Затерянные в тоннелях. Трилогия

Тем временем Петруха, неизвестно где взятыми ключами, запер дверь в администрацию.

– Не будем упрощать им задачу, – многозначительно сказал он мужикам, пряча ключи в карман. – Пусть повозятся.

– Значится, так, – начал командовать подошедший Корень. – Идем на "Чеховскую". Сейчас разобьемся на группы, а в тоннеле снова соединимся. – Веня, – обратился он к парню. – Пойдем на пару слов.

Он увлек парня за собой. Они первыми вышли в освещенный и пустой главный зал станции. Корень направился вперед и Венику ничего не оставалось, как следовать за ним.

– Значит так, – проникновенно говорил командир идя по залу рядом с парнем. – Скажи мне правду – ты это на листовке? Ты ведь?

– Да нет же. Не я.

– Ну это ладно. Но похож ведь так? Так что слушай, ты нам все дело погубить можешь, если тебя с нами поймают!

У Веника от страха пересохло во рту. Он не понимал, куда клонит этот подонок. Явно замышляет чтото гадское.

– И что? – спросил он.

– А то, что сейчас пойдешь один. Первым. А потом в тоннеле встретимся и дальше все вместе пойдем. Понял?

– Понял.

У парня сразу отлегло от сердца. Если так, то почему бы и не пойти одному, если это только до тоннеля.

– Значит так, – начал его инструктировать Корень. – Сейчас спустишься по лестнице, – командир кивнул на ход вниз, к которому они почти подошли. – Там коридор в сторону. Выйдешь по нему на станцию. А там…

Корень внезапно отшатнулся. Веник удивленно взглянул на командира, но тут на затылок ему обрушился сильный удар. Ему показалось, что гдето далеко ктото закричал. Вроде бы дед Артур, но затем звуки сменил неприятный гул. Пол резко прыгнул навстречу и яркий свет станции "Тверская" погас.

Глава 10. Мечты идиотов

Веник открыл глаза и осмотрелся. Несмотря на гул в голове, он увидел, что лежит на куче мусора в одной из арок станции. Туловище под аркой, ноги в зале. Судя по яркому свету и белым стенам, он все еще находился на "Тверской".

Не заботясь о чистоте, парень сел в куче мусора и ощупал голову. На затылке расплывался огромный синяк.

"– Здорово он меня двинул", – подумал Веник и вдруг вспомнил разговор с Корнем и этот предательский удар. Бил, наверное, Лось.

"– Вот суки! – чуть не воскликнул он. – Ну гады же! Ну что за гады!

Он осмотрел кучу, в которой сидел. Рядом лежал какойто строительный мусор, битые бутыли и непонятные металлические ржавые детали.

Тут Веник зачемто полез в карман штанов и обнаружил, что тот вывернут наружу.

"– Значит, даже карманы обыскали, не побрезговали. Друзьятоварищи, блин".

– Парень!

Веник дернулся и обернулся. Рядом сидел давешний нищийинвалид. Как там его звали? Шленка? А не он ли вывернул мне карманы?

– Ты это… Давно я тут лежу? – глупо спросил его Веник.

– Не очень.

– А где эти?.. Ну, которые со мной… Были…

– Ушли, – калека махнул рукой. – На "Пушку".

– Ясно.

"Пушка", это вероятно "Пушкинская" сообразил Веник. И что мне теперь делать? И хоть бы ствол мне оставили, суки! Хотя, какой тут ствол! Дураки они что ли, самым ценным, что есть в Метро, разбрасываться?

И что теперь? Мыслей не было. Совсем. Да и что тут скажешь! Все!

Захотелось плакать.

– Слушай парень, – сказал калека. – Ты куда теперь?

– Никуда. Приехал я.

Веник хотел зло выругаться, но вдруг, неожиданно для себя, разрыдался.

Нищий воровато оглянулся и вдруг начал быстро и отрывочно говорить:

– Слушай, так ты что? Тебе теперь некуда? Так? Ну, слушай меня. Я могу помочь. Понимаешь? Реально помочь! Ты мне поможешь, а я тебе! Понимаешь? Нет? Ты есть хочешь? Пить?

– А у тебя что, есть? – спросил Веник, думая о другом.

– Есть! И тебе тоже хватит. Понимаешь, какое дело! – нищий снова огляделся, хотя на станции попрежнему никого не было. Он быстро забормотал, захлебываясь в словах: – Ты думаешь я старый урод, который ничего не может? Так? Нет, не говори ничего! А послушай, что я скажу. Я ведь не всегда таким был. Я другой! Я такое знаю, что другие не знают! И к тебе я сразу присмотрелся. Мне нужны нормальные люди. Тут бывают всякие уроды, но это не то. Те за кружку воды убьют, а ты не такой! Я же вижу! Я в людях разбираюсь!

Веник не слушал убогого, но думать о будущем не хотелось, и он поневоле прислушивался к бреду калеки.

– Так вот! Ты поможешь мне, а я тебе! Мне нужна помощь! – быстро бормотал нищий. – Ты вот где жил? На какойто станции ведь? Так, да? Я что ты скажешь, если променять все это на нормальную жизнь! Такую, какая была у людей раньше?

Тут он понес сущую околесицу. Говорил про какихто хороших людей, про какието знаки, про последний тоннель.

Веник слушал все это с задумчивым лицом. Когда он услышал про "последний тоннель", то оживился. Похоже, нищий был полным идиотом, раз верил в эти сказки.

"– Нет, – думал Веник. – Шутки со мной шутить вздумал? Нет, браток. Теперь шутить буду я".

Нищий, пуская слюни говорил, и говорил. Венику это надоело.

– Слушай, – перебил парень словоизлияния калеки. – Это все классно. Но нас тут услышать могут.

– Точно! – чуть не выкрикнул нищий. – Это ты верно сказал!

Он снова начал озираться.

– Пойдем ко мне.

– У тебя вода есть?

– Есть! И жратва тоже найдется. Слушай! Ты тут побудь, никуда не уходи! А я быстро метнусь в администрацию. Мне надо. Я быстро!

Нищий повернулся, собираясь уйти.

– Стой, ты в какую администрацию? Этой станции?

– Да. Я сейчас…

– Подожди. Там нет никого!

– Как нет? Там всегда есть ктото. У них ведь дежурство.

Веник лихорадочно соображал. Кто знает, что этот тип выкинет, когда узнает, что случилось в администрации. Может тревогу побежит поднимать.

"– А что если ему все рассказать? – быстро подумал парень. – Если что, с этимто я точно справлюсь".