Затмение
Шрифт:
— Из Киллуоррена? Одна?
Кэролайн не сказала в ответ ничего вразумительного.
— Мы встречались с вами раньше? Я имею в виду на официальных приемах? Кажется, вы знаете, кто я такая.
— Мы виделись с вами дважды. Первый раз — четыре года назад в Бодмине.
— Вам обо мне известно ровно столько же, сколько мне о вас. Росс, наверное, рассказывал про меня и мою дружбу с Дуайтом Энисом.
— Ах да, да-да.
— Он говорил вам, что в канун Рождества мы с Дуайтом обручились?
Верити застегнула пуговицу на воротничке простого льняного платья. Она понятия не имела,
— Последний раз я виделась с Россом и остальными членами семейства на Рождество. Еще получила два письма от Демельзы, но в них не было ничего особенного.
— Нам нужно было держать все в секрете от моего дядюшки, он бы не одобрил, к тому же он сейчас тяжело болен. Решили молчать до последнего, пока Дуайт не вернется домой. Это из-за меня и по причине возникших трудностей Дуайт поступил на флот, — задыхаясь произнесла Кэролайн.
Верити подошла к столику и взяла графин. Наполнив бокал, она передала его Кэролайн, та кивнула в знак благодарности, но к напитку так и не прикоснулась.
— Я знала, что он служит на флоте. Не вижу повода для беспокойства, — сказала Верити.
— Он ушел в плавание сразу после Рождества, написал мне два письма. Сейчас Дуайт несет дозорную службу в рядах Западной флотилии под командованием сэра Эдварда Пеллью. Он на фрегате, который входит в эскадру сэра Пеллью.
Верити изумленно посмотрела на нее.
— Неужели? Боже мой! Вы хотите сказать, что он участвовал в недавнем сражении?
— Я не знаю наверняка. Но кое-кто сегодня утром рассказал мне об этой схватке. Сообщили, что один из английских кораблей затонул. Вы не знаете, какой именно?
— Мне кажется... Постойте. У меня есть газета, — пройдя через всю комнату, Верити на ощупь нашла ее, завалявшуюся среди мотков шерсти. — Вот же она. Да, корабль называется «Тревейл», — сказала Верити, вскинув глаза на Кэролайн. — Этот корабль исчез у берегов Франции. Мисс Пенвенен, только не говорите, что....
Кэролайн рухнула на стоящий рядом стул, капли бренди из ее бокала упали на ковер. Верити подбежала к ней и обвила руками.
— Милая Верити, поверьте, мне так неловко перед вами за свое нынешнее состояние, мы ведь познакомились всего пять минут назад, — сказала Кэролайн. — Знаете, из меня не выйдет жены моряка. Вы, Верити, наверное понимаете поболее моего, как нужно вести себя в подобной ситуации.
— Выпейте это. Совсем чуть-чуть. Вам станет лучше.
— Никогда еще я не падала в обморок, будто скромница какая-нибудь. Моя старуха нянька такого не поощряла. «Молодые леди, — говорила она, — должны быть сильными, а не изнеженными, как цветочки». Так что обмороками я редко увлекалась, точнее никогда.
— Откиньте голову назад. Скоро вам станет лучше.
— О, мне лучше. Кто я такая, чтобы жаловаться? Есть и другие, кому намного хуже.
— Корабль потерпел крушение, французы здесь ни при чем.
Всё произошло из-за шторма. Будет много выживших.Некоторое время Кэролайн сидела, откинувшись назад и медленно дыша.
— Знаете, а ведь по пути я говорила себе, что эта бестолочь Анвин Тревонанс ошибся! И что когда я попаду сюда, то обнаружу, что меня облапошила эта проклятая привычка Адмиралтейства давать кораблям столь похожие названия. И им окажется другой корабль. Только не «Тревейл». Мне скажут, что это «Тэмойл», или «Тэро», или «Трайдент». Вcю дорогу я думала об этом.
— Дорогая, не нужно так расстраиваться. Могло произойти всё, что угодно. Возможно, с ним всё в порядке, и он в безопасности.
— Я подумала — надо поехать к кузине Росса. Нанесу ей светский визит. Больше мне не к кому обратиться. Конечно, я могла пойти прямо к Сьюзен Пеллью — мы однажды встречались; или к Мэри Трефузис, или еще к кому-нибудь из знакомых; но казалось, а точнее — я почувствовала, что должна поехать к кузине Росса, которую ни разу не встречала.
— Это было верным решением. Как бы я хотела, чтобы Эндрю был здесь. И Джеймс, его сын, сейчас тоже в море. Но я должна подумать...
— В разделе новостей сказано что-то еще?
— Нет, ничего. Просто повторяется послание капитана Пеллью, он до сих пор в море. О «Тревейле» здесь говорится только то, что он сел на мель в бухте Одьерн, и что «Мермейд» сам едва избежал крушения в ходе спасательной операции.
— Мы можем найти кого-нибудь, кто знает больше?
— Именно об этом я сейчас думала. Скорее всего, новость доставили на военном шлюпе. Благодаря Эндрю меня хорошо знают в службе пакетботов. Бен Пендер обычно работает там до восьми. Если кому что и известно, так это ему. Я пойду с вами, разумеется. Кажется, миссис Стивенс только что вернулась — я могу оставить малыша Эндрю с ней. Вы сможете идти?
— О да. О да. Слабость в коленях с каждой минутой становится всё меньше.
— Это в четверти мили отсюда, вниз по улице. Я только возьму плащ. Вы, разумеется, останетесь на ночь здесь.
— Не думаю, что получится. Мой дядя болен. Узнав эту новость, я пошла к нему и рассказала о своих планах. Боюсь, он мог расстроиться. Хоть я и не сообщила ему всего, но мое весьма очевидное желание узнать правду о Дуайте, должно быть, выдало мои чувства. Я поскачу обратно, как только узнаю, что произошло.
— Три часа в темноте? Здесь повсюду толпы голодающих. Вы должны остаться. Я скажу миссис Стивенс, чтобы приготовила комнату.
Десять минут спустя они вышли из дома и отправились в путь по грязной галечной дороге. Узкая улочка была запружена людьми. Лавки еще не закрылись, в пивнушках стоял гам, по углам валялись пьяницы, детишки резвились и вопили, слепые и хромые просили милостыню, постаревшие солдаты стояли и беседовали, моряки по трое в ряд пели непристойные песни, домовладельцы застыли в открытых дверях, собаки лаяли и дрались, и над всем этим раздавался громкие крики чаек. Вечер был чудесный и необычайно теплый для апреля. Но Кэролайн не ощущала ни благоухания, ни тепла, ни света. Всё это было лишь антуражем. Она не видела окружающих людей — лишь серо-белые тени, мешающие ей на пути к неизбежному концу.