Затерянный исток

– Это не по моей части. Меня привлекает воздействие на их умишки. И тебя должно, иначе делать тебе в этих стенах нечего. Иначе – только привилегия ради монет и раболепия, а это не может не развратить и самую кристальную душу. Хоть мне и жаль будет расставаться с самой сообразительной ученицей. Некоторые из оставшихся хоть и из родовитых семей, а способны только на бездумные кивания головой в такт бубну. Эти идеальные исполнители, которые верят во всю фантасмагорию, происходящую возле алтаря, не понимая, что находятся под завесой конопли.

– Верят? – переспросила Амина. – Или им все равно? И они не спешат вгрызаться.

– Но мне нужна та, – невозмутимо продолжила Лахама гладь своей безупречной речи, – которая расширит мифы, вплетет в них новые вкрапления иллюзии под стать себе. Или выдумает новые ритуалы. Это искусство, дорогая. Нереальность, становящаяся более настоящей, чем обыденный мир. Ремесло избранных. Поскольку мы, по сути, и не понимаем, в каком мире живем по-настоящему – в реальности или зазеркалье, которое так усердно создавали поколениями? И какой сочнее… Жаль только, что это со временем источится, затеряется в песках… Потерянное знание перестает нести свой несокрушимый свет и становится бесполезным, пока его не возродят через века… Если вообще возродят. Вечно наши идеи жить не будут. А потом они придут на ум новым поколениям, и они уверенно будут считать себя первопроходцами.

– Почему ты так убеждена, что религию создали люди?..

– Но не сама же она возникла, как и все остальное, что ты используешь каждый день. И уж явно не снизошла с неба с готовым набором ответов. Потому что в ее основе – наша беспомощность перед фактом наличия собственной жизни. Что позволяет жить во вне, в наркотических мирах, скрашивающих травмирующую реальность. Это символизм, записанный в историю и исковерканный узколобостью.

Конец ознакомительного фрагмента.