Заставьте меня, Сэр

Ухмыляясь, он кивнул Каллену, затем отправился в зону для сабов. Для полного разнообразия ему нужна была тихая саба. Он размышлял. Одна из них была молодой девушкой, и ему нравились молоденькие, но нет. Ему нужна была более сочная, зрелая нижняя. Молодые слишком быстро ударяются в слезы. Зрелые сопротивляются дольше, и тогда можно получить намного больше удовольствия, когда они наконец-то начинают кричать и умолять.

Глава 11

"Это полное безумие. Глупость". Нахмурившись, Габи позволила Маркусу помочь ей выбраться из его седана.

– Я прекрасно себя чувствую, - сказала она.

– Мне не нужно…

– Да, да, дорогая, - он обхватил ее рукой, словно думал, что она может упасть без его помощи, - ты можешь изображать из себя злючку, сколько хочешь, но не останешься в одиночестве сегодня ночью.

Мужчина прижался носом к макушке сабы.

– Ох, честно говоря… - она могла бы возразить ему в клубе... если бы по какой-то странной причине вопреки здравому смыслу ее синапсы не сработали обратным образом. После разговора с Z, Маркус приказал Салли принести сумочку и одежду Габи и погрузил ее вместе с вещами в свою машину, прежде чем саба смогла собраться с мыслями.

По дороге к его дому она думала об агенте Родосе и почти запаниковала, пока не вспомнила, что Мастер Z обнял ее и прошептал, что предупредит ее друга. У Придурка будет приступ, но Габи не стала бы кривить душой, если бы сказала, что ей легче от того, что тот будет вопить на Мастера Z, а не на нее.

Однако Маркус был прав. Независимо от того, как сильно возражала ее совесть, прямо сейчас Габи не стоило садиться за руль. Достигнув согласия с собой, она почувствовала нарастающее волнение. Мастер Маркус привез ее к себе. Она останется с ним... на всю ночь. И она жаждала этого: спать в его объятиях, может быть, снова заняться сексом. Узнать больше о нем и... "Черт, не будь глупой. Это задание, Габи, а не свидание".

Пока они шли вдоль фасада и через черные металлические ворота к лестничной площадке, наполненной сладким ароматом гардении, автоматически зажегся свет. Оказавшись внутри, Маркус отпустил сабу и, потянувшись к домофону, начал набирать ряд чисел. После влажности ночи сухой прохладный воздух вызвал у Габи дрожь. На ней сейчас были желтый топ и шорты, которые помог надеть ей Маркус. Черт, он фактически сам одел ее. Теперь, стоя здесь в столь откровенной одежде в этом красивом доме, она чувствовала себя шлюхой.

Девушка сделала шаг назад и потянулась к ручке двери. Закончив с панелью управления, Маркус нахмурился и подошел ближе. Его теплая ладонь обхватила ее щеку.

– Что случилось, дорогая?

– Я просто...
– он хотел честности, а ее мозг по-прежнему работал слишком медленно, чтобы придумать какое-то оправдание. Габи указала на свою одежду и продолжила: - Я мерзко себя чувствую.

– Тогда сними ее, - когда он улыбнулся, в уголках его глаз собрались морщинки.
– В тех редких случаях, когда я привозил сабу домой, я большей частью заставлял ее проводить уик-энд голой.

– Вы…

Когда она с ужасом вытаращилась на него, его смех наполнил комнату, заставляя трепетать ее внутренности.

– Да, именно, - его большой палец очертил ее губы, наставник изучал ее, - я не из любителей доминирования 24\7, но я подумываю над тем, чтобы ночами и в выходные открыть сезон для сабочек в моем доме.

Все выходные?

– Но…

– Но тебе уже досталось сегодня ночью, везучая маленькая саба, так что не возбуждай меня.

Когда она с облегчением вздохнула, он снова рассмеялся.

– Позволь мне тебе все показать.

Хозяин шел впереди нее, чтобы включать свет, и гостья не могла не заметить, как плотно облегали его твердое тело джинсы и футболка.

Вот открытый вход в большую комнату, где одна сторона представляла собой зону уютной гостиной, другая - любимую игрушку мужчины - гигантский телевизор высокого разрешения. Габи усмехнулась. Обстановка очень подходила Маркусу. Сливочно-белые стены, полы из светлой мраморной плитки, роскошные коричневые кожаные кресла и диваны. Все сбалансировано, цвета чистые, но теплые, хотя отсутствие яркости показалось ей несколько грустным.

Декоративное стекло, украшающее лицевую сторону отделанного черным металлом камина, отделяло гостиную от обеденной зоны. Как необычно. Иногда в Тампе бывает довольно-таки прохладно, поэтому камин был как нельзя кстати. Интересно, он бросает одеяло на пол и занимается с женщиной любовью перед ним? Ее поразил неожиданный всплеск страстного желания быть этой женщиной.

– У Вас прекрасный дом, - сказала она, отворачиваясь от комнаты и эмоций.

– Спасибо. А теперь пойдем со мной, дорогая.

Сомкнув пальцы вокруг ее запястья, словно тиски, пробуждая внутри нее землетрясение, Маркус повел Габи по коридору к спальне. Бежевый ковер, кремово-белые занавески, массивная кровать, покрытая темно-синим атласным стеганым одеялом. Резной деревянный комод и прикроватные тумбочки из темного дерева сочетались с четырьмя постельными опорами. Гостья с любопытством провела пальцами по поцарапанной части одного из столбиков кровати. Все остальное выглядело так, будто находилось в нетронутом состоянии.

Даже если он не говорил этого вслух, его ослепительная улыбка сказала все.

– От наручников.

О. Она быстро отошла, внезапно осознав свою уединенность с мужчиной, которого знала всего две недели....

Маркус прищурился и притянул ее в свои объятия.

– Габи, независимо от того, где мы находимся и что мы делаем, твое стоп-слово по-прежнему работает. И если ты его произнесешь, я не в праве бросать тебя на постель и связывать. С тебя на сегодня хватит.

Его ладонь двигалась вниз по ее спине в неторопливом утешающем поглаживании. Почему она чувствовала себя в безопасности, когда он обнимал ее? Габи прижалась лбом к его груди. «Я идиотка».

– Простите. Все так странно. Нет, это не в первый раз, я, конечно, приходила к мужчине домой, но знаете…не для бондажа. Для секса.

Маркус чуть заметно улыбнулся.

– Сомневаюсь, что тогда ты была трезвой.

– Ах.

Она моргнула и нахмурилась. Это звучало... дурно.

– Наверное.

Неудивительно, что все было по-другому. Не только уединение с Домом, но и отсутствие этических запретов.

– Мы можем это исправить. Ты пойдешь и примешь душ, а я открою вино.