Засыпайка в Таллинне

— Бабушка, я держу за тебя кулаки! — шепнул Мати и крепко-крепко обнял ее.

— Держи, брат, держи! — похвалил его Злой волк. — Сегодня у твоей бабушки важный день!

Внезапно откуда-то донеслось:

— Здравствуйте! Начинаем пятьдесят четвертое представление «Красной Шапочки», юбилейный спектакль дорогой нашей Буратино. Прошу всех занять свои места.

Все засуетились. Каждый брал свою куклу и спешил на сцену.

Мати и невидимый Засыпайка поторопились в зал. Только они уселись между бабулей и папой, как погас свет, заиграла музыка, и занавес открылся.

Мама Красной Шапочки чисто подмела двор, насыпала курам корм и налила кошке молока. А Засыпайка уже успел позабыть, что на сцене не живые куры и не живая кошка, что все они — птицы, животные и мама Красной Шапочки — только куклы.

Вприпрыжку вбежала Красная Шапочка и запела:

Зовут все Красной Шапочкой меня теперь по свету за то, что лучше шапочки, чем мама сшила, нету.

Знакомый голос! Конечно, по сцене, подскакивая, двигалась кукла, а пела за нее Буратино. Нет, Засыпайка непременно должен увидеть это своими глазами! Сказано — сделано. И невидимый Засыпайка прошмыгнул на сцену.

Детям в зале казалось, что куклы двигаются и говорят сами. Но Засыпайка, сидя за кулисами, убедился, какая это сложная штука — кукольный театр.

Ширма в рост человека скрывала актеров от публики. Они играли, высоко подняв руку с куклой, чтобы она могла свободно двигаться вдоль ширмы и была хорошо видна из зала.

Тем временем мама Красной Шапочки скрылась в доме: актриса села отдохнуть в глубине сцены с куклой на коленях.

А Буратино скакала с Красной Шапочкой над головой и пела:

Зовут все Красной Шапочкой меня теперь по свету за то, что лучше шапочки, ем мама сшила, нету. Мне день-деньской в лесу не лень ходить, гулять, играть. Люблю цветы я собирать, грибы и ягоды искать, люблю к обеду крем взбивать и по двору скакать. Сегодня в гости я иду, подарок бабушке несу: в бутылке сок клубничный и пирожок черничный. Мне мама сшила шапочку — красивей в мире нету. Теперь все Красной Шапочкой зовут меня за это.

И тут Засыпайке стало очень жаль бабушку: Буратино сновала с одного края сцены на другой, управляла куклой, скакала сама, и по ее лицу уже ручейками бежал пот.

— Что это за юбилей, если юбиляру приходится так тяжко трудиться! — подумал Засыпайка. — Ей бы в такой день смотреть да отдыхать.

Но как это сделать?

— Ну-ка, ну-ка! — осенило вдруг Засыпайку. — Ведь сегодня пятьдесят четвертое представление «Красной Шапочки»! И если песню повторить всего три раза, она уже запомнится. Ну, а пьеса, которую сыграли целых пятьдесят три раза, наверняка вбилась даже в кукольные деревянные головы. Сейчас мы это проверим.

Он соединил концы указательных пальцев и прошептал:

Трипс, трапс, трулль, Восемь дырок, пять кастрюль!

И произошло чудо! Бабушка как раз прислонила Красную Шапочку к стволу дерева и опустила руку, чтобы немного передохнуть, и в этот момент кукла повернула голову и с улыбкой посмотрела на Буратино. Потом подняла ногу и шагнула. Подняла другую и сделала еще шаг. И тут, поняв, что может двигаться вполне самостоятельно, Красная Шапочка пустилась в пляс.

Она танцевала все стремительнее и веселее. Буратино не верила собственным глазам: Красная Шапочка кружилась сама!

Зрители пока ничего не замечали, потому что кукла двигалась плавно и непринужденно. К тому же откуда им было знать, что танец затянулся.

А на сцене творилось нечто странное. По пьесе мама Красной Шапочки должна была провожать дочку к больной бабушке. Она и появилась с пирогом в корзинке и соком. Но Красная Шапочка не обратила на нее ни малейшего внимания и знай себе кружилась дальше.

Только теперь актеры поняли, что кукла движется сама по себе. А Буратино, онемев от изумления, неподвижно стоит в углу сцены с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами. Ничего подобного в их театре не случалось! Музыка кончилась, а Красная Шапочка все плясала и плясала. Уже в третий раз мама звала свою расшалившуюся дочку:

— Красная Шапочка, Красная Шапочка, ты должна пойти к больной бабушке и отнести ей сок и черничный пирог.

Наконец, Красная, Шапочка остановилась, взяла у мамы из рук корзиночку и сказала:

— Да, мамочка, уже иду!

— Будь осторожна в лесу! — наставляла ее мама. — Там живет Злой волк. Смотри, не сворачивай с дороги!

— Не волнуйся, мамочка! — сказала Красная Шапочка и ускакала.

Декорация сменилась: теперь Красная Шапочка шла по густому ельнику. Из-за дерева вышел Злой волк и медовым голосом проговорил:

— Здравствуй, Красненькая Шапочка, куда ты идешь? И тут действие приняло неожиданный оборот. Красная Шапочка открыла рот и заявила:

— НЕ ХОЧУ!

— Чего не хочешь? — поразился Злой волк.

— Не хочу, чтобы ты глотал бабушку! Не хочу, чтобы ты глотал меня!

— Я и не проглочу! — неуверенно протянул Злой волк. — Я… Добрый волк и никого не обижаю.

— Ты только так говоришь, — сказала Красная Шапочка, — а потом все равно глотаешь. Ты уже пятьдесят три раза так делал! И мне это не нравится! Сегодня у моей любимой тети Буратино юбилейный спектакль, и я не дам себя съесть!

Сказав это, Красная Шапочка спрыгнула со сцены и кинулась в другой конец зала.

— Стой, куда ты! — звал ее Злой волк. — Стой! Я же должен тебя съесть!

Добродушный актер, игравший Злого волка, тоже спрыгнул в зал. И погнался за Красной Шапочкой.

Дети визжали от восторга: они думали, что в этом спектакле все так и должно быть. К тому же они не обратили внимания на то, что кукла Красная Шапочка бегает и говорит сама, а Злого волка тащит и говорит за него актер.