"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19

Она ткнула его под ребра, пытаясь развеселить, убрать недовольство с его лица.

– Эй, Фам! Разве это не эротическая мечта любого варвара-завоевателя? Ты по количеству отпрысков переплюнул любого из них.

Конечно. Тысячи детей от десятков партнерш, воспитанных без затрат со стороны отца. Его отец в Северных Землях безуспешно пытался добиться куда меньшего, истребляя родственников и захватывая наложниц. И все же… как давно Сура этим занимается? Сколько еще детей и сколько «доноров»? Теперь он мог себе представить, как она планировала генетические линии, вкладывая нужные таланты в основание каждой Семьи, распределяя их по новой Кенг Хо. Какое-то странное двойное зрение возникало у него, когда он прокручивал это в голове. Как сказала Сура, это была эротическая мечта варвара… и при этом такое чувство, будто его изнасиловали.

– Мне надо было бы сказать тебе с самого начала, Фам. Но я боялась, что ты возразишь. А это ведь так важно.

В конце концов Фам не стал возражать. Это действительно продвигало План вперед. Но больно было думать о детях, которых он никогда не узнает.

На скорости в 0,3 световой Фам летал далеко. И даже там были торговцы, хотя за пределами тридцати световых лет они редко называли себя Кенг Хо. И неважно. Они могли понять План. Те, с кем он встречался, разносили идеи еще дальше. Куда бы они ни залетали – и дальше, поскольку многих убедили радиопослания, рассылаемые Фамом во тьму – туда приходил дух Кенг Хо.

Фам возвращался к Намчену снова и снова, напрягая Великий План почти до излома. Сура старела. Ей уже было два или три столетия. Тело ее достигло тех пределов медицины, когда его еще можно было поддерживать юным и упругим. Даже некоторые из детей уже состарились, проживая долго в порту между рейсами. А иногда в глазах Суры Фам видел проблески неназванных переживаний.

Каждый раз, возвращаясь на Намчен, Фам задавал ей один и тот же вопрос. Наконец в одну ночь, после любви почти такой же прекрасной, как в первые дни, он чуть не дошел до рыданий.

– Сура, это не так, как должно было быть! План был для нас обоих. Поедем со мной. По крайней мере, начни снова летать.

И мы будем встречаться снова и снова, сколько бы еще ни прожили.

Она отодвинулась от него и погладила по шее. Улыбнулась криво и печально.

– Знаю. Мы думали, что оба сможем летать. Странно, что это оказалось самой большой ошибкой в наших первых планах. Но будь честен, Фам. Ты знаешь, что один из нас должен оставаться в центре и работать с планом почти целую долгую Вахту.

Завоевание вселенной требует внимания к триллиону мелких деталей, и в анабиозе ими управлять невозможно.

– Да, в первые столетия. Но ведь… но ведь не всю же твою жизнь!

Сура покачала головой, продолжая его поглаживать.

– Боюсь, что мы ошиблись. – Она увидела выражение его лица, выражение страдания, и притянула его к себе. – Мой бедный принц-варвар. – В ее голосе слышалась ласковая и насмешливая улыбка. – Ты мое бесценное сокровище. И знаешь, почему? Ты огненный гений. Ты одержим. Но я всегда любила тебя не только поэтому. У тебя в голове столько противоречий! Малыш Фам вырос в пригороде Ада. Ты видел предательство, тебя предавали. Ты понимаешь суть вооруженного зла не хуже любого негодяя с руками по локоть в крови. И при этом маленький Фам принял на веру все мифы о рыцарстве, чести и приключениях. И у тебя в голове живет все это вместе, и ты жизнь кладешь на то, чтобы подогнать вселенную под свои противоречия. Ты придешь к своей цели близко, достаточно близко для любого разумного человека, но для тебя это может оказаться мало. Итак, я должна оставаться дома, если наш План должен увенчаться успехом. А ты по той же причине должен улетать. И ты, к несчастью, сам это знаешь. Правда, Фам?

Фам выглянул из настоящего окна, опоясывающего пентхауз Суры. Они находились на вершине самого высокого небоскреба на самой большой луне мегаполиса Намчена. Цены на офисные здание в Тарелске скакали вверх в горячке, которая казалась абсурдной в свете возможностей сетевых коммуникаций. Последний раз, когда эту башню выставляли на рынок, за стоимость годовой аренды пентхауза можно было купить звездолет. Последние несколько лет башня и большие куски застройки вокруг принадлежали Семьям Кенг Хо – в основном потомкам его и Суры. Это была мельчайшая часть их владений, кивок в сторону моды.

Сейчас было начало вечера. Серп Намчена низко висел на небе, огни делового района Тарелска соперничали с сиянием материнского мира. Где-то через секунду взойдут верфи «Винж и Мамсо», быть может, самые большие верфи во всем Людском Космосе. Но даже они – лишь пылинка в богатстве их Семей. А дальше – все расширяясь до самых границ Людского Космоса, и все еще увеличиваясь – тянется кооперативное богатство Кенг Хо. Он и Сура основали самую большую торговую культуру всех времен. Так это видела Сура. И ничего больше она в этом не видела. Ничего больше и не хотела. Сура ничего не имела против, что не будет жить в эру их окончательного успеха… потому что не думала, будто такая эра наступит.

И Фам подавил слезы, которые ждали в глазах. Он нежно завел свои руки Суре за спину и поцеловал в шею.

– Да, знаю, – произнес он наконец.

Свой отлет с Намчена Фам отложил на два года, на пять. Он оставался так долго, что нарушился даже сам Главный График. Пропущены встречи. Еще небольшая задержка – и может рухнуть весь План.

Когда же он наконец покинул Суру, что-то в нем умерло. Партнерство их осталось жить, и даже любовь сохранилась – в каком-то абстрактном смысле. Но между ними открылась зияющая пропасть времени, и Фам знал, что никогда через нее не ляжет мост.

Прожив сто лет, Фам Нювен повидал тридцать солнечных систем, сотню культур. Бывали торговцы, которые видели больше, но таких было немного. И уж Сура, ушедшая с головой в режим планирования на Намчене, никогда не видела того, что видел Фам. У нее были только книги и тексты, доклады из дальних краев.

Для оседлых цивилизаций, даже знающих межзвездные перелеты, ничто не бывает вечным. Некоторым чудом было то, что раса людей прожила достаточно долго, чтобы вырваться с Земли. Очень много есть способов, которыми разумная раса может обеспечить свое вымирание. Тупики застоя, лавинные процессы, эпидемии, атмосферные катастрофы, военные столкновения – это еще самые простые опасности. Человечество прожило достаточно долго, чтобы кое-что из этого понимать. Но технологическая цивилизация даже при величайшей осторожности несет в себе семена собственной гибели. Рано или поздно она окостеневает, и политики ведут ее к падению. Фам Нювен родился на Канберре в глубине средневековья. Он знал, что их катастрофа была по определенным меркам милосердной – в конце концов, человеческая раса на Канберре выжила, хотя и потеряла высокие технологии.

Были миры, которые Фам в свои первые сто лет посещал несколько раз. Иногда между этими посещениями проходили столетия. Он видел, как утопия, которой был Неймарс, превратилась в перенаселенную диктатуру, океанские города стали для миллиардов трущобами. Через семьдесят лет он прилетел к миру с населением в миллион, планете маленьких деревень, дикарей с раскрашенными лицами, томагавками и песнями разбитого сердца. Этот рейс был провалом, если не считать песни Вильнеса. Но Неймарсу еще повезло по сравнению с мертвыми планетами. Старую Землю после начала рассеяния четыре раза обживали с нуля.

Должен быть другой способ, и каждый новый мир, увиденный Фамом, укреплял его в мысли, что он этот способ знает. Империя. Правительство такое большое, что ошибка в целой солнечной системе будет поправимой катастрофой. Торговая культура Кенг Хо – это только начало. Она станет торговой империей Кенг Хо… а наступит день, когда возникнет истинная, правящая империя. Потому что Кенг Хо находится в уникальном положении. Каждая цивилизация-клиент на своем пике обладает выдающейся наукой, и иногда вносит колоссальные улучшение в то, что было лучшим до того. Чаще всего эти улучшения умирают вместе с цивилизацией. Но Кенг Хо – Кенг Хо пребывает вечно, собирая все лучшее, что можно найти. Для Суры это было главным и величайшим торговым преимуществом Кенг Хо.