Заветы отцов наших Часть 1-2

— Хвостовой винт оказывает!

Да, вижу сам… Вертолет начало почти незаметно, но раскручивать. Это значит, что в воздухе мы продержимся пять минут, ну максимум десять. Остается только садиться.

— Высота?

— Четыреста пятьдесят.

Усилие на органах управления вертолета резко возросло, видимо, повреждена еще и гидравлика. Сил пока хватало, я направил вертолет по пологой траектории вниз и снова влево. Моя задача была приземлиться по возможности нормально и недалеко от гор. Безусловно, те кто подбил наш вертолет скоро начнут прочесывание местности. В горах можно уйти, на ровной поверхности нас загонят как волков.

— Горит правый двигатель!

Двигатель терял мощность, пока не катастрофично, но все-таки. Снова мигали красные лампочки на панели приборов, извещая об аварии. Вертолет несся к земле.

— Высота?

— Двести.

Новая очередь зенитной установки, на сей раз огненные трассы прошли выше вертолета…

— Высота?

— Сто!

Готовимся к удару. Жму ручку управления на себя изо всех сил, пытаясь хоть немного добавить подъемной силы на винте и замедлить падение. Земля мелькает уже совсем близко.

Удар.

Тряхануло нас конечно здорово, но остались целы. Перед глазами — ярко желтая вспышка, позвоночник пронзила резкая, неожиданная боль. Даже амортизированное кресло пилота не смогло полностью погасить силу удара. Вертолет, ударившись полозьями об землю, подпрыгнул, его протащило пару метров, но силы удара оказалось все же недостаточно, чтобы сломать полозья и заставить машину кувыркнуться. Поэтому наша винтокрылая машина после прыжка аккуратно стала полозьями на землю и замерла.

Приехали. Пассажирам просьба освободить салон. Мать вашу.

Пришел в себя через несколько секунд после падения, первым делом потянулся к панели приборов, отключил питание и электропитание всех систем на борту. Еще не хватало вспыхнуть. Что-то неприятно потрескивало…

Пора идти. Открыл дверь, спрыгнул на землю, поморщившись от новой вспышки боли в позвоночнике. Жив — и слава богу. Из десантного отсека достал кейс с винтовкой, раскрыл его, привел оружие в боевую готовность. Мысленно похвалил себя за предусмотрительность — если бы винтовка не была уложена в жесткий кейс, то при посадке она бы летала по всему десантному отсеку, и сбился бы прицел.

— Сэр?

С противоположной стороны вертолета, ругаясь последними словами, выбирался адмирал.

— Надо валить, коммандер!

Голова у адмирала судя по всему работала четко, как и всегда даже после падения с высоты несколько сотен футов.

— Сэр, надо идти в горы, там не достанут! Идти сможете?

— Еще тебя смогу понести! — огрызнулся адмирал, приводя в боевую готовность свое оружие — вперед!

Я взглянул в прибор ночного видения — горная гряда величаво возвышалась перед нами, до нее было что-то около мили.

— Пошли.

Закинул винтовку за спину, выключив ночник, чтобы не расходовать ресурс батареи. Достал пистолет, навернул глушитель. И бегом направился за адмиралом, который и на пенсии мог дать фору многим молодым…

Северный Ирак Горы 04.10.2006 г

А загоняли нас классно… Круто загоняли, сам не ожидал такого. Я думал, что по следу за нами пойдут человек десять, максимум пятнадцать. А шли пятьдесят. И с местными проводниками.

Милю до гор мы преодолели бегом. И уже поднявшись по горной тропе, наблюдали через оптику интересную и захватывающую картину. Четыре джипа и два тактических грузовика полосуя ночь световыми мечами фар-искателей, с немалой скоростью продвигались к месту аварийной посадки нашего вертолета. Если даже предположить, что каждая машина заполнена наполовину — и то окажется, что против нас — взвод. Тогда то я и понял, что дело дрянь. Если десять-пятнадцать преследователей при наличии удачи, боевого опыта и хорошего оружия можно элементарно перебить в засаде в горах, то сейчас за нами шел усиленный взвод.

Ночь сменилась рассветом, мы уходили все дальше по горной тропе. И за нами шли, удалось оторваться мили на две, не больше. Скрыть следы тоже не удавалось — в группе преследования был по меньшей мере один местный проводник, исходивший эти горы и знавший их, как свои пять пальцев.

— Стой.

Адмирал тяжело дышал, все-таки такие переходы — не для пожилого человека, пусть и прекрасно подготовленного.

— Мы не оторвемся, Майкл. Надо принимать бой.

Я огляделся по сторонам, посмотрел назад — преследователей видно не было, но я знал что они там. Адмирал был прав, впрочем, как всегда. Тихо не уйдем, не оторвемся. Да и если принимать бой — то здесь. Узкая идущая вверх тропа, с одной стороны горный склон, на который не подняться без специального снаряжения, с другой стороны каменная осыпь, метров тридцать. И огромные валуны, за которыми можно занять позиции. Узкая тропа, на которой сложно разойтись двоим — обойти нас было невозможно. Только по каменной осыпи — под пулями. Позиция для нас практически беспроигрышная.

Преследователи появились нескоро. За это время мы успели оборудовать по две основные позиции и по четыре запасных. Почти все позиции были прикрыты огромными валунами.

Я решил выбрать основной позицию не за валунами, которая очевидна всем и по которой и придется основной огонь противника, а чуть выше, на каменистом горном склоне. Если прикрыться маскировочной сетью — будешь невидим даже со стометрового расстояния. А я собирался встретить противника с расстояния шестьсот — семьсот метров, с бесшумной снайперской винтовкой. К тому же, ближайшее укрытие и запасная огневая позиция за валунами находилась на расстоянии пяти метров ниже, скатиться туда, если пойму что обнаружен, дело нескольких секунд.

Шли грамотно. Первым шел головной дозор, разбираться с которым предстояло адмиралу — четыре человека, у которых было два карабина М 4, АКМ и ручной пулемет «Табук». Судя по тому, что один отличался гражданской одеждой — это и был местный проводник. По тропе шли они достаточно ходко, контролируя три направления из четырех — первый стрелок и проводник смотрел вперед, второй налево, третий направо. Выйдя из-за поворота, они резко остановились, один даже присел на колено, и стали внимательно осматриваться. Молодцы, понимают, что здесь хорошее место для засады. Проводник, что шел впереди даже поднес к глазам бинокль, заставив меня прекратить наблюдение через оптику и полностью скрыться под маскировочной сетью. Секунда тянулась за секундой, медленно как капля воды течет по стеклу, оставляя за собой тонкую прозрачную дорожку. Секунд через тридцать я осторожно поднял голову — дозор уже шел вперед, а на удалении метров сто от него шла основная колонна бойцов противника.

Первым всегда убирают проводника — сейчас он наиболее опасен из всех. Я осторожно поднял лежащую на боку винтовку. В объектив прицела вплыл увеличенный в десять раз силуэт проводника, молодого местного парня лет тридцати, с автоматом Калашникова.

А вот другие бойцы головного дозора меня удивили. Несмотря на то, что их лица были закрыты пятнистыми арабским куфьями, защищавшими от пыли, было явно видно — европейцы! Рост — за метр семьдесят, что среди арабов нетипично, походка явно армейская, отточенная в свое время инструкторами армии США. Оружие — М 4 — дорогое и не такое распространенное в Ираке как АК, да еще и с коллиматорными прицелами на каждой винтовке — такое могли носить либо военные, либо сотрудники какой-то частной охранной компании.