Засланка по собственному желанию

— Так! И что тебе не нравится?

— Мне все нравится, только я не позволю топтать свой авторитет даже власть держащим личностям, то есть тебе. Поэтому я и говорю «НЕТ»

— И кто же это топчет твой авторитет, позволь спросить!

— Ты! — пожала скромно плечиками

— И как же я это делаю?

— Ооооо! Это отдельная тема нашего скандала и она требует много времени, ну а в рамках нашей нынешней аудиенции скажу: ставить королеву ниже управляющего — это как воспринимать?

— Я не ставил тебя ниже управляющего!

— Ваше Величество, а у Вас есть свободные артефакты для записей бесед?

Этот мой вопрос сбил его с толку и он, очередной раз изменившись в лице, честно ответил

— Есть. А тебе зачем?

— Предлагаю в следующий раз вести записи наших бесед и тогда мне не придется повторять сказанное Вами! — он меня уже тоже бесить начинает, но я держусь.

Тем более мое спокойствие его заводит еще больше. А я прям, как с высокой горки скатываюсь: и страшно немного, и весело, и кровь бурлит. И я продолжила

— Но раз мы с Вами в этот раз не подготовились я повторю Ваши слова: «Займитесь этим под руководством управляющего». И вот раз Вы управляющему доверяете больше, то пусть он сразу этим и займется. И нервы Ваши крепче будут, когда опытный человек все организует правильно и достойно.

— Да у меня с тобой вообще скоро нервный срыв будет! Еще ни одна наша беседа не закончилась мирно! Ты же умеешь все организовывать! Так почему не взяться? — кулаки сжались и дым повалил.

Скоро и загорятся.

А мне уже нравится его пламя. Красиво так. Да и не боюсь я его больше. А чего это больше? Я его и сразу не сильно боялась.

Ну да, первый раз чуть испугалась, но это больше по незнанию и момент неожиданности со счетов скидывать не будем, а потом испуги прошли. Сейчас даже нравится.

Я вообще на огонь люблю смотреть. Это успокаивает.

Однако мы еще не закончили

— Не надо на нас наговаривать! Детский праздник прошел просто великолепно! Ты был просто чудо, как хорош! Я тобой даже гордилась. И мы ни разу там не цапнулись.

Мой поворот событий опять его озадачил. Он тут со мной опять отношения выяснять собрался, а я его похвалила. И он это услышал.

— В смысле «гордилась»?

— Да в прямом! На праздник ты пришел без короны. Тебе мозги ничто не сдавливало и ты смог побыть человеком. А я не берусь за этот прием, потому что у тебя полно более опытных и пользующихся твоим неограниченным доверием подданных. А я не в их числе!

Может зря я так?

Кулаки загорелись. В глазах стоит фраза «Вон!». Зубы стиснуты так, что могут и покрошиться.

Наверное мне и правда пора.

— На этой позитивной ноте я, пожалуй, пойду. У тебя еще столько дел с этим приемом. Если что обращайся — я покритикую.

Встала и пошла. С достоинством, высоко поднятой головой, без особой спешки, но быстро.

21

Уже за дверью я выдохнула, улыбнулась и отправилась к себе. Раздумывая пойти погулять в сад или к пруду.

Что-то хочется подальше от дворца держаться. Очередной раз поругавшись с Актриманом вернулась в свои комнаты.

На этот момент общения мне хватило и поэтому попросила меня не беспокоить.

Вот интересная ситуация: мы с Актриманом реально нормально общались только на детском празднике.

За столом, где мы обычно видимся, тоже сидим чинно и в меру желания поддерживаем светские разговоры о погоде, природе, приемах, удачных женитьбах/замужествах высокородных детишек, благосостояниях знати и прочей бла-бла-бла.

Мне эти разговоры безразличны и я просто кушаю. Актриман иногда принимает участие в обсуждении чего-нибудь и даже лицо у него заинтересованное/участливое/обеспокоенное/внимательное (не нужное зачеркнуть).

По моим воспоминаниям Катюшка тоже не очень разговорчивая за столом была. Поддерживала беседы в меру необходимости.

Ну а теперь «Кат» стала еще более молчалива. Я улыбаюсь в нужных местах, делаю круглые глазки (легкое удивление/восторг/озабоченность — все в рамках разумного и этикета), поддержание разговоров кивком...

Ну что обсуждать, что сегодня на улице солнце, если слепых нет и все прекрасно видят в окна ясный солнечный день!

Ладно, я вообще-то не об этом.

Вот за столом мы с Актриманом тоже ни разу не выказали недовольство друг другом или друг другу. То есть на людях мы можем взаимодействовать, а вот стоит нам остаться одним и тут начинается.

Лицо Актриман приобретает особенно царственное выражение.

Ну а я не могу сдержаться, что бы не опустить его с облаков на трон. Он бурно реагирует на меня, а я на него. И самое интересное, что я начинаю первая (признаюсь), потом с удовольствием подливаю бензинчик в огонь и, когда костер разгорится, с чувством выполненного долга делаю ноги.

Однако, что то мне перестает нравиться эта ситуация.

Мы же не маленькие дети, чтобы все время драться из-за игрушек в песочнице!

Я опытная женщина. Умею разговаривать с людьми и стараться избежать конфликтных ситуаций. Тем более, что ругань никогда не приводила к конструктивным диалогам и тем более к разрешению конфликтов.

Ну, да, хотелось отомстить за Катюшку.

Но! Если хорошенько подумать: я владею информацией только одной стороны и кидаюсь на амбразуру, как подросток в период бурления гормонов.

Вообще-то нужно менять тактику поведения.

Хотя его приказной тон по отношению к Кат, а в данном случае ко мне лично, бесит.

С другой стороны я что никогда не сталкивалась с хозяином-самодуром? Сталкивалась!

И с хозяином, и с клиентами. И что я делала? Пропускала их тон, обидные слова мимо и старалась выудить только суть проблемы, чтобы или изменить свое поведение по отношению к этим людям, или действительно исправить недочеты, если таковые имеют место быть.

Вот в отношении Актриман я тоже внешне спокойная, но все таки он задевает мои душевные струны и иногда внутри я не настолько спокойна, как хочу казаться.

Интересный мужчина на завидной «должности», мечта любой женщины!...

Вот именно любой! И главное в его постели побывало столько красоток, что он уже и сам, поди не сможет всех вспомнить! И это не скрывается!

Мало того дамы предлагают себя любыми доступными им способами не стесняясь ни меня, ни своих мужей!

А все почему, а все потому, что этот так называемый «мой муж» имеет наглость относится к своей жене с пренебрежением. А свора придворных подхватывает его такое поведение, опять же с его молчаливого «незамечания».