Завтра Млечного Пути

– Тихо, брат. У нас все под контролем, – заговорщицким тоном произнес Алекс, доставая из внутреннего кармана своего белого пиджака серебряную фляжку. – Стопроцентный гавайский ром!

– Хе-хе-хе! – выразил свою радость Ди Рэйв и достал из такого же кармана своего черного пиджака золотую фляжку, – пятизвездочный армянский коньяк!

– А что у тебя за пазухой? – Крюгер взглянул на сидящего справа от него Романа.

– Шестнадцатизарядный 'Стечкин', – без доли намека на шутку ответил Ермак.

* * *

– Как мне там все надоело, – выдавил Ди Рэйв, пытаясь насадить на вилку скользкий пельмень. – Они же барыги все! Для них иссс… иксс.. искусство – бизнес!

– А для тебя? – усмехнулся Крюгер, намекая на огромные денежные средства, которыми обладал киномагнат.

– Погоди, Алекс, ты прекрасно знаешь, откуда у меня столько денег. И ты, Роман, знаешь. А то, что я актером стал, это вообще дикая случайность. И об этом вы тоже в курсе. А что касается моих гонораров за фильмы, так это зарплата, – Симон вздохнул и поучительным тоном добавил. – Пока за хлеб насущный надо платить, деньги нужны будут даже мне. Хотя я их глубоко презираю.

– Интересно слышать это от человека, который входит в сотню самых богатых людей в мире! – засмеялся Ермак. – Даже в журнале 'Форбс' отметился.

– Я же сказал, – это было случайностью. Этот чертов камень просто лежал в тяжелой пыли этой, богом забытой, планеты. Что мне было делать? Пройти мимо? – Ди Рэйв усмехнулся. – Кто бы из вас прошел мимо ксибериума размером с кулак?

– Да что мы спорим? – сказал Ермак, поднимая рюмку. – Давайте выпьем за нас.

– Трезвая мысль, – заплетающимся языком пробормотал киномагнат. Они чокнулись и выпили.

– Вообще, ребята, я вам скажу, – продолжал Симон, закусывая, – деньги – это тлен. Это далеко не самое главное в нашей бренной жизни.

– А что самое главное? – поинтересовался Крюгер.

– Водка… – Ди Рэйв поморщился и замотал головой, – тоже не самое главное.

– Ну, так что же?

– Представь себе. Ты стоишь на берегу моря и смотришь на алый закат. А море неспокойно. Оно не спит, приветствуя вас большими волнами, бьющими в берег у ваших ног. Ты стоишь не один. В твоих объятиях прекрасная нимфа. Ты прижал ее к себе, обняв со спины, и вы вместе смотрите на тонущее в море солнце. На его блики в неспокойной воде. Наслаждаетесь пением бушующего моря. И вы не смотрите в разные стороны, и вы не смотрите друг на друга, вы смотрите в одном направлении – на закат. Ведь мудрый Экзюпери однажды произнес: 'Любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – значит вместе смотреть в одном направлении'. И вы проводили солнце. Вот оно зашло за горизонт. Вы приветствуете улыбками полную луну и зажигаете взглядом первые звезды. И в их неярком интимном свете вы наслаждаетесь друг другом, не скупясь на ласки, не стесняясь страсти. Вы щедры друг для друга на искренние нежные слова. Всю ночь. А потом вы так же, как провожали солнце, встречаете его. И он своими первыми лучами словно подмигивает вам, вопрошая: 'чем это вы там занимались в мое отсутствие'?

– Красиво глаголешь, – мечтательно вздохнул Крюгер.

– А Жанна, такая необыкновенная, – всхлипнул Ди Рэйв. – Ей бы это понравилось. Я уверен.

– Что за Жанна? – Ермак словно очнулся от спячки.

– Какая Жанна? – Симон понял, что сболтнул лишнее.

– Тебе ведь лучше знать. Ты о ней упомянул, – пожал плечами Роман.

– Да это я так, гоню что-то, – отмахнулся киномагнат.

– Короче говоря, – покачал головой Алекс, – тебе, дружище, уже давно пора жениться.

– Ни в коем случае, – поморщился Ди Рэйв.

– Что так? – спросил Ермак, разливая спиртное.

– Да не мое это. Ну, какой из меня муж? Нет. Я… мне… ну… – Симон замялся, – хреновый я человек, пацаны! – воскликнул вдруг он.

Два более трезвых друга переглянулись. Что-то неладное творилось с Ди Рэйвом. Для него было не типичным, чтобы после изрядного возлияния на него нападала меланхолия. Он мог быть агрессивным, или чересчур веселым, но, это теперешнее его состояние – что-то новенькое.

– Чувство вины основывается на нашем преувеличенном представлении о собственной значимости, – послышался голос из соседней кабинки.

Сидевший с краю Алекс высунулся и посмотрел назад, чтобы разглядеть того, кто это сказал, и наткнулся на сидевшего к нему спиной, но повернувшего в его сторону голову, человека. Он был немного похож на его голливудского друга. Тот же возраст, тяжелый взгляд и ухмылка. Правда, по комплекции он выигрывал у поправившегося от своей богемной жизни Ди Рэйва и был ярким блондином, в отличие от его друга брюнета.

– Что-то не так? – ухмыльнулся незнакомец, обнажая крупные клыки.

– Чего вы тут только что сказали? – нахмурился Крюгер.

– Это не я сказал. Это Дэн Готлиб.

– Что-то я его здесь не вижу, – Алекс был резок.

– Он это сказал, а я через столетия повторил. Ваше здоровье, – блондин поднял свой бокал.

– Очень не вежливо с вашей стороны, – тон Крюгера стал угрожающим.

– Вы, любезный, лучше бы поучили хорошим манерам своего друга, который орет на весь бар, – незнакомец тоже ответил резко.

Ермак начал понимать, что назревает скандал и, толкнул Алекса локтем.

– Отстань от него.

– Но он же дерзит выше меры…

– Алекс, угомонись, я тебе говорю, – настойчиво произнес Роман.

– Ладно, – Крюгер вздохнул и отвернулся.

Блондин по имени Дэвид тихо засмеялся, подмигивая сидящему напротив Ловскому.

– Одного из них мы, кажется, сегодня днем видели в Калининграде, – произнес Рональд. – По-моему в 'С-13'.

Дэвид молча кивнул и добавил вслух:

– Вселенная велика, но тесен мир, не так ли? Не обращайте внимания на них. Мы просто отдыхаем.

Ровно в полночь освещение в баре изменилось. Стало совсем темно. Теперь освещались только кабинки. Но освещение это было тусклым. Еще включился мутный лунный свет у основания хромированного столба и на потолке прямо над ним. Этот свет освещал только полуобнаженную девушку, обхватившую этот столб руками и медленно покачивающую бедрами в такт вступительным аккордам включившейся громкой музыки. Из всей одежды на ней были только черные туфельки и черное нижнее белье. Еще кружевная резинка для денег на левом бедре. Тоже черная.

Теперь стало ясно, для чего здесь эта труба, но Ди Рэйв вряд ли помнил об этом. Он был совершенно пьян и не думал ни о чем, да и не видел ничего, кроме виртуозно делающей свою работу стриптизерши. Он глядел на нее как завороженный и даже не моргал.

Крюгер толкнул в бок Романа и, кивнув на Симона, усмехнувшись, сказал:

– Глянь на него! Я же говорил, что ему здесь понравиться!

– Дурная затея была, – озабоченно пробормотал Ермак, который начал предчувствовать что-то неладное.