Заряженные кости

Входная дверь оказалась заперта, и он потащился в обход. Нашарив запасной ключ в цветочном горшке, Лонго отпер заднюю дверь и подождал, пока пронзительно завопит сирена. Но она не завопила, и он вошел.

— Эй, Крис, это я. Завтрак после девяти не подают. Надо спешить.

По-прежнему никакого ответа. Может, в ванной, волосы укладывает. За пределами стрип-клуба Крис выглядела как девчонка из группы поддержки спортивной команды. Она была ярой приверженкой чистоты в доме, поэтому Пит скинул ботинки и бесшумно прошагал в гостиную.

И сразу понял — что-то не так. Странный запах. Лонго заметил недокуренную сигарету на стеклянном журнальном столике. Крис прилетела накануне ночью и позвонила ему из клуба. Сказала, что будет танцевать до трех утра, потом поедет домой. Он должен был заехать за ней в половине девятого и отвезти позавтракать. Простой план, но только теперь Лонго почувствовал, что вместе с ней приехал еще кто-то.

Подняв глаза, он посмотрел в коридор, ведший к спальне. Они там крепко спят?

Он сделал глубокий вдох. Проработав в полиции двадцать лет, Лонго познакомился со всеми семью смертными грехами. Предательство — самый страшный из них. Он разбивает вдребезги все, что ты считал подлинным. Он опасен для человека не меньше, чем пуля.

Лонго приоткрыл дверь в спальню и заглянул внутрь. Крис лежала под леопардовым одеялом: глаза закрыты, пшенично-золотые волосы живописно разбросаны по подушке. Его сердце сбилось с ритма. Всякий раз, видя ее, он чувствовал себя выпускником школы, у которого впереди вся жизнь, а не толстым сорокапятилетним придурком с двумя детьми и женой, которую он терпеть не может.

Лонго распахнул створку и уставился на дверь в ванную. Может, ее приятель курит там? Его глаза просканировали комнату и выхватили одежду Крис, аккуратно сложенную на стуле. Этот маленький ритуал она повторяла всякий раз, когда они занимались любовью. У Лонго он неизменно вызывал улыбку.

— Крис?

Ее веки не шевельнулись. Он вошел в комнату. Инстинкт подсказывал сначала проверить ванную, а сердце — подойти к Крис. Победил инстинкт. Лонго пнул дверь в ванную. Пусто.

Он присел на край кровати. Под ним прогнулся водяной матрас, такой удобный, что однажды они проспали десять часов кряду. Лонго посмотрел на нее. Краски уходили с ее лица, тонкие черты заострялись.

— Крис?

Он не хотел верить, что ее больше нет. Его сердце брало верх над инстинктами. Лонго приподнял одеяло одним пальцем и увидел, где пуля вошла в ее тело, отняв жизнь.

Убийца был добр к ней. Выстрелил прямо в сердце. Наверное, она умерла мгновенно, подумал Лонго. Опустив одеяло, он поднялся, посмотрел на потолок и постарался не заплакать.

Остается только одно: сесть в машину и уносить отсюда ноги. Нельзя, чтобы его здесь застукали. Лонго посмотрел на нее в последний раз.

— Я так тебя люблю, — прошептал он.

Обувшись в кухне, Лонго уставился на пару носков на столе. Он оставил их здесь в прошлые выходные. В свойственной ей манере Крис постирала и сложила их. Когда он взял носки в руки, с его губ слетело:

— О нет!

Сколько еще его вещей в этом доме? А отпечатков пальцев? Они, наверное, найдутся на каждой дверной ручке и выключателе. А еще телефонные счета Крис. Следователь их точно не пропустит. И все улики будут указывать прямо на него.

Он выдвинул стул из-за стола и плюхнулся на него всем своим грузным телом. Ему светило стать подозреваемым в деле об убийстве. Вести которое будут явно не его друзья. Они станут копаться в его жизни, расспрашивать о дорогих отпусках и новых машинах, которые он покупает каждый год. И что он им скажет? Что нашел мешок с деньгами за зданием казино?

Или поведает о тайном «смазочном фонде» [3] управления? И как деньги перекачиваются с банковских счетов всем известных умников? Они об этом не распространяются, чуя взятку за версту.

Такого он сделать не мог. Это равносильно самоубийству.

Насчет денег он солжет.

— Господи! — проговорил он вслух.

Его выкинут из полиции, и Синди наверняка его бросит. Дочери-подростки станут избегать его, да и родители вряд ли придут в восторг. Его жизнь вот-вот должна рухнуть. И все из-за того, что он взял и влюбился.

3

Деньги, предназначенные для взяток, подкупа.

Встав, он подвинул стул к столу. Ножка ударилась обо что-то мягкое. Лонго заглянул под стол и увидел черную спортивную сумку. Она была открыта и набита фишками из разных казино. Он вытащил ее и пробежал пальцами по фишкам. Красные, зеленые, розовые и желтые. Была даже одна коричневая. Такие нечасто встретишь.

Лонго надул щеки. Получалось двадцать тысяч, ровно. А вот это уже не просто плохо, а ужасно. Этого он объяснить не мог. А уж следователь в первую очередь захочет услышать объяснение того, как двадцать тысяч в казиношных фишках попали в дом Крис.

Застегнув сумку, Лонго заметил уголок бумаги, торчавший из ее кармана. Он вытащил ее. Это оказалась тисненая визитная карточка. Лонго вгляделся в рельефные буквы.

«Седьмое чувство»

Международные консультации по азартным играм

Тони Валентайн, президент

[phone]

Мир тесен. Валентайна он знал. Инспектор из Атлантик-Сити, на пенсии, помогает казино ловить жуликов. Неужели он внезапно нарисовался в городе, познакомился с Крис и сделал ей предложение, от которого невозможно отказаться?

Сунув визитку в сумку, Лонго обыскал остальные ее карманы и нашел пачку «Мальборо». Он ушел в гостиную и проверил фильтр окурка в пепельнице. Такой же.

Вернувшись в кухню, он поднял сумку с пола и вышел через заднюю дверь. Пошел прямо к свалке, где похоронил сумку под тонной мусора.

Вернувшись в дом, Лонго набрал на кухонном телефоне номер полицейского участка. Его приветствовал записанный голос.

Ожидая ответа диспетчера, он прикидывал, насколько трудно будет выследить Валентайна. Скорее всего он приехал кого-то консультировать и остановился в одном из роскошных заведений на Стрипе. Максимум несколько телефонных звонков — и дело в шляпе, решил он.

Мысли перескочили на покойную подружку. Воспоминания останутся с ним до конца жизни. И Валентайн за это заплатит. Вот только он не будет с Валентайном так добр, как тот был добр с Крис. Для этого нет никаких оснований.

2

Тони Валентайн смотрел, как полицейская патрульная машина несется по Мэрилендскому шоссе. Яркие лучи утреннего солнца отражались от ее крыши. В пустыне трудно определить расстояние на глаз, он предположил, что до машины миль пять. Дома, во Флориде, пейзажи не обманчивы, как здесь. Но в этом и кроется притягательность Лас-Вегаса: никогда не знаешь, что реально, а что призрачно.