Защита и Нападение

Магистр Ишшер выглядел очень обеспокоенным и взглядом гипнотизировал входную дверь.

Толи не решался войти или ещё что-то…

– Магистр Ишшер – позвала я магистра – что вы здесь делаете в такой час?

Эльф даже не заметил моего приближения и еле заметно вздрогнул, опустив взгляд с высоты своего роста на меня.

– Я…Просто стою. Решил передать тебе, что Алины не будет больше недели по семейным обстоятельствам, поэтому ты будешь жить одна на неопределенный срок.

Внутри похолодало.

Получается, что Шонграх таки что-то задумал. Нужно срочно ему написать, а то в произошедшим я успела запутаться много раз! Он не только не просветил меня в свой странный план, а тоже причислил к жертвам, которых нужно убить. И теперь я должна сама разобраться, как обстоят дела на самом деле.

Проблема в том, как же убрать этого эльфа отсюда подальше. Если он будет поблизости, то может заметить всплеск магии моего ворона.

А сам мужчина уходить вовсе не планировал и стоял скалой возле входа.

– Хорошо, раз на то воля её отца – спокойно сказала я - Подожду подругу с неделю. Спасибо что сказали, вы можете быть свободны, магистр.

– Что-то вы подозрительно спокойны.

– А как я должна отреагировать? – с иронией спросила я – вы же сами сказали, что она отсутствует по семейным обстоятельствам. Это даже хорошо, что Алина будет в дали от опасности. Да и как это вообще относится к тому, что вы не хотите уходить?

– Никак – согласился эльф – но если вы позволите, я пойду на занятие с вами.

– Я положу портфель и выйду.

Ишшер пропустил меня, любезно открыв дверь. Ещё бы и спокойного пути пожелал.

– Подожду вас здесь.

И что нашло на этого мужчину сегодня? С какого перепугу он хочет пойти вместе со мной. Да и этот официальный тон режет слух острее ножа. Хотя на что я надеюсь, наше знакомство ограничивается лишь циническими отношениями.

Он – декан наемников и по совместимости наш сообщник, который помог спрятать тело. А я – невзрачная адептка с вечно скучающим выражением лица, на котором проскальзывают некоторые эмоции. Немного стервозная и мрачная, но с это стороны меня вроде не заметили.

Чую, ворона призвать мне не удастся.

Комната осталась такой же, как и была до моего ухода. Значит горничных или домовых здесь не наблюдалось. А я думала, что у богачей будут одни привилегии.

Я нашла оставшиеся от письма листы и посмотрела каждый. Шонграх ничего не писал, а волшебная бумага работает только в одну сторону. И если он может отправлять мгновенные записки, то у меня посыльным выступает ворон. Плохо.

Так ничего и не надумав, пришлось пойти обратно к магистру.

Словно почувствовав моё приближение, он открыл дверь и взял меня под локоть. Мою руку взяли в плен. От посторонних прикосновений захотелось отшатнуться или вообще закричать на всю жилую улицу.

– Что вы делаете? – холодно спросила я, стойко выдержав близкую дистанцию.

Мне и с сестрой было тяжело обниматься, а тут вообще полный звездец. За руку хватают и нежно локоток придерживают, смотря во все глаза на чуть ли не смущенную этими действиями эльфу.

Ишшер только усмехнулся и стал делать размашистые шаги к месту назначения. Даже со своей манерой быстрой походки я практически пролетала каждый выступ. Он словно не обращал на меня внимание, как будто я небольшое приложение к нему.

Хоть бы на руки взял, раз через каждое препятствие меня подкидывали вверх. И кто придумал проходить через заросли и кусты.

Эльфу наоборот нравилось идти таким маршрутом. Вот как улыбается на одну сторону, где находится большинство шрамов.

Со стороны наверно комично посмотреть на парочку эльфов, противоположных друг другу. Дело было даже не в специальностях, нет.

На фоне мужественного Маарэксаля Ишшера, завернутого в темно фиолетовую мантию и чёрные одежды, под локоток через деревья, летела темноволосая адептка в белом кожаном костюме и с растрепанной прической.

Такой цвет мне всегда нравился. В детстве часто говорили, что так я похожа на нежный и непорочный цветок. Какие же они все были романтичными.

Белый – это универсальный цвет моей одежды, который присутствует на каждом элементе. Под ним я всегда имела в виду то, что он имеет одно свойство.

Впитывать грязь.

Ведь как можно назвать того, кто ездит по городам и селам, забирая жизни?

Гордые, устрашающие вестники в белом, которыми пугают каждого ребёнка на западном материке.

Всегда в кожаных белых плащах и таких же дорожных костюмах с красными полосками, разъезжали вестники смерти. Культ крови.

Где я одна из глав.

Но если для других это чистота души и невинность, то пожалуйста. Просто всегда нужно смотреть глубже.

На чем я там остановилась, ах да!

– Может вы хотя бы перед полигоном отпустите? – взмолилась, посмотря на довольную улыбку из под челки, которая враз сменилась каменной маской.

По звукам из правого куста с шипами, мы почти прибыли. Адепты громко разговаривали на полигоне и смеялись своим шуткам. Урок должен был начаться с секунды на секунду, а мы практически опаздывали. Для них это была удача, а для меня маленькая проблема.

Ладно я, адепту можно один раз да пропустить одно занятие, а магистру стоило поторопиться. Он прекрасно знал об этом, но все равно настойчиво сжимал меня медвежьей хваткой, смотря в глаза.

Мужчина мог продолжать и днями глазеть, но в мои планы такое действие не входило. За пройденный путь прикосновения уже успели надоесть своей настойчивостью. Такое чувство, что меня ведут не на место учёбы, а на полноценное свидание.

И как назло лицо Маарэксаля медленно приближалось к моему.

– Вы так смотрите на меня, пожалуйста, прекратите.

Действовать пришлось быстро. Времени на подумать практически не осталось.

Решила все на инстинктах личного пространства, которое нарушил черноволосый мрак. Чертовски привлекательный, под власть которого захотелось попасть с каждого взгляда самых красивых глаз. Их голубизна была подобна океану, в котором захотелось потонуть подобно кораблю. В них таились белые лучики, ставшими в моём воображении айсбергами. Ещё эти соблазнительные губы, слегка приоткрытые и обдающие запахом мяты. Завораживающе прекрасные ощущения так прекрасны, что мозги плавились в большую лужу. А рассудок на этих эмоциях терять не хотелось, что меня впоследствии и напугало.