыгрывается пословица «От палок и камней не соберёшь костей, а от слов больно не бывает». Соответствует русскому «Брань на вороту не виснет».

И правда — глаза местных послесветов были полны угрозы: не подходи, мы сначала бьём, а потом разбираемся. Инстинкт самосохранения у них не оставлял места ни для каких других нормальных чувств.

— Хотят драться — да пожалуйста, насуём от души, — заявил Джонни-О.

Чарли обеспокоенно воззрился на Джонни-О, и Нику пришлось положить руку на плечо мальчугана, оставив на нём коричневый след. Джонни-О думает по преимуществу кулаками, но Нику совсем не хотелось ввязываться с местными ребятами в драку.

А тех всё прибывало, пока не стало казаться, что сюда собрались все послесветы Атланты. Тогда Ник скомандовал:

— Останови поезд.

Чарли повернулся к нему, и Ник мог бы поклясться, что послесвечение мальчика слегка побледнело.

— Шутишь, что ли? — пролепетал Чарли.

— Какие могут быть шутки.

Чарли ухватился за рычаг тормоза, но не сдвинул его — страх не позволял.

— Но глянь — они же не заступают нам дорогу. А если просто проехать, не останавливаясь? Глядишь, и вырвемся…

— С чего ты взял, что я хочу «вырваться»?

Чарли потряс головой, словно пытаясь вытряхнуть из неё дурацкую идею Ника:

— Ты что, хочешь отдать им все наши монеты?! Да во всём мире столько не найдётся!

А вот это была чушь: ведро никогда не пустовало. Но в одном Чарли был прав: не стоило вот так с налёту начинать «показывать фокусы». Увидев, что ребята исчезают, толпа может не так понять происходящее и перейдёт в нападение. У Ника, однако, имелась своя причина для остановки здесь.

— Доверьтесь мне, — призвал Ник своих товарищей, хотя, сказать честно, не до конца доверял самому себе.

Чарли вздохнул и потянул за рычаг. Паровоз шумно пыхнул паром и остановился.

— И что теперь? — спросил Джонни-О.

Ник подошёл к двери.

— Я скоро вернусь.

Джонни-О заступил ему дорогу:

— Я с тобой!

— Нет. Видишь ли… твои руки могут их испугать.

Джонни-О криво ухмыльнулся:

— А твоя рожа — нет?

Он прав.

— О-кей, — сдался Ник, — но ты эту ухмылку сотри. Я хочу, чтобы ты улыбался до ушей, как полный идиот. Сможешь?