Завтра на двоих
Шрифт:
– Так беги, беги ты быстрее к своей старой леди! – Тинка подтолкнула ее к порогу.
И вот, все документы были оформлены, обмен совершен, переезд состоялся. И Лерка оказалась в своей новой квартире, в первый день, по стечению обстоятельств, совершенно одна. И в растерянности ходила из комнаты в комнату, спрашивая себя, а сможет ли она вообще здесь сегодня уснуть? Теряющийся в вышине потолок создавал у Лерки впечатление, что она не у себя дома, а под открытым небом. Да еще и соседей не было слышно. Вообще! В ее прежней квартире до позднего вечера слышались через вентиляцию голоса, особенно на кухне, и звон посуды, и шум включенных телевизоров, и крики разыгравшихся детей. И со двора доносились всевозможные звуки. Это никогда не позволяло Лерке чувствовать себя в одиночестве. Здесь двор был пуст,
Включая и выключая свет, Лерка снова обошла все комнаты. Инна Васильевна не стала забирать с собой всю мебель, взяла только то, что могло поместиться в новой квартире и пригодиться там. Лерке в наследство остались массивные люстры, до которых без стремянки было ни за что не добраться. Остались комод, бельевой шкаф, большой обеденный стол в гостиной, три необъятных старинных дивана, по качеству – вот же делали раньше! – едва ли не лучше, чем магазинные. Еще два тяжелых кресла и портьеры на окнах. Плотные, практически не пропускающие свет. Лерка то сдвигала их, словно отгораживаясь от мира, то снова раздвигала в разные стороны, потому что ей казалось, что при закрытых окнах с ней остается кто-то внутри. «Этот дом примет вас!» – вспоминались слова Инны Васильевны. Да, старая леди знала, о чем говорила! Только принял ли? Или раздумывает, продолжая изучать? Лерка устала сегодня, с раннего утра была на ногах. Вначале – суматоха с переездом. Хорошо, что одногруппники помогли! Потом она помогла обосноваться на новом месте Инне Васильевне, прибралась у нее. Потом поехала сюда, и выгрузила свои вещи, казавшиеся в этих хоромах жалкой кучкой. Расставила свою мебель и тоже сделала уборку, драила все несколько часов. Но все равно мысль о сне не шла на ум, хотя время было уже позднее. Даже постель расстилать не хотелось, словно этот простой каждодневный ритуал был способен снять с Лерки какие-то незримые доспехи.
Позвонила Тинка, спросила жизнерадостно:
– Ну, как тебе на новом месте?
– Я с тебя шкуру спущу! – только и пообещала Лерка.
– Ты думаешь, я сама мечтала с предками к бабушке уехать? – жалобно спросила подруга. – Но я же не виновата, что все так совпало! Картошку им приспичило копать. Да пропади она пропадом, эта картошка! А тебе что, совсем тоскливо?
– В следующий раз тебя здесь одну запру, – пообещала Лерка, – на себе проверишь. Тут даже соседей не слышно. Живы ли они вообще?
– Так ты телик-то включать не пробовала?
– А это мысль! – одобрила предложение Лерка. – Думаешь, здесь примет хоть один канал?
– А ты антенну-то поищи. Наверняка ведь твоя старая леди жила не без телевизора.
– Тинка, я тебя люблю! – сменила Лерка гнев на милость, действительно найдя в средней комнате черный хвостик антенного кабеля.
– А то! Что бы ты без меня делала? Ну, бывай! Продержись эти выходные и понедельник, потом мы тебе скучать не дадим!
«Продержись»! Легко сказать! Лерка притащила телевизор, подключила его и устроилась на оставленном Инной Васильевной диване. Кожаный, с мягкой спинкой и подлокотниками. Такой удобный, как будто игрушечный медвежонок, вдруг обнявший ее толстыми лапами. Нет, все-таки этот дом принял ее! Или свое дело сделали усталость и умиротворяющее бормотание телевизора, потому что буквально через полчаса Лерка уже спала, как младенец.
Проспать до утра ей не дали. Разбудил ее дверной звонок. Незнакомый и оттого еще больше запутавший ее, и так ничего не соображающую спросонья. Девушка вскочила, пытаясь сообразить, где она, сфокусировала разъезжающиеся глаза на часах. Четыре часа! Кого могло принести в такое время? Соседям телевизор помешал?
Да вряд ли они его вообще слышали. А звонок прозвенел снова. Лерка встала, накинула халат и осторожно подошла к двери. Опасаться, что ее выломают, не приходилось. Но кто-то за ней стоял, беспрепятственно проникнув в подъезд с его неработающим сегодня замком! Лерка видела смутную тень через дверной глазок. Потом ей вдруг пришла мысль, что это загулявшие братья-студенты решили завернуть к ней на новоселье. И не столько из гостеприимства, сколько из большого желания надавать всем по шее за неурочный визит она открыла дверь. И тут же попыталась захлопнуть ее обратно. Но снаружи ее уже чем-то подперли – похоже, ногой.– Пожалуйста, помогите, – попросил мужской голос.
– Вы кто? – Лерка придерживала дверь, не торопясь открывать во всю ширь. Этого человека она не знала. Хотя тут и лучшего друга можно было бы испугаться, заявись он в таком виде: не лицо, а кровавая маска! Не во всяком кошмаре такое приснится!
– Я не сделаю вам ничего плохого. Мне нужна помощь. Я попал в аварию, на шоссе, за мостом.
Лерка все еще колебалась. Даже самые отъявленные бандиты, чтобы попасть в дом, вряд ли начали бы с угроз. Они бы тоже сказали: «Я не сделаю вам…» Но парень был действительно в плачевном состоянии, и на дверь он не напирал, а просто прижал ее, чтобы не закрыли перед носом. И стоял, тяжело опираясь на наружную стену, ждал, что скажет хозяйка. Ну что она могла при этом сказать?
– Ладно, входи! – сказала Лера и посторонилась.
Он скорее ввалился, едва не запнувшись о коврик у порога, и опустился на корточки, прямо на пол, сразу у входной двери.
– Что, так плохо? – спросила Лерка. – Нет, давай-ка соберись еще на пару шагов. До дивана. Давай руку.
– Подожди минутку… я сам… – мужчина поднялся вдоль стены, неровной походкой прошел в ближайшую, самую маленькую комнату и тяжело опустился на стоящий там кожаный диван, под стать тому, который был в Леркиной комнате. Откинулся на спинку, закрыв глаза.
– Ну, и что мне с тобой делать? – спросила Лерка.
– Мне бы отлежаться немного. Просто прийти в себя.
– А ты уверен, что этого хватит? Выглядишь-то ты, честно говоря, не очень. Может, «Скорую» тебе вызвать?
– Нет, только не это.
– Это еще почему?
– Слушай, давай я тебе утром все расскажу? А сейчас голова просто раскалывается.
– Так, погоди, – Лерка принялась рыться в поисках своей аптечки, в которой было много непросроченных лекарств еще после мамы. Выудила нужное: – Вот тебе от головы. Сейчас воды принесу.
Он послушно выпил. А потом, ничего не говоря, скинул с себя ботинки и с болезненной гримасой лег на диван, свернулся на нем калачиком. Лерка пожертвовала ему подушку, сильно подозревая, что потом ее придется выбросить, выпачканную в крови. Одеяло тоже нашла.
– Спасибо, – прошептал незваный гость чуть слышно.
– Ну давай спи, – кивнула ему Лерка. Постояла над ним, спрашивая себя: самой-то что теперь делать? Спать хотелось так, что хоть голову руками поддерживай, чтобы вниз не свешивалась. А этот доходяга никаких опасений ей не внушал. И Лерка решила, что большой беды не случится, если она тоже уляжется сейчас на свой диван, в своей комнате, и продолжит прерванный сон.
Надо было быть либо слишком легкомысленной, либо слишком уставшей, чтобы так крепко уснуть! Проснулась Лерка уже в одиннадцатом часу, от звука льющейся воды – в этой полупустой квартире с ее высокими потолками только соседей не было слышно, а все «внутренние» звуки отдавались эхом. Надев халат, она вышла из своей комнаты и в коридоре встретилась со своим ночным гостем. Пошатываясь, он шел из туалета, назад к дивану.
– Доброе утро! – приветствовала его Лерка.
– Доброе, – ответил он, хотя для него, судя по всему, утро было не очень. – У тебя еще такой таблеточки не найдется? Такой, как ты мне ночью давала?
– Найдется. Иди, сейчас принесу, – она принесла ему и таблетку, и стакан со свежей водой. Спросила: – Есть хочешь?
– Нет пока, мутит.
– Похоже, у тебя сотрясение.
– Может быть, – мужчина принял таблетку и снова попытался лечь.
– Ты бы одежду снял, – предложила она. – Я бы ее хоть простирнула. Целее она от этого уже не станет, но выглядеть все-таки будет получше.
– Я бы и помылся, если можно. Но попозже. Не сейчас.
– Ну, тогда хоть найди в себе силы раздеться. Я могу помочь. А то ведь от крови все заскорузло. Как ты в этом лежишь?