Затерянные в тоннелях. Трилогия

Прошло не менее часа, прежде чем Серафим, красавец Павлуха и их девки вернулись. За это время в голову Веника лезли разные неприятные мысли, от которых парень чувствовал себя оплеванным и опозоренным.

Подойдя ближе, красавец скользнул по Венику презрительным взглядом и сразу же направился к тележке. Забравшись на нее, он начал командовать - помог подняться девкам, уселся сам и усадил рядом своего дружка-альянсовца, какого-то Митяя.

Усатый дядя Василий, Никита и остальные мужики приготовились идти пешком.

– Ну что, едем?
– спросил красавец, ни к кому не обращаясь.

Серафим, тоже залезший на тележку и усевшийся рядом со своей девкой, вопросительно посмотрел на Веника.

– Да, - кивнул тот.
– Сейчас.

Парень сделал несколько шагов к обитателям станции во главе с добрым стариком, борода которого оказалась заляпанной кровью из разбитого носа.

Веник обратился к оборванцем с краткой речью, в которой рассказал о приближающемся затоплении Метро и призывал всех идти в Альянс для спасения. С неприятным чувством он видел, что местные доходяги слушают эту полезную речь в пол-уха, да и то, только из уважения к его оружию.

Когда он замолчал, чтобы собраться с мыслями для заключительного предложения, с тележки раздался недовольный голос красавца:

– Ну что, теперь едем?

Веник замер, весь задрожав от ненависти.

"- Все!
– подумал он.
– Пора с этим решать!".

Он развернулся и направился к тележке, сунув руку в карман и сжав там рукоятку пистолета, который он добыл на "Красногвардейской".

– Давай, Серега, - сказал Серафим.
– Залезай.

– А он чего, тут с нами поедет?
– с недовольным голосом спросил у него Павлуха.

Веник подошел вплотную к тележке.

– Послушай, Павлуха, - обратился он к красавцу.

Тот ухмыльнулся, продемонстрировав ровные ряды зубов во рту.

– Положим, - сказал он, - для кого-то я и Павлуха, а для тебя я Павел Николаевич.

Веник кивнул.

– Хорошо, Павел Николаевич! Дело в том, Павел Николаевич, что сдается мне, вам пешком придется пойти.

– Это почему же?
– ухмыльнулся тот.

Одна из девок хихикнула.

– Да потому что я так хочу, - улыбнулся искусственной улыбкой Веник, глядя в глаза красавцу.
– Пойдешь пешком!

– А если не пойду?
– продолжал скалить зубы тот.
– Тогда что?

Веник остолбенел от такой наглости. Тут же он вспомнил поведение Дубровского на "Севастопольской".

– Ничего, - сказал парень.
– Ровным счетом, ничего.

Не торопясь, он достал пистолет, навел его на Павлуху и выстрелил прямо в рот красавцу.

Брызги крови, ошметки мозгов и осколки от зубов разлетелись в стороны, оседая на окружающих. Хороший красный шлепок попал Серафиму в лицо, однако бывший ангел ничего не сказал и никак не выразил своего недовольства, начав вытирать пальцами кровь с лица.

В следующие несколько минут, при помощи местных доходяг, тело красавца выгрузили на платформу и какой-то угодливый местный шпендик вытер тряпкой кровь с тележки.

– И еще, - сказал Веник Серафиму, усаживаясь на тележку.
– Митяй и бабы пускай пешком идут.

Товарища мертвого Павлухи словно ветром сдуло с тележки.

– Ну-ну, Серега, - бывший ангел положил руку на плечо товарищу.
– Пусть бабы едут. Прошу тебя.

– Хорошо, - кивнул Веник и посмотрел на усатого.

– Садись сюда, дядя Василий. Поедем.

Усатый забрался на тележку.

– Едем!
– велел Серафим.

Закованные мужики только этого и ждали. Они сразу же начали толкать тележку, которая покатилась по рельсам туда, откуда недавно приехала. Обитатели станции безмолвно смотрели им вслед. Почему-то на душе стало погано. Веник заметил, что несколько местных обитателей станции увязались за ними следом, видимо, поддавшись на пропаганду парня. Это немного утешало.

Тележка въехала в тоннель. Света ламп над тележкой оказалось достаточно, что хорошо осветить окрестности и видеть каждую трещину на стенах тоннеля. Однако Венику было не до этого. Пригорюнившись, он молчал.

Видимо, усатый подумал, что Веник переживает из-за убийства красавца, поэтому сказал:

– Вообще-то, он хороший парень был. Неплохой...

– Этот твой Павлуха сам виноват, - заметил тому Серафим.
– Ты ведь его знаешь?
– показал он на Веника.
– Видишь ведь, какой это человек.

– Знамо дело, - пробормотал усатый.

– Ну вот. А Павлуха ваш не проявил уважения и получил.

– Так он же не знал.

Серафим ухмыльнулся.

– Незнание законов не освобождает от ответственности! Слышал такое выражение?

– Слыхал, - кивнул усатый, угрюмо задумавшись о чем-то.

Бывший ангел подобрался ближе к товарищу и обнял его за плечи.

– Конечно, - сказал он.
– Может, и не надо было его убивать. Прострелил бы коленки и хватит с него. Но не об этом речь. Сейчас-то все нормально, так ведь?

– Ну...
– протянул Веник.

– Конечно! Едем куда надо, вокруг нормальные люди. Только ты в напряге и этот плохо! Я с тобой об этом и хочу поговорить. Нельзя так, Серега!

– Как, так?

– Игнорировать потребности организма! Я тебе про это еще на "Китай-городе" говорил. Человеку нужна баба! Я ведь тоже такой был. Тоже срывал злость, а зачем? Виноваты они, что у меня давно бабы не было? Нет! Я сам виноват!

Веник только отмахнулся.

– А и правда, - подала голос черноволосая подруга Серафима.
– У него, поди, и девки ни разу не было. Надо ему было со Светкой идти. Да она и сейчас, прямо здесь, сможет. Да, Свет?

Вторая девка откликнулась:

– Да ну тебя!

Обе они рассмеялись, чем только разозлили парня.

Веник посмотрел на Серафима:

– Скажи ей, чтобы молчала.

– А ты мне рот не затыкай!
– бойко откликнулась черноволосая.

– Помолчи, - бросил ей Серафим.

– А чего он...

Бывший ангел убрал руку с плеча Веника, повернулся и несколько раз сильно и без злобы ударил девушку. Та, вскрикнув от боли, упала на бок и тихо заплакала.

– Вот что я хочу сказать, - как ни в чем ни бывало вернулся Серафим к товарищу.
– Запомни, Серега, три простые вещи. Первое: бабы нужны! Без них никак. Второе: бабу надо бить! Иначе, она тебя на шею залезет. А третье: баб нельзя воспринимать всерьез! А то есть такие чудики, которые ради них готовы на карачках ползать...