Застенец 4

Да, без Васьки пришлось тяжко. Будто после постоянной езды на машине перешел на общественный транспорт. Который, к тому же, еще и работает с большими задержками.

Я медленно побрел в нужном направлении, ругая про себя и Максутова, и его соглядатаев, и кустарники вокруг. Самое забавное, что злоба будто бы придала сил. Словно даже второе дыхание открылось. Земля точно сама прыгала под сапоги, не было привычной забитости в ногах, а голова на удивление прояснилась. Сейчас не существовало никаких полутонов, лишь белое и черное, абсолютное зло и абсолютное добро.

И то время, которое, по моему разумению, пришлось потратить на плутание по околосамарским лесам, пролетело на удивление быстро. Вскоре я выбрался к деревянному частоколу крепости, у главных северных ворот которой горел огонь.

– Падший!

– Тревога!

– За князем беги!

Вот ведь паникеры, чтоб их. Хотя про князя это они здорово придумали. Я поднял руки и громко, чтобы все услышали, прокричал.

– Свои. Это Ирмер-Куликов.

Их крики превратились в осторожное перешептывание. Пришлось даже подсветить себя заклинанием, после чего меня наконец признали.

– Вот же Вы горазды пугать, Ваше Благородие.

– Любите в потемках ходить.

– Так получилось, – приблизился я к открывающимся воротам.

Отворили их, кстати, до прибытия князя. Видимо, мой кредит доверия теперь необычайно высок. Осталась лишь самая малость – не растратить его.

Я присел на камень, освещенный многочисленными факелами, и стал ожидать князя. Можно было бы, конечно, пойти навстречу, однако существовал риск разминуться. К тому же Ситников, несмотря на свои годы, чрезвычайно легок на подъем. Пройдет не более десяти минут, как он будет тут.

Так и случилось. Генерал-губернатор прискакал на запряженном жеребце, в наспех надетом мундире, даже верхние пуговицы не застегнул. Ловко спрыгнул на землю и цепко ощупал меня.

– Живой? – только и спросил он. – Здоровый?

– Живой. По поводу здоровый вопрос открытый.

– Рассказывай, что случилось?

– Если коротко, Владимир Георгиевич, мне нужна одна вещь, которая есть только у вас.

Глава 2

Через час мы уже сидели в кабинете у Ситникова, молча попивая обжигающе горячий чай со смородиновым вареньем. Наливку генерал-губернатор даже предлагать не стал.

Ситников громко прихлебывал из блюдца, задумчиво глядя на меня. Я тоже не торопился продолжить разговор. Все, что хотел сказать – уже сказал. Добавлять что-то, лишь портить. Не умалять же, в конце концов, авторитет генерал-губернатора.

– Вообще, это возможно, – наконец процедил он.

Чем несказанно окрылил меня. В какой-то момент я уже подумал, что это была откровенно дрянная идея. Хотя расслабляться рано. Я это прочитал на хмуром лице Ситникова.

– Сейчас будет «но»? – спросил я.

– Почему же? Пусть будет «однако»… Однако, что я имею с этого?

– Я буду Вам должен, Владимир Георгиевич.

Генерал-губернатор скривился, словно я сказал ужасную пошлость. И самому было понятно, что предложение для потенциального инвестора в меня так себе.

– А если с тобой, Николай, что случится? – спросил генерал-губернатор. – Я ценю твою искренность. Хотя в данном случае ты поступил довольно опрометчиво. Даже слишком. Глупо раскрывать все карты, когда до конца игры еще далеко.

– Никому нельзя доверять, в том числе Вам, так?

– Именно, – ткнул в меня пальцем Ситников, как в нерадивого ученика, который после многочисленных попыток наконец-то назвал правильный ответ.

Он налил себе еще чая в блюдце, но пить не стал, недовольно отодвинув посуду. Похоже, я испортил ночной аппетит генерал-губернатору.

– Мне не нравится, что я тебе говорю. Но даже сейчас я должен думать об интересах Самары в первую очередь.

– Хоть кто-то думает о ее интересах, – пошутил я. Правда, иронию Ситников не оценил. – Не томите, Владимир Георгиевич. Вы же уже все решили.

– Грубо, – шумно вздохнул собеседник, – но по делу. Давай так: ты помогаешь нам, а я отдаю тебе то, что ты просишь?

– Довольно справедливо, – кивнул я, хотя сам понял, что придется пользоваться силой. Потому под ложечкой тревожно засосало. – Вам надо что-то достать из моего мира?

– Скорее, убрать из нашего. Понимаешь, верстах в сорока вниз по Волге Падшие разбили лагерь. Скверные ребята, скажу тебе по секрету. Другие что обычно делают? Собирают силы и нападают. У них действия простые и прямые, как лом. А эти будто что-то замышляют.

– Не пробовали их убивать? – выдал я гениальную мысль.

– Пробовали. Два раза собирали отряд, так они… прячутся. Ты представляешь?

– Какие-то странные Падшие. И, наверное, они дают странный мед, – задумчиво пробормотал я.

– Какой мед?

– Это я так, вспомнил кое-что. Но если Падшие не нападают, может, черт с ними?

– Тревожно, когда знаешь, что есть гнойник на теле. Лучше не ждать, когда тот воспалится, а сразу срезать. Понимаешь?

– Понимаю. Хорошо, я согласен. Мне нужно время. Скажем, день-другой для подготовки. Еще лошадь и сопровождение до места.

– А как же кьярд твой? Неужто случилось с ним чего?

– На штрафстоянке кьярд. В смысле, без него пока обойдусь.

– Пусть так, – не стал настаивать Ситников.

– Тогда я пойду.

– В ночь? Может, хоть утра подождешь?

– Нет, с недавних пор ночь – моя самая любимая пора. Да и к утру мне домой надо вернуться.

Мы пожали руки и попрощались, хотя Ситников до самых ворот казался ужасно виноватым. Вот странность: разбудил его я, а чувствует себя не в своей тарелке он.

Вообще, я даже в чем-то понимал генерал-губернатора. И не обижался. Ему действительно нужно думать о своих подопечных, а не о маге-одиночке, который завтра может сгореть без остатка. Как там Ситников говорил? Все друг друга используют. Хотя это можно назвать взаимовыгодным сотрудничеством. Не будет так жестко звучать.

Пробираться по сырому лесу обратно мне понравилось намного меньше. Теперь уже никакого второго дыхания и в помине не было. Как и злости. Лишь легкая усталость. С другой стороны, если шастать полночи по иным мирам, по-иному и быть не могло.