Заступник. Твари третьего круга

— Может быть, кофе? — он улыбнулся еще шире. — У нас есть печенье. Вкусное.

Она долго сидела, разглядывая неприятного вида приборы, блестящие изогнутые мисочки, белоснежные салфетки, под которыми угадывались очертания медицинских инструментов. Представляла отца, каждый день имеющего дело с такими же опасными штуками. Каждый день балансирующего на самом краю.

Незаметно наступил вечер, начали сгущаться сумерки… Ланка испуганно вскинулась: какие сумерки, здесь нет окон! Она едва не заснула! Оглушительно зазвенели рассыпавшиеся по кафельному полу железяки — кажется, она задела одну из мисочек. Ученый крутанулся в кресле. Ланку разобрал нервный смех — Эрран таращился на нее, как внезапно разбуженный человек. Он попросту забыл о ней! Лучше бы она действительно заснула. По крайней мере, закончилось бы это мучительное ожидание и оборвался бы упрямый комариный писк надежды.

— Э-э-э… Простите, — Эрран виновато улыбнулся. — Сколько сейчас… Ух ты!

Удар — такой знакомый, — Ланка вскочила, шагнула к двери… Но в проем шагнул не он, а всего лишь заспанный нескладный подросток.

— Эрран, я вот что подумал, — с порога начал он. — Пора рассказать Фолку о том, что… Короче, ты же знаешь, что на конец недели назначена демонстрация наших, то есть, твоих, достижений, — пацан криво улыбнулся. — Если Фолк поймет, что ты можешь справляться с откачкой его ребят самостоятельно… — мальчишка пожал плечами. — Вряд ли он будет продолжать возиться со мной. Я думаю, надо показать ему, что мы можем…

— Ники, — предупреждающе воскликнул ученый, взглядом указывая на Ланку.

— Что?.. Ох, елки! Это еще кто?

— Ники… — теперь это звучало укоризненно.

Мальчишка скривился:

— Ну, Эрран… Ладно. Здравствуйте, — преувеличенно вежливо обратился он к Ланке. — Ник Арсон.

— Алана Грош, — машинально ответила Ланка, пытаясь вспомнить, где она слышала это имя. Арсон… ну, конечно! Богатенький коллекционер. Тот, что, не торгуясь, купил у нее «Вечер на крыше» и уверял, что обязательно будет пополнять свою коллекцию. Стоп! Тот был старше. И такой… опасный. Ланка не удержалась и ляпнула:

— Фолк Арсон — ваш брат?

Круглое лицо подростка смешно вытянулось.

— Ну да, — угрюмо бросил он. — А что?

— Ничего, — Ланка уже пожалела, что спросила. Какая разница, кем приходится этот малолетка опасному богатею? Какая для нее — сейчас — разница?

— Ники, — вмешался Эрран. — Это — Алана. Грай просил… помочь ей.

Ники задрал брови.

— Да, — ответил Эрран на незаданный вопрос. — Ты готов работать?

— Прямо сейчас? — протянул мальчишка, и Ланка опять невольно дернулась. Да он же копирует Грая! Подражает ему. Интонации, манера ногой открывать двери, и этот прищур, так комично выглядящий на детском еще лице. — Я не знаю…

— Она… Алана уже засыпает, — мягко произнес Эрран. — Мы ждали тебя. Излучатель отчего-то не работает. Если у тебя не хватит сил отогнать сон, может, погрузишься, отыщешь ее и поможешь продержаться. А я пока попробую починить прибор.

— Хорошо, — буркнул Ники. — Если Грай просил.

Глава 8

Остаться в лаборатории после закрытия оказалось совсем не сложно. Ник вышел из исследовательского центра в конце рабочего дня, отметил пропуск за пять минут до пересменки охраны. Сделал несколько шагов и повернул назад, сокрушаясь, что забыл бумажник. Сердце, казалось, сейчас выскочит изо рта. Но охранник ничего не заметил. Открыл, поворчав, что нужно быть внимательнее. Ник тенью скользнул по коридорам центра и спрятался в подсобке — ждать, когда наступит ночь.

Двух дней в неделю было мало. Непозволительно мало! Почти все время уходило на выполнение заданий и тренировки напарника. Больших успехов Грай не добился, но, по крайней мере, стал легче переносить сеансы и научился немного контролировать окружение. Не более того. Даже прогуляться с ним по центру пока не получалось — перемещения в Темном давались Граю с большим трудом. Нику же хотелось большего. Он считал часы между погружениями.

Он входил в зал отдыха, в котором ждали бугаи Фолка, готовые к очередному сеансу. Онейрограф начинал умиротворяющее щелкать, усиливая воздействие. Ник разгонял мглистую тьму и считал. Тридцать шесть часов до погружения. Тридцать.

Он листал книги, ловил себя на том, что перечитывает по двадцать раз одну и ту же страницу, и бросал. Говорил по телефону с мамой. Смотрел на себя в зеркало, пытаясь хмурить брови и щурить глаза, как Грай, — и считал. Двадцать восемь часов. Сутки. Двадцать два часа.

Ник пытался совместить разрозненные части карты Темного Города. Играл до одурения в компьютерные стрелялки. Вспоминал веснушчатую Тайлу, помощницу Кесселя, которая мило смеялась над его шутками, и считал. Пятнадцать. Двенадцать часов.

От нетерпения зудело под ложечкой и пересыхало во рту.

Умиротворение наступало, лишь когда он ложился в кресло и по жилам начинал бежать «Темный коктейль» Эррана, позволявший вернуться в Город. Ник закрывал глаза и оказывался на том месте, которое выбрал. Чаще всего точкой погружения была старая площадь — чтобы не тратить времени, добираясь до Грая, — но иногда он делал себе подарок и позволял Темному вынести его на поверхность в каком-нибудь новом районе…

От мыслей о погружении приятно заныло в животе. Во рту пересохло. Ник заворочался и сразу же испуганно затих — в коридоре послышались шаги. Скорее бы все разошлись! Главное, ввести правильную дозу коктейля. Ничего, все получится. Не зря он целую неделю крутился в лаборатории, неуклюже флиртуя с Талей, выспрашивая и запоминая. Ближайшая помощница Кесселя щедро рассыпала нежный, переливчатый смех и иногда позволяла чмокнуть себя в щеку.

Припозднившиеся лаборантки ушли, стуча каблучками по гулкому полу. Загудела система очистки.

Ник достал телефон.

— Фолк, привет. Отзови охрану, я останусь на выходные у Эррана. Мы неплохо продвинулись за последние дни, и он не хочет останавливать эксперименты.

— Хорошо, Ники. Наконец-то ты взялся за ум. Я горжусь тобой.

— Спасибо, — выдавил Ник.

— Кессель там? Пожалуйста, передай ему трубку.

— Э… Он сейчас ужинает в столовой… Слушай, мне нужно идти.

— Ладно, я ему сам перезвоню.

— Мы хотели отключить телефоны, чтобы нас никто не отвлекал.

— Хорошо. Передай, что я очень доволен его работой и последним отчетом. Пусть назначает стендовые испытания на следующей неделе. Я приглашу мэра Романо.

— Конечно, Фолли. Увидимся в понедельник.

Стендовые испытания. Это может означать только одно — Эрран закончил свой прибор. Если испытания пройдут хорошо… А может, все к лучшему? Больше не нужно будет отгонять мглу от гвардии Фолка и брат оставит его в покое. И он наконец-то получит свободу, о которой так долго мечтал. Погрузится с головой в исследование Темного, навестит Дугала и наговорится с ним досыта. Воспоминание о нищем бродяге всколыхнуло чувство вины. Ник отогнал его — а что он мог сделать? Охрана, приставленная Фолком, ходит за ним по пятам, только что в туалет не лезет! Один раз Нику удалось-таки сбежать от соглядатаев и увидеться с Дугалом…

Топот в коридоре — охрана делает вечерний обход, проверяя сигнализацию.

Хорошо, что тут нет системы наблюдения. Тот, кто основал центр, был таким же параноиком, как Фолк, и сделал все, чтобы непосвященные не могли проникнуть в его тайны. Даже ближайшие сотрудники Кесселя вряд ли знали, чем они в действительности занимаются.

Ник выждал еще четверть часа после того, как затихли шаги в коридоре, и выскользнул из подсобки в тускло освещенные коридоры. Кроссовки ступали мягко и беззвучно. Никого. Темный в его распоряжении на все выходные!