Заветы предательства

Мы не знали, что Альфарий уже отвернулся от возлюбленного Императора. Остатки Восемьдесят восьмой экспедиции встретили нас как братьев, устроили в нашу честь пир и отнеслись со всем почтением. Спустя два дня после прибытия мы предстали перед примархом. Он был слабее нашего господина, ненамного больше своих сынов. На его лице читалась тревога. Если бы я сразу задумался, почему он так угрюм, мои братья, может, и не погибли бы.

— Я — Альфарий, — сказал он. — Чем я обязан такой чести, что сыны Русса будут охранять меня?

Он говорил резко, и тогда я понял, что он уже догадался о нашей истинной цели. Нам самим не нравился такой обман, но в нем не было бесчестья. Останься Альфарий на стороне Императора, мы бы охраняли его, но мы встали на стражу Империума. Нет призвания выше, чем это. Он потребовал, чтобы мы встали на колени, но мы не сделали этого. Волки Фенриса — гордый легион, а наш господин — ровня Альфарию, и даже больше. Это разозлило его. Он вел себя поспешно и неблагородно, кричал на нас, обвиняя в зачистке Просперо, которая была лишь праведным делом. А затем его сыны атаковали.

Первым погиб брат Эгиль, его броню пробили болты. Затем Гривнир, хотя он уложил двоих до того, как пал сам. Нас осталось шестеро, Альфа-Легионеры на галереях сверху прижали нас огнем. Но нас недооценили. Их путь — скрытность и манипуляции, а наш — честная битва и ярость. Мы ворвались в их ряды со свистом клинков, крича о наших гневе и печали.

Хельгист погиб, за ним Скалагрим, но предатели заплатили кровавую цену за их смерти. Я сражался, рядом со мной были братья Энгаль, Гуннир и Хольдар. Мы подошли ближе, чтобы враги не могли использовать болтеры, потому что когда дело доходит до утоления жажды клинков, мы сильнее. Хольдар и Энгаль захватили лестницу на галерею и своим оружием прерваш шквал вражеского огня.

Я и Гуннир сразились с их повелителем. Мы — Легионес Астартес, космодесантники Императора, Волчья Стража, избранные сыны Русса. Но примарх все же сильнее нас. Гуннир первым рванулся вперед, его топор летел на врага. Альфарий отбросил моего брата в сторону одним взмахом руки. Я продолжил сражаться, крепко держа меч. Так началась наша дуэль.

Мы долго бились, удары клинков расплывались в воздухе. Никогда мне больше не встретить такого могучего и искусного противника. Я был рад, что эта битва может стать последней, потому что она достойна саг. На войне никто не мог победить меня, но здесь мне было не справиться в одиночку. Гуннир не упустил возможности. Он вновь вступил в бой и вонзил топор в ногу предателя. Мой брат отдал свою жизнь, но этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь нашего врага.

Я убил Альфария из пистолета. Даже примарх не переживет болта в голове.

— А что случилось потом? — спросил я.

— Мы пробились к выходу, втроем. На посадочной палубе мы захватили десантный корабль «Грозовая птица». Сбежать удалось лишь чудом, но мы пробирались сквозь поле астероидов, как побитые собаки, пока не прибыли сюда. Тогда предатели раскрыли свой последний ужасный дар — двое поднялись на борт вместе с нами. Хольдар сражался с одним внутри корабля, а другой повредил двигатель, и нас затянуло в гравитационный колодец вашей планеты.

Вен, похоже, напрягся.

— Я немного знаю о звездных судах. Вы плыли по течениям варпа?

— Нет, мы не выходили в эмпиреи, — мягко ответил Торбьорн. — У «Грозовой птицы» нет таких возможностей, маленький капитан.

Во взгляде Сарео появился страх.

— Но это значит…

— Да, мне жаль. Предатели скоро будут здесь. Но надежда остается, я отправил сообщение моим братьям, они тоже спешат сюда.

В последний день плавания мы почти не говорили. Бушевал шторм, и все внимание пришлось уделить судну. Торбьорн стоял на носу, противостоя всему, что бросало на нас море.

Наши страхи не улеглись вместе со стихией. Когда ночное небо очистилось, мы часто смотрели на звезды, пытаясь разглядеть среди них движение.

Небесный корабль появился, когда мы приближались к берегу на следующее утро. Небольшая бухта, неподалеку от нашей деревни. Ты знаешь, где это, не так ли, парень? Ты видел пирамиду из камней, что стоит там. Я уверен, ты нарушил запрет и ходил посмотреть. Кто из молодежи не сделал бы этого? Корабль летел со стороны солнца, он с ревом обогнул мыс и снизил скорость, чтобы сесть.

Я с облегчением рассмеялся.

— Голова волка, господин гигант, на корабле эмблема в виде головы волка!

Торбьорн засмеялся вместе со мной.

— Это одно из наших судов, «Луна охотника»! Мои братья прибыли!

Прибой подтолкнул лодку к берегу, и мы спрыгнули на землю, чтобы вытянуть ее из океана. Торбьорн не помогал нам. Он стоял на краю дюн и пристально вглядывался в небесный корабль.

— Что-то не так, — пробормотал воин.

С корабля опустился трап.

Наружу вышли шесть гигантов, облаченных в броню насыщенного цвета индиго. Их лидер носил богато украшенный доспех, но не надел шлем. Гладко выбритая загорелая голова блестела на солнце.

Торбьорн с яростью оскалился:

— Нет! Не может быть! Я же убил тебя!

Он потянулся к пистолету, которого не было на месте. Другой гигант поднял оружие.

Молись, чтобы никогда не услышать такого звука, парень. Ужасного, жуткого звука оружия легионов.

Вен только что стоял рядом со мной, а спустя мгновение уже пропал. Куски его плоти обрызгали меня, когда старик отлетел в прибой. Сарео повернулся, чтобы бежать, но ему отстрелили руку, изрешетили все тело, и мой кузен упал.

— Умрите, предатели! — с вызовом взревел Торбьорн и побежал на гигантов в синем. Они все стреляли в него.

Торбьорн сделал меньше десяти шагов перед тем, как погиб. Так закончилось его последнее сражение.

Оружие больше не грохотало. Я открыл глаза. В волнах у моих ног перекатывались останки моего кузена и моего капитана.

— Нет, нет…

Лидер прицелился в меня, дуло было похоже на черный глаз, который неотрывно следил за мной и обещал скорую смерть. Я трясся от страха и целую вечность ждал смерти.

Затем воин улыбнулся. Так жестоко, словно желал показать, что я для него не важнее насекомого. Он убрал оружие и поднялся обратно на небесный корабль.

Остальные последовали за ним. На их броню был нанесен символ многоголовой змеи. Блеск самоцветов в ее глазах парализовал меня.

Я не смел даже пошевелиться, пока небесный корабль не поднялся с земли и не скрылся из виду.

К моему стыду, я выжил, парень. Гиганты больше не вернулись, но я никогда не забуду тот день. Тот золотой полдень над кровавым прибоем все еще мучает меня по ночам.