Затворники Альтоны

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Франц, один.

Переждав мгновение, он подходит к двери; все его движения выдают человека, чувствующего опасность. Выражение напряженности исчезает с его лица, лишь после того как он задвигает железный засов и запирает дверь. Он становится спокойным, почти добродушным, но именно с этого момента он кажется еще более безумным. На протяжении всей сцены слова его обращены к воображаемым Крабам. Это не монолог, а диалог с невидимым собеседником.

Франц. Не доверяю этому свидетелю. Допрашивать лишь в моем присутствии и согласно моим указаниям. (Пауза. С видом человека спокойного, усталого. Тон нарочито ласковый.) Она утомительна? Да... да... Действительно утомительна. Но какой темперамент! (Зевая.) Основная ее обязанность — не давать мне заснуть. (Зевает.) Вот уже двадцать лет, как длится полночь этого века. Не так-то легко всю долгую полночь держать глаза открытыми. Нет, нет: всего лишь минутная сонливость. Со мной это бывает, когда я один. (Дремота одолевает его.) Не надо было отсылать ее. (Покачнулся, выпрямился резким движением, военным шагом подходит к столу. Берет ракушки и бросает в портрет Гитлера, кричит.) Осада! Хайль! Осада! Хайль! Осада! (Вытягивается по струнке «смирно». Щелкает каблуками.) Я солдат, фюрер. Плохо будет, если я засну, это серьезно, это очень серьезно — покинуть пост. Клянусь тебе, что не засну. Включайте фары, вы там! Полный свет, прямо в морду, в глаза, тогда сразу проснешься. (Чего-то ждет.) Посижу минутку... (Садится, голова покачивается, глаза полусонные.) Розы... О! Как это прекрасно... (Резко встает, опрокидывая стул.) Розы? Если я приму букет, меня отметят на карнавале. (Крабам.) Постыдный карнавал! Ко мне, друзья, я слишком много знаю, меня хотят загнать в яму, это великое искушение! (Подходит к ночному столику, достает таблетки и грызет их.) Тьфу! Дорогие слушатели, прошу отметить мои новые позывные: «Д. П. К.» De profundis clamavi! [2] Слушайте все! Скрипите! Скрипите! Если вас не будет слышно, я засну. (Наливает бокал шампанского, пьет, проливая на мундир. Рука его безжизненно опускается и повисает вдоль туловища, не выпуская бокал.) А тем временем век продолжает свою скачку... Они набили мне голову ватой. Туман. Все бело. (Мигая.) Туман стелется по полям... Он защищает их. Они ползут. Сегодня ночью прольется кровь.

2

Из бездны воззвал (латин.).

Отдаленные выстрелы, крики, топот ног. Франц погружается в сон. Глаза его закрыты. Открывается дверь, из туалета выходит фельдфебель Герман, подходит к Францу. Тот, не открывая глаз, поворачивается к публике. Фельдфебель отдает честь и вытягивается.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Франц, фельдфебель Герман.

Франц (не открывая глаз, глухим голосом). Партизаны?

Фельдфебель. Человек двадцать.

Франц. Убитые есть?

Фельдфебель. Нет. Двое раненых.

Франц. У нас?

Фельдфебель. У них. Их заперли в сарай.

Франц. Приказ вы знаете. Идите.

Фельдфебель (смотрит на Франца в нерешительности и с раздражением). Слушаюсь, господин лейтенант. (Отдает честь, повернувшись кругом, выходит.)

Пауза. Голова Франца опускается на грудь. Он издает страшный крик и просыпается.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Франц, один.

Франц (внезапно просыпается и растерянно смотрит на публику). Нет! Генрих! Генрих! Я сказал — нет! (С трудом поднимаясь, берет со стола линейку, ударяет по пальцам левой руки, словно повторяя заученный урок.) Разумеется — да. (Ударяет линейкой.) Я один несу ответственность за все. Что она сказала? (Применяя к себе слова Лени.) Я делал то, что желал, и желал того, что делал. (С видом затравленного зверя.) Заседание от двадцатого мая три тысячи пятьдесят девятого года, лейтенант Франц фон Герлах. Не выбрасывайте на свалку мой век, не выслушав меня до конца. Зло, господа судьи, Зло было нашим единственным сырьем. Его перерабатывали на наших очистительных заводах. А законченной продукцией было Добро. В результате Добро обращалось во Зло. Не воображайте, пожалуйста, что Зло превращалось в Добро. (Добродушно улыбается. Опустив голову.) Что? (Кричит.) Сонливость? Опомнись! Это уже маразм. Они решили уничтожить меня. Будьте начеку, судьи: если я потеряю рассудок, век мой погибнет. Во все времена для стада нужна заблудшая овца. Что скажет сороковой век, о Ракообразные, если двадцатый век будет затерян? (Пауза.) Нет помощи? Никогда нет помощи? Да свершится воля твоя. (Доходит до авансцены и возвращается обратно, чтобы сесть.) Не следовало мне прогонять ее.

Стук в дверь.

(Прислушивается к сигналам и выпрямляется.)

Снова условный стук.

(Радостно вскрикивает.) Лени! (Бежит к двери, снимает засов, движения его четки и решительны. Он уже совсем проснулся. Открывает дверь.) Входи скорей! (Отступает, чтобы пропустить.)

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Франц, Иоганна.

Иоганна появляется на пороге. Она очень красива, накрашена, в длинном платье. Франц отступает.

Франц (с глухим криком). Что? (Отступает.) Что такое? (Не дает ей ответить.) Ни слова! (Пятится и садится верхом на стул. Точно зачарованный, долго ее разглядывает. Затем, кивнув головой, словно соглашаясь с чем-то, тихим голосом.) Да. (Короткая пауза.) Она войдет...

По мере того как он говорит, Иоганна все это проделывает.

И я останусь один. (Крабам.) Спасибо, друзья! Ваша поддержка крайне необходима. (Словно в экстазе.) Она не проронит ни слова, точно видение; я буду смотреть на нее!

Иоганна (она тоже как бы зачарована, но, спохватившись, улыбается, чтобы побороть страх). Я должна поговорить с вами.

Франц (пятясь, медленно отходит, не сводя с нее глаз). Нет! (Стучит по столу.) Я знал, что она все испортит. (Пауза.) Значит, кто-то здесь есть. У меня! Исчезни!

Иоганна не двигается.

Сейчас вас вышвырнут как попрошайку.

Иоганна. Кто?

Франц (кричит). Лени! (Пауза.) О трезвая головка, вы нашли уязвимое место: я один. (Резко поворачивается к ней. Пауза.) Кто вы такая?

Иоганна. Жена Вернера.

Франц. Жена Вернера? (Встает. Смотрит на нее.) Жена Вернера? (Смотрит на нее еще более удивленно.) Кто вас послал?

Иоганна. Никто.

Франц. Откуда вы узнали сигнал?

Иоганна. От Лени.

Франц (с сухим смешком). От Лени! Так я вам и поверил.

Иоганна. Она стучала. Я... случайно услышала и сосчитала удары.

Франц. Меня предупреждали, что вы повсюду рыщете. (Пауза.) Сударыня, вы могли убить меня.

Иоганна смеется.

Смейтесь! Смейтесь! Я мог умереть от изумления. Что бы вы делали тогда? У меня больное сердце, мне не разрешено принимать посетителей. Мое сердце могло не выдержать подобного сюрприза К счастью, вы оказались красивы. О! Минуточку: теперь все прошло. Я принял вас бог знает за кого... возможно, за видение. Воспользуйтесь моей ошибкой, скройтесь, прежде чем совершить преступление!

Иоганна. Нет!

Франц (кричит). Да я... (С угрожающим видом бросается на нее и останавливается. Тяжело опускается на стул. Щупает пульс.) Не менее сорока ударов в минуту. Ступайте прочь отсюда! О господи, вы что, не видите — я могу околеть в любую минуту!

Иоганна. Это будет самым лучшим выходом.

Франц. Как? (Отнимает руку от сердца, изумленно уставившись на Иоганну.) Она была права: вас подкупили! (Встает и шагает взад и вперед.) Не так-то легко со мной расправиться. Спокойно! Спокойно! (Быстро подходит к ней.) Лучший выход? Для кого? Для всех лжесвидетелей земли?