"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19

Через щели в обгоревшей крыше в комнаты заметало снег. Гэз Макон растянулся на полу у очага, положив под голову сложенный плащ. Несмотря на усталость, он чувствовал, что вряд ли сможет заснуть. Голову переполняли, казалось бы, бессвязные воспоминания. Внезапно вспомнился замок Эльдакр и отец, Мойдарт. Эти мысли не приносили покоя. Детство было наполнено неотступной печалью и попытками завоевать отцовскую любовь. Ничего так и не удалось. Даже теперь, возмужав и став воином, Гэз Макон не понимал причины отцовской холодности.

Холодности?

Нет, тут крылось что-то большее. Всю жизнь отец находил способы причинить ему боль. Гэз не знал, возможно, причиной этой озлобленности послужила гибель матери вскоре после его рождения. Но какая здесь связь? Гэз не был виноват. Мать погибла от руки наемного убийцы, ранившего также и Мойдарта.

«Этой загадки тебе не разрешить», — сказал он себе.

Мысли совершили очередной скачок, и перед мысленным взором предстало лицо лорда Ферсона на офицерском совете, сразу после битвы. Король не почтил их своим присутствием. Он предпочитал избегать больших сборищ, теснота и неудобство походных шатров вызывали у него отвращение. Поэтому королевская семья удалилась в поместье лорда Винтерборна.

На совете собралось четыре генерала и восемнадцать старших офицеров. Сначала обсуждался исход битвы. Многие из присутствовавших офицеров сошлись в том, что все завершилось блестящей победой королевских войск. Гэз счел это нелепым. Королевские силы вдвое превосходили войска Людена Макса по численности. Ожидалось, что договорщики отступят, но они пошли в наступление, смели две пехотные дивизии и продвинулись бы дальше, если бы не безмерное мужество пожилого лорда Бакмана, командующего Королевской Стражей. Не обращая внимания на общее отступление, он построил солдат в каре и начал посылать в наступающих залп за залпом. Все же одного его героизма было недостаточно. Гэз вывел из холмов сотню всадников, ударив врага по правому флангу. Атака захлебнулась. Преследуя разбитых договорщиков, Гэз заметил неподалеку лорда Ферсона и его четыре сотни уланов, послал вестового с предложением присоединиться к атаке, но уланы не двинулись с места.

Несколько офицеров рассыпались в похвалах генералам, явно пытаясь выслужиться. Гэза от них, мягко говоря, тошнило.

— К сожалению, господа, — сказал он, — сам факт, что мы сейчас обсуждаем этот вопрос, доказывает, что полная победа не была достигнута. Впрочем, я согласен с тем, что мы могли бы ее достигнуть. Враг отступал в панике. Еще один удар, и мы разгромили бы их.

— Это вы так думаете, — резко ответил коротышка лорд Ферсон, украсивший собрание великолепным камзолом из отменного пурпурного атласа с золотым шитьем.

На нем не было ни пятнышка, ни пылинки. Светлые рыжеватые волосы на макушке редели, над губой красовались огромные напомаженные усы. Эта новая столичная мода казалась Гэзу верхом нелепости.

Гэз посмотрел на румяное лицо лорда и увидел в его маленьких, близко посаженных глазках неприкрытую враждебность.

— Не могу согласиться с вами. Причина того, что ваши уланы не двинулись с места, вызывает во мне глубокий интерес. Или моя просьба о помощи не дошла до вас?

Лицо Ферсона побагровело.

— Я плевать хотел на оскорбления жаждущего славы попугая! — рявкнул он.

— Если бы этот «попугай» последовал вашему примеру, генерал, нам не пришлось бы обсуждать здесь сию сомнительную победу. Нас бы разгромили.

Прежде чем Ферсон вновь обрел дар речи, генерал Бакман воздел руки:

— Господа, господа! Не будем опускаться до ссоры. — Семидесятилетний Оэн Бакман, старый солдат, прославился своей отвагой и верностью королю. К его словам относились с уважением. — Наш юный друг совершенно прав. Было бы неразумно рассматривать исход битвы как полную победу. До самого исхода силы Людена Макса почти не несли потерь и в конце концов отступили в правильном порядке. Сейчас они, видимо, уже объединились с пехотой Дэлли. Таким образом, можно сказать, что мы упустили хорошую возможность усилить свои позиции.

Никто не возразил. Ферсон сел, не сводя злобного взгляда с Гэза Макона. Со своего места поднялась жутковатая фигура Ледяного Кая, лорда Винтерборна. В свете свечей его необычно бледная кожа казалась полупрозрачной оболочкой, туго натянутой на череп. Под глубоко посаженными глазами зияли темные тени, все лицо не выказывало ни малейшего намека на его настроение. С его плеч спадал малиновый плащ рыцарей Искупления, сбоку на перевязи висел короткий церемониальный меч. Присутствовавшие умолкли. Если не считать генерала Бакмана, Винтерборн был самым старшим по званию.

— По нынешним подсчетам враг потерял более тысячи человек, — сказал он бесстрастным голосом. — Их атака отбита. Следовательно, им не удалось достичь цели. Разведчики докладывают, что они отступили в холмы. Полагаю, что серьезных сражений до весны не предвидится. У нас есть несколько месяцев на перегруппировку, новый рекрутский набор и уничтожение предателей.

Оставшийся час ушел на обсуждение менее спорных вопросов: где разместить войска на зиму, как обеспечить снабжение и в каких городах набирать рекрутов.

После совета лорд Бакман отвел Гэза в сторону.

— Должен поблагодарить вас, юноша. Ваш маневр стал примером мужества для всех нас. А главное, ваша помощь подоспела как нельзя вовремя.

— Благодарю вас, сир.

Старый генерал взял Гэза под руку и отвел подальше от собравшихся.

— Вы правы насчет Ферсона. Его малодушие позорно. Но не следует привлекать к нему внимание. Ферсон мстителен, как и все трусы.

— Его следует разжаловать, сир.

— Мы служим королю, мой мальчик, а королю он нравится.

Сейчас, лежа у огня, Гэзу никак не удавалось успокоиться. Он устал, но не смог расслабиться. Снег больше не сыпал. Гэз сел. Сквозь щели в обгоревшей крыше сияли яркие звезды.

Вдруг до него донесся неожиданный запах — аромат цветущей сосны. За ним последовал теплый ветерок. Исчезла опаленная стена напротив, исчезли висевшие на ней обугленные картины и сваленные под ней в кучу обломки мебели. Кругом росли стройные сосны, невдалеке зеленели пологие холмы. На плоском камне сидела миниатюрная седовласая женщина. Гэз улыбнулся. Он не видел ее с тех пор, как много лет назад получил от нее имя души — Оседлавший Бурю.

Он встал и подошел к ней.

— Рад снова видеть тебя, Ведунья.

Женщина подняла голову и улыбнулась. Ее нестареющее лицо казалось усталым.

— Я пришла ненадолго, Оседлавший Бурю, — произнесла она.

— Как ты это сделала? — спросил он, указав рукой на сосны. — Удивительное колдовство.

— Нет, — ответила она, — ничего удивительного. Я просто вторглась в твой сон. Смотри, вон ты спишь у очага.

Гэз оглянулся. Его тело лежало на спине, голова покоится на сложенном плаще; глаза спящего очерчены темными кругами. С удивлением Гэз заметил, каким худым и изможденным он выглядит со стороны.