Засыпайка в рыбацкой деревне

Красные с белыми оконными рамами и наличниками. Белые с красными или зелеными. Зеленые домики с желтыми и желтые домики с зелеными наличниками — один другого веселей, все только-только покрашенные к приходу лета.

Они пролетели над кафе, над кладбищем, магазином, автобусной остановкой и почтой. Потом бухта Кясму осталась позади, и качалка устремилась прямо на юг.

Засыпайка снял шапку, и наши пассажиры задремали.

Когда они снова открыли глаза, вокруг блистала бескрайняя водная гладь. Ясное синее небо отражалось в океане, а на легком ветерке радостно реял корабельный флаг. Тупс покосился на кошачий флаг, рыкнул для порядка и решил не обращать на кошачью физиономию никакого внимания.

Любопытные чайки кружили над креслом-качалкой. Корабль «Кясму» легко скользил над волнами.

История пятая, в которой рассказывается о Южном море, а команда «Кясму» встречается со штурманом «Морской птицы»

— Смотрите, что это? — воскликнула Майли, показывая в сторону горизонта.

Вначале Мати и Засыпайка ничего не увидели, но потом и они заметили вдали странное движение. То тут, то там из океана как будто били в небо струи фонтанов и, описав дугу, падали обратно в воду.

Но чем ближе «Кясму» подходил к тому месту, тем яснее становилось, что из мора вылетают не струи фонтанов, а какие-то большие блестящие рыбы.

— Дельфины, — уверенно произнесла Майли. — Это дельфины играют. По телеку показывали.

Оказалось, и правда, дельфины. Они уже плыли рядом с «Кясму», смотрели своими умными глазами на наших пассажиров и дружелюбно улыбались.

Поприветствовав людей, они быстро выстроились друг за другом в кильватер, так что на поверхности воды образовалась длинная блестящая лента. А три дельфина покрупнее разогнались и, словно огромные темные огурцы, выскочили из воды и, сверкнув белым брюшком, перелетели эту живую линию.

— Понял! — закричал вдруг Мати. — Дельфины хотят показать нам, что здесь экватор.

— Экватор? А что это такое? — спросила Майли.

— Дедушка говорил, что экватор — это как невидимый пояс на том месте, где земля самая толстая, — вспомнил Мати. — Экватор делит земной шар пополам — на Северное полушарие и Южное.

— Тогда здесь вполне может быть экватор, — согласился Засыпайка, — ведь мы с севера летели на юг. Вот и добрались до границы.

Майли хотела спросить, откуда дельфины вообще знают, что здесь невидимый пояс земли. Она уже открыла было рот, да так и застыла — как дивная морская сказка, настигла их новая неожиданность.

Это был белый трехмачтовый красавец. Ветер раздувал его гордые крылья-паруса.

Засыпайка схватил Мати за плечо.

— Да это же тот самый парусник! — прошептал он. — Из шкафа, из бутылки!

— «Морская птица»! — ахнул Мати.

Сомнений не было: именно это название красовалось на носу корабля.

«Морская птица» миновала «Кясму», сделала плавный разворот и остановилась.

На палубе парусника показался дюжий моряк с густой бородой и трубкой в зубах. Он стоял, широко расставив ноги, как все моряки — так легче удержаться на качающейся палубе — и рассматривал в подзорную трубу крошечный «Кясму». Старому морскому волку не доводилось видеть столь странное плавсредство.

— Ах ты, селедка на клотике! — загремел морской волк. — Эй, вы там, под кошачьим флагом, откуда у вашей плоскодонки такое название?

— Это название нашего порта приписки, — смело ответил капитан Мати.

— Кясму?! Так вы из Кясму?! — пророкотал морской волк — его голосище перекрыл бы и самую страшную бурю. — Немедленно ко мне на корабль! Вы будете самыми дорогими гостями шкипера «Морской птицы»!

С бьющимся сердцем самые дорогие гости перебрались по качающемуся трапу на борт парусника. Здесь, рядом со старым моряком, они почувствовали себя такими же крохотными, каким был их «Кясму» рядом с великолепной «Морской птицей». Поджав хвост, тихо ворча, Тупс прижался к ноге Мати и поглядывал исподлобья на громадного человека с незнакомым запахом. Майли на всякий случай тоже попыталась спрятаться за Мати, а Засыпайка, тот и вовсе куда-то запропастился. Похоже, счел за лучшее участвовать в этой исторической встрече невидимым.

— Здравствуй, прапрадедушка! — и Мати протянул ладонь старому моряку. Она утонула в огромной шершавой ручище.

— Прапрадедушка? — задумчиво протянул штурман «Морской птицы». — А поведай-ка, чей же ты сын?

— Моего папу зовут Пеэтер. Он учится в университете на врача, и мама тоже. А живем мы в Таллинне.

— Ты смотри — в самом Таллинне! — удивился старый штурман.

— А папа моего папы кясмуский рыбак Элмар с хутора Кивинеэме.

— Ты смотри — Элмар! Да ведь Элмар мне внук, озорник эдакий! Так Элмар теперь за хозяина… Да-а, летят годы. И где же Элмар нашел себе женушку?

— Бабушку зовут Салме, Салме с маяка.

— Салме с маяка? В мое время смотрителем маяка был Андрус, его еще Андрес-Маячник звали. Верно, теперь припомнил, была у Маячника девчушка Салме. Так, значит, Салме стала твоей бабушкой?

Прапрадед оценивающе посмотрел на своего потомка.

— А тебя как величать?

— Меня — Мати.

— Ты смотри — Мати назвали, — усмехнулся старый моряк. — Я тоже Мати. — Он посопел, пыхнул трубкой и серьезно сказал:

— Это хорошо, что Мати. Очень хорошо. На хуторе Кивинеэме всегда должен играть мальчишка Мати. Тут и Майли отважилась выйти из-за спины Мати. Она сделала книксен и звонким голосом сказала:

— Здравствуйте, меня зовут Майли. Я приехала на лето в Кясму. А мой дядя — Яак с хутора Таммекингу.

— Здравствуй, Майли — прапрадедушка сжал ее ручонку в своих ладонях. — Ух, как давно я не видел девочек.

— Море не место для девчонок! — Мати попытался показать свою осведомленность. Но он просчитался.

— Что за чушь? — загремел штурман «Морской птицы». — Неужто ваши девочки такие хилые, что уже и воды не переносят? А? В наших краях женщины ходили в море наравне с мужчинами. Да они неделями ловили рыбу в Финском заливе, и даже грудных детей с собой брали! И под торговыми парусами сколько портов обошли. А когда мужчины уставали, женщины вели корабль. Так-то вот.