Застенец 2

—Поняли, петухи, огорчен он будет очень, — внезапно оживился амбал из палаты. — Пукалки свои убрали, иначе порешу ща всех!

Шарм действительно оказался весьма успешным заклинанием. Помимо того, что я общим скопом расположил к себе почти всех в этом коридоре, так чары еще и сделали из заколдованных моих верных защитников.

Судя по речи амбала, тот оказался из интеллигентной семьи. Скорее всего, отец его — начальник управления какой-нибудь областной ФСИН, а мать — балетмейстер. Это я определил по грации, с который здоровяк ворвался в толпу охранников. Я не силен в танцах, тем более в современных. Но мне казалось, что амбал сейчас красноречиво показывает грусть и одиночество шара из боулинга, который разбивает кегли.

Охранники не сплоховали. Это я им нравился, несмотря на нарушения режима, но никак не здоровенный воспитанный парень, явно знающий Блока наизусть. Поэтому они сделали мудро, решили ему посопротивляться.

Пощелкали без всякого результата тазерами, но более успешно у них сработали пистолеты-транквилизаторы — один дротик даже воткнулся в бицепс здоровяка. Оставалось лишь радоваться, что родители кормили амбала самыми дорогими продуктами, без всяких ГМО. Потому что он не рухнул тут же на холодный пол, а продолжил в весьма незамысловатой форме мять бока (и не только) моим обидчикам.

—Давай, братан, вали! — крикнул он мне, расчищая проход.

—Красава, от души! — почему-то и я сам перешел на язык золотого века русской литературы.

—Душевно в душу, — постучал себе кулаком по груди здоровяк.

Мы проскочили с тетей к лестнице и устремились на крышу к ожидающему кьярду. Васька оказался на месте. Собственно, я это знал еще до того, как поднялся. Чувствовал.

— Какая странная лошадь, — задумчиво наклонила голову тетя Маша.

—Вообще, это не лошадь, — ответил я.

— Конь? — понимающе кивнула тетка.

— Не совсем. То есть, совсем нет. Это все потом. Садись.

Васька нетерпеливо поглядывал, как я сажаю тетю Машу. Однако ни словом, ни каким-либо жестом своего настроения не выразил. Это хорошо. Значит, моя единственная родственница в иерархии кьярда стоит выше Иллариона. Уже значительный успех.

— Куда же мы поскачем? — удивилась тетка.

Я сбросил форму Шарма, мысленно представляя, что сейчас там, внизу, начнется. И ответил, пришпорив Ваську:

—Домой.

Глава 13

Возвращаться под Сферой неприятия оказалось очень даже приятно. Более того, наш полет можно было сравнить с путешествиями «Аэрофлотом». Только еду не раздавали, красивые стюардессы не ходили, и никаких удобных кресел под задницей. А так — один в один.

Тетя Маша поначалу громко удивлялась, видя знакомые места. А потом притихла. Не заснула, а замолчала, оглядывая Самару с высоты кьярдового полета.

Я же устал. Просто смертельно устал. Чересчур много пришлось колдовать сегодня. К тому же, применяя не такие уж и простые заклинания. Хотелось свалиться на кровать не раздеваясь и проспать до утра. А от мысли, что до этого еще ой как далеко, становилось тошно.

Однако расслабляться рано. Сделана лишь половина задуманного. Теперь оставалось закончить не менее сложную процедуру — вернуть все на свои места, будто бы ничего и не было.

Перед самым подлетом я скастовал Холодный след. В застенье он не был нужен — вряд ли недомы могли меня отследить. А вот перед Петербургом надо уже подстраховаться. Формировать Невидимость я даже пытаться не стал. Если после первого применения мне поплохело, то второе вырубит окончательно. Это при самом удачном сценарии.

Но вторжение в магический город прошло без всяких эксцессов. Ни один из Вестников не замер, испуганно глядя в черное небо. Стражники не забегали взад-вперед, держась за сабли. Воздух не раскрасился сполохом заклинаний, словно нарушение границ на кьярде было вполне рядовым событием. С другой стороны, все лошадки вроде как строго под отчетом Третьего отделения. Поэтому — чего погранцам напрягаться?

Меня хватило еще на Глаз, чтобы оглядеть дом по соседству с моим. Что там делают жандармы? И тут я понял, что против лома все же есть прием. А против Глаза существует какой-то блокиратор. Не знаю, как он называется, в книгах про подобное не писали. Однако мой волшебный взгляд скользнул по соседним квартирам и уперся в кирпичную кладку. Казаки оказались защищены от наглых вуайеристов.

С другой стороны, все вполне логично. Не может же, например, Его Императорское Величество, или тот же Максутов, быть достоянием общественности. Да что там общественности — сопляков из лицея, которые захотят посмотреть сквозь стены. Но вот эту штуку надо точно взять на вооружение. Хотя бы для того, чтоб ходить по дому в одних трусах.

Васька спустился к самому окну. Единственное — не смог зависнуть как нормальный вертолет, а стал топтаться по воздуху. Называется, слазь как хочешь.

С горем пополам тетя Маша зацепилась за карниз, после чего я помог ей подтянуться и протиснуться в открытое окно. Вот только произошедшее вслед за этим здорово обескуражило меня. Хотя бы потому что на всю улицу раздался страшный вой, лязг и нечто похожее на Погребальный звон.

Меньше секунды мне хватило, чтобы понять несколько простых вещей. Первое: звук исходил из моего дома. Второе: никаких волков и прочих опасных животных здесь быть не могло. Третье: эта какофония раздалась после того, как тетя Маша оказалась внутри. Четвертое: при этих раздирающих душу звуках нечто странное, необъяснимое срезонировало во мне.

Кулик, вот ты идиот! Защитные печати, повешенные казаками! Тети в числе лиц, допущенных к особняку, не было. И они ее не добавляли, как того же Будочника. И что еще хуже — печать, повешенную группой лиц, мог снять только более сильный маг.

Все так. Но стоять и ждать, когда сюда сбегутся все окрестные патрули, не хотелось. Я прощупал невидимую защиту, отодвинул в сторону собственные слабые заклинания, которые даже не сработали по каким-то причинам и обнаружил три печати. Жесткие плоские кругляши, похожие на приплюснутый сургуч и зависшие над самой крышей. Понимал, что они мне не по зубам. Но все же потянул за одну из печатей, вкладывая в нее силу. И та рассыпалась…

Развалилась, как книжный пепел под грубыми нетерпеливыми пальцами. А вместе с ней замолк и невидимый колокол. Воодушевленный первым успехов, я потянул за вторую печать. И снова успех! Визг прекратился. Третья печать пала вслед за своими товарками, и наконец растворился в ночной мгле волчий вой.

Так, либо я дурак и чего-то не понимаю, либо — офигеть какой сильный маг. Развеял печати «пятерок», причем находясь не в самом лучшем физическом состоянии, так легко, словно их пытались создать Протопопов с Горчаковым. Или — их повесили специально, чтобы я смог в будущем эти печати разрушить? Тогда для чего?

Вопросов для тяжелой ночи было слишком много. Поэтому я решил перенести задачки со звездочкой на какой-нибудь другой день. Сейчас надо заняться более насущными делами.

— Укройся вон на той крыше, — указал я кьярду, а сам перевалился в окно. — И своего хищного носа не показывай, пока я не скажу.