Засолка и консервирование

— …орудие управления невидимыми силами тьмы… способ поднять из небытия души мертвых, захватить их, подчинить воле смертного…

«Кажется, он произносит речь, — сообразил Клем, — но кто его слушатели?» По словам мадам Зорайи, Месмерон довольно давно ищет эксперта для исследования нового артефакта. Похоже, он собрал целый отряд таковых, и сейчас обращается к ним.

— …талисман, чтобы удержать эти невидимые силы, заставить их выполнять мои приказы…

Голос Месмерона стал более звучным, более размеренным. Клем и остальные замерли на пороге библиотеки. Оказалось, что Месмерон стоит спиной к ним, лицом к высокому окну, выходившему на море. Кроме него, в комнате никого не было.

— Если мое последнее приобретение действительно позволит заручиться помощью тех, кто сбросил свою смертную оболочку, — продолжал рассуждать Месмерон сам с собой, — я сумею покорить законы природы, превзойду самые смелые ожидания моих предшественников-оккультистов и при вмешательстве сверхъестественных сил обрету власть над всеми политическими органами страны…

Он хищно сжал пальцы, словно пытаясь схватить воздух в пригоршню.

— …и наконец получу право контролировать гражданское правительство Аме…

— Хоз-зяин! — раздался трубный глас привратника. — Вы снова разговариваете сами с собой!

Месмерон, нервно дернувшись, повернул голову. Оказалось, что он вполне мог заменить любой из портретов в коридоре. В угловатом профиле ясно проглядывало раздражение. Прошло несколько напряженных мгновений, прежде чем он коротко кивнул.

— И хоз-зяин, — продолжал страж, — к вам джентльмен-посетитель!

На этот раз Месмерон круто развернулся, пораженный то ли появлением незваного гостя, то ли смутно-гомосексуальными обертонами в интонации швейцара, подчеркнувшего пол визитера.

— Это доктор Стеббинс, — пояснил привратник, показывая на профессора. Очевидно, Данки и Клем считались недостойными даже краткого представления: убежденность в этом швейцара основывалась на вполне реальной вероятности того, что господин вряд ли обратит внимание на подобную шушеру.

Месмерон выступил вперед, выпрямился и свысока глянул на профессора.

— Бакминстер Стеббинс, доктор философии Бейнбриджского университета, профессор эзотерических наук? Специализируетесь по амулетам, талисманам и фетишам?

— Совершенно верно, — кивнул профессор, выступая вперед и приветственно протягивая руку. — А вы, вне всякого сомнения, — Месмерон, бывший член городского управления и главный владелец Клэпборд-айленд, нынешний хозяин и смотритель маяка Жирной Лягушки? Рад познакомиться.

— Итак, — бросил Месмерон, игнорируя протянутую руку, — предлагаю вам немедленно освободить мой дом, иначе вас с позором выведут за дверь!

— Хоз-зяин? — воскликнул страж. — Не понимаю. Письмо. Приглашение…

— Отправленное семь лет назад! — прогремел Месмерон, выхватывая письмо из руки швейцара и грозно наступая на профессора. — Были так заняты, что не нашли времени для ответа?!

Профессор с преувеличенным недоумением вскинул брови:

— Вы просили меня отыскать исторические прецеденты использования сверхъестественных сил в государственных делах. Я не совсем понял, как мне отвечать на такое требование?

— Быстро и без промедления, — отрезал Месмерон. — А на будущее запомните, что я вас…

— Хоз-зяин, — нерешительно перебил привратник, — прибыл тот гость, которому было назначено…

В комнате появилось еще двое Стептоу в сопровождении мужчины, такого огромного, что он заполнил весь дверной проем. Вновь пришедший, несомненно, был американским индейцем, из тех, кто свято придерживается старых традиций. И одет он был на манер племени ал-гонкинов — в гетры и мокасины из телячьей кожи. Мало того, на голове у него красовался церемониальный убор из перьев — непременный элемент одежды равнинных индейцев, за последние годы принятый всеми туземцами. Заплетенные в косы черные волосы были сильно разбавлены сединой, а лицо походило на обветренный и исхлестанный всеми дождями мира утес.

Так вот он, эксперт, которого ожидал Месмерон! Это его каноэ заметил Клем у причала.

— А вот и вождь Луи Пулоу, — воскликнул Месмерон.

— Месмерон, — пророкотал вождь. Голос его словно исходил из центра земли. — Давайте поскорее покончим с этим.

— Поверьте, вас достойно вознаградят за консультацию, — ответил Месмерон, словно деньги было тем единственным, что имело для него значение. С этими словами он взял сверток ткани, лежавший на столе, извлекая оттуда старую индейскую боевую дубинку — традиционное оружие индейцев абнаки с незапамятных времен. И без того грозная на вид дубинка была дополнена смертельно острыми шипами и тяжелым круглым набалдашником.

— Думаю, мое последнее приобретение заинтересовало вас. Хотелось бы услышать ваше мнение.

Вождь взял оружие и медленно повернул в руках. На обратной стороне было искусно вырезано лицо индейского воина, вселяющее страх в любого смертного: безумно вытаращенные глаза, рот, открытый в боевом кличе, глубокие шрамы и незажившая рана на щеке, сквозь которую проглядывали зубы. При виде такого кошмара Клем зажмурился.

— Хм-м… Микмак Моу, — пробурчал вождь Луи, вглядываясь в изображение воина.

Данки подался вперед, чтобы лучше видеть:

— Микмак… кто?

— Могавк. Из племени микмаков. При жизни был известен как Микмак Моу.

— А жил он, Данки, в начале восемнадцатого века, — пояснил профессор Стеббинс. — Время, когда английские колонии вели бесчеловечную политику оплаты каждого индейского скальпа, снятого неважно с кого: с мужчины, женщины или ребенка.

— Микмак Моу перенял этот обычай, — вставил вождь Луи. — Говорят, его личная коллекция скальпов янки насчитывала сотни экземпляров.

— Да-да, так и было, — подтвердил Месмерон, проводя пальцем по дубинке и показывая на цепочку символов, бегущую по рукояти.

— Посмотрите, эти иероглифы Микмака… по своей природе они могут служить талисманом?

— Талисманом? — Вождь Луи перекатил это слово подобно грому. — Я не шаман. Если бы ты объяснил, что твои интересы лежат в области магии, я попросил бы Раненую Печень сопровождать меня.

— А, Раненая Печень… Очень могущественный шаман, — вставил профессор Стеббинс. — Мы много раз работали вместе над различными случаями появления призраков, даже проводили церемонии экзорцизма. Он прекрасно умеет управляться с сильными духами.

— Самого разного рода, — добавил Месмерон и, вырвав дубинку из рук вождя Луи, протянул профессору Стеббинсу. — Возможно, ваше вмешательство было крайне удачным, доктор. Хотелось бы услышать просвещенное мнение признанного авторитета в данной области.

Профессор Стеббинс вставил в глаз монокль и смерил взглядом дубинку.

— Талисман? При беглом рассмотрении я сказал бы, что нет. Микмаки — единственное племя североамериканских индейцев, имеющее письменность. Думаю, эти иероглифы — просто какое-то изречение. Истинный талисман, скорее, имел бы вот такой вид.