Затянувшийся отпуск

Джаспер сидел, словно в ступоре, не отводя взгляда от костра. До смерти Баннера, он планировал снова попробовать взорвать ту яму, в которой они нашли бетонную плиту. Майор был уверен, что плита является перекрытием обители проклятых докторов. А теперь… Теперь они не смогут взрывать, потому что погибнет еще кто-нибудь. Полное бессилие выводило Джаспера из равновесия. Отчаяние и злость заставили его вспомнить, когда-то сказанные Эмметтом, слова: «взорвать, нахрен, этот остров». Вот только, чтобы это сделать, одного психоза мало.

В ту ночь никто не ушел спать, так как каждый понимал, что вряд ли сможет уснуть после всего, что случилось.

Когда на остров спустился рассвет, Джаспер поднялся.

– Мы не будем больше ничего взрывать, – промолвил он. – Мы выполним их требование, в целях нашей безопасности. Но я собираюсь всерьез заняться поисками входа в их гадюшник.

«Нет!» - в отчаянии подумала Элис. Ей было очень страшно за Джаспера. Те люди запросто его убьют, если он будет лезть на рожон. С другой стороны, она хорошо уже изучила майора, чтобы понять, что он лучше умрет, чем будет просто сидеть и ждать не понятно чего.

– Джаспер, - промолвил Карлайл, - может быть, не стоит их сейчас провоцировать?

– А когда? – Джаспер яростно сверкнул глазами. – Брось, Карлайл. Они уже определили нашу дальнейшую участь. Мы можем просто сидеть и ждать, а можем, по крайней мере, пытаться, что-то делать. Тем более, нам запретили взрывать, искать – не запрещали.

После завтрака, все предпочитали оставаться вместе в лагере. Только Джаспер и Эдвард ушли в джунгли, в разных направлениях. Эдвард решил навестить Эмметта и рассказать ему про Баннера, а Джаспер отправился на поиски, сам не зная, чего.

Эмметт, узнав, что произошло, мысленно согласился с позицией Джаспера и тоже решил заняться поисками на южной части острова, в то время, когда Джаспер обследовал северную.

Так продолжалось несколько дней в подряд. Народ держался вместе. Джаспер исчезал на целый день. У Элис больше не было необходимости прятаться, но теперь для нее настоящими пытками стали такие исчезновения майора. Она, с замиранием сердца, не находила себе места, боясь, что вот так однажды он не вернется, как не вернулся когда-то Феликс и мистер Баннер. Когда же Джаспер появлялся в лагере, Элис исчезала в доме и к костру не выходила.

Кто-то когда-то придумал, что время лечит. Вот и пленники, спустя неделю после смерти Баннера, пришли в себя и немного расслабились. Жизнь вернулась в обычное русло. Каждый в душе успокаивал себя тем, что если не нарываться на докторов, то жить можно, более-менее, безопасно.

У Джаспера каждый день настроение все ухудшалось. Новый день безрезультатных поисков - и надежды на успешный результат, с каждым разом все меньше. В какой-то момент его уныние и безнадежность достигли наивысшей точки. Он остановился посреди джунглей и заорал во всю мощь:

– Вы, блядь! Мудаки в белых халатах! Высуньтесь! Поговорим! Ублюдки! Какого хрена вам надо?! Суки! Если не покажете свои рожи, я еще что-нибудь, нахрен, взорву! И мне похер, что вы за это сделаете! Можете сейчас прийти и всадить мне пулю в лоб!

– Уроды, - пробормотал Джаспер уже тихо. Он присел, опершись спиной об дерево и, обхватив голову руками, тихо засмеялся. «Бля-я, по ходу, я начинаю тут сходить с ума».

Прекратив смеяться, майор тяжело вздохнул.

Вернувшись вечером в лагерь, Джаспер не пошел к костру. Настроения не было совсем. Чтоб не докучать никому своей «кислой физиономией», он ушел в палатку и лег, в надежде уснуть. Сон не шел, и различные мысли не давали покоя. В голове крутились воспоминания, начиная с аварии самолета. Пропажа Феликса. Минералка со снотворным. Рассказ Эмметта про белые комнаты и белых людей. Встреча в джунглях с Карлайлом. Исчезновение и возвращение Беллы…

Мысли резко переметнулись в более далекое прошлое. Джаспер вспомнил маму, сестру, племянницу… Он думал о том, что они должны были чувствовать, узнав, что их сын и брат бесследно исчез. От этих мыслей на душе становилось еще хуже. В какой-то момент все вместе так сдавило ему мозг, что он позавидовал Баннеру, который лежал себе мирно в земле и больше не парился ни по какому поводу. И сразу же мысль о Баннере сменилась чувством презрения к самому себе.

«Желать смерти – это удел законченных эгоистов, которые не в силах вынести жестокую реальность по отношению к себе любимым», - думал Джаспер.

К черту все! Сейчас он уснет, а завтра проснется и снова возьмется за дело. Снова продолжит поиски и не будет больше раскисать и поддаваться психозу.

«Все нормально, - убеждал себя Джаспер, - Баннер покоится с миром. Мать и сестра должны уже были смириться с моим исчезновением. Я продолжу поиски и когда-нибудь найду то, что ищу. В конце концов, все люди рано или поздно умирают. Так почему бы и не здесь? Не на этом острове? Все отлично!»

Он вздохнул, чувствуя, как его нервы немного расслабились. Единственное, что не давало покоя… Что-то… Джаспер не мог понять и четко сформулировать что именно. Как-то последнее время на душе стало грустно и неуютно. Почему? И тут дело не в острове, и даже не в Баннере. Это началось еще до смерти профессора. Что началось?

«Так. Все. Спать», - Джаспер решил не искать причину тоски, на ночь глядя. Завтра будет новый день. И завтра он подумает над этим. С этими мыслями он уснул.

На следующий день Джаспер возвращался в лагерь, после очередной неудачной попытки найти хоть какую-нибудь зацепку, которая могла бы помочь приблизиться к докторам. Услыхав шорох, он остановился, прислушался и медленно двинулся к ближайшему дереву. Через несколько секунд в поле его зрения появился Эмметт. Джаспер облегченно вздохнул.

– Привет, Эмметт.

Эмметт резко обернулся.

– Привет, майор. Ну как успехи, нашел чего-нибудь?

– Нет. – Джаспер покачал головой. – А ты?

– Аналогично. – Эмметт присел, доставая из кармана пачку сигарет. – Будешь? – предложил он майору.

Джаспер взял сигарету и сел рядом. Они закурили.

– Что думаешь дальше делать? – спросил Эмметт.

– Не знаю. – Джаспер смотрел пред собой в одну точку. – Думаю, может рвануть бетонную плиту…