Займемся текстом, профессор

— Вам привиделось, — насупившись, заявила она. — Обсуждать мне с вами нечего. И вообще, может тебе воспользоваться тоже очками?

— Зачем? — растерялся я на миг.

— Рассмотрите другую жертву, мне одного настырного козла порадовать нечем.

— Ах вон оно что, — рассмеялся я тихо, не переставая удивляться острому языку Оли. — Пожалуй, займу у братца. Вдруг еще не все разглядел в тебе.

— Точно. Надеюсь, что наконец увидите что-то непривлекательное и мы на этом распрощаемся.

— И не мечтай. Слушай перестань быть такой колючей, — попытался я выровнять нашу беседу.

— Что еще мне перестать делать? — выдохнула Оля, бросив в меня холодный взгляд.

— Для начала попробуй улыбнуться мне искренне, а не так, словно ты представляешь, как черти жарят меня в аду на сковороде.

— Занятно, — все-таки растянула она уголки губ, а у меня внутри будто солнце засияло, аж сам поразился данному ощущению. Что это такое?!

Я так раньше не зажигался никогда именно внутренне, реагировал другими частями тела на женщин, а тут несносная девчонка замаячила на горизонте и у меня крышу сорвало как будто. И ладно бы она велась, отвечала тем же, так нет… все в штыки, что нутро сводило. К тому же я, похоже, начал слегка подзабывать, а чего собственно мне от нее надо, кроме как, потешить самолюбие и влюбить ее в себя?! Сам-то влюбляться я точно не собирался, раскрываться кому-то и становиться эмоциональной размазней. Да нравилась, но не более. Все-таки себя контролировать я умел.

В душу пускать глубоко — табу. Все остальное можно, но лучше границы не переходить.

Мне нравилось касаться ее руки и отпускать было жаль, но в коридоре возник Севка, бросив на меня недовольный взгляд. А ведь мог сделать вид, что ничего и не заметил, но об этом мы с ним дома поговорим, наверное.

В общем, братец обломал мне всю малину. Малышка выпорхнула, как птичка из клетки, а я остался несолоно хлебавши. Спасибо, бро.

— Ты можешь делать это не здесь? — пробурчал он, поправляя очки на переносице.

— А ты мог пройти мимо или сыграть слепого? — ответил я ему любезностью.

— Сень, мне и без того стоило усилий это все, — прошипел брат. — Между прочим, сегодня ты еще должен был быть дома, однако, явился.

— Дома скучно. Петька в школе, а уроки с ним делать я не хочу, у него так-то есть родители.

— Скажи это нашему отцу, — бросил Сева, ускоряя шаг.

Больше делать в универе мне было нечего, потому поплёлся за ним, подумывая, что хотя бы познакомлюсь с расписанием назавтра. Хочешь не хочешь, а приходить придется теперь. Хотя можно на все забить и топтать плац вскоре, но перспектива такая меня не прельщала от слова совсем.

— У Оли есть ребенок? — поинтересовался я в спину Севке.

Тот сбился с шага, обернулся, словно требуя, чтобы я задал вопрос повторно.

— Я вчера был у нее и мне открыла маленькая девочка. А твоя студентка развлекалась с каким-то Мишкой.

— Откуда ты все это успел узнать, Сень, да и в целом, зачем она тебе сдалась?

— Неважно. Просто подумал, может, ты в курсе.

— Я не интересуюсь личной жизнью своих студентов.

— А зря мог бы и полюбопытствовать, — укоризненно произнес я в адрес брата. Но, с другой стороны. Он-то при чем здесь?

Я сам вляпался по самые… впрочем, неважно, вляпался и все тут. Мне оно надо было.

По крайней мере, стоило узнать, кем ей приходился Мишка, чтобы раз и навсегда успокоиться. И вот ничего лучшего я не придумал, как навестить этого типа. Адрес помнил, дорогу знал, тем более времени было полно свободного и, расправив плечи, я уверенным шагом направился к выходу.

Вперед меня гнало желание все понять, я же должен был строить планы дальше? А как это делать, не зная о подводных камнях. У Оли было полно секретов — в этом даже не приходилось сомневаться!

— Что же, милая, думаю, кое-что я о тебе все-таки сейчас узнаю.

Нагло? Самоуверенно или глупо? Возможно, правда была где-то рядом. Но когда внутри все бушевало, сложно было усидеть на месте, вот только кое-что я точно не рассчитал. Но вместе с тем, кто владел информацией, владел и миром! И мне повезло. Пожалуй, очень сильно!

Что же берегись, детка, я вышел на охоту.

Думаю, хорошо, что я не стал делиться своей идеей с братом, вряд ли бы он адекватно смог ее оценить. Я прекрасно знал Севу и догадывался, что промыванием мозгов не обошлось бы дело. Понеслись бы нравоучения, советы и контрольный в лоб — папа прав! А вот ничего подобного!

Всю жизнь почти считал, что ко мне предвзято родственники относились. Нет, любви и заботы хватало, или я не сильно уж и нуждался во всем этом, но явно не страдал от отсутствия колыбельных на ночь и слюнявчиков на шее. Привык двигаться своим путем, хотя окружающие считали, раз мы с Севкой близнецы, то и похожи должны быть не только внешне. Но, увы. Кажется, я был паршивой овцой в этом стаде, однако, почти этого не стыдился, а со временем научился и принимать.

Зато не забивал голову себе лишним, правда лишь до того вечера, как увидел Олю.

Вот же зараза!

Временами хотелось запереть ее в чулане. Характер такой, что меня переплюнуть может. Видимо, жизнь решила мне отомстить, потому и устроила все это. Неспроста ведь завис на этой девчонке.

Добрался до Олиного дома быстро. Оставалось узнать, в какой квартире жил этот ее дружок или муж, или черт его знает, кем он приходился.

Потоптался перед подъездом, на окна квартиры этой гордячки посмотрел, сплюнул себе под ноги и решил действовать. Встав перед дверью, набрал номер квартиры на домофоне по соседству с Олиной. Ну не ей же мне звонить? Вряд ли бы открыла, так еще и полицию, скорее всего, вызвала, с нее сталось бы.

К счастью, там молча дали добро, даже ничего не спросили, единственное предостерегли, что некий Дубов уснул на ступеньках снова и необходимо быть аккуратным, чтобы не споткнуться.

Этим самым товарищем на деле оказался, похоже, бомж. Ибо несло от него за версту, а я в который раз покачал головой, считая, что этот дом не самое лучшее место для Орловых. Почему они не переезжали? Что их держало в этом клоповнике?

Но оказаться в подъезде было мало, следовало отыскать Мишку, а как? Поскреб за ухом, задумавшись на подъеме, а этажом выше скрипнула дверь и раздался женский голос:

— Мишка, помой посуду, пока я в магазине буду. Ключи не взяла, газетку подоткнула, — затем все стихло и послышались шаги.

Я устремился вверх, приветливо улыбнувшись старушке, что шла навстречу. Газетка — это хорошо. Бабуля порадовала вовремя меня.

Поравнявшись с дверью, нажал на звонок, прикинув, что вламываться в чужое жилище некрасиво, как минимум, да и вряд ли отец стал бы меня вытаскивать из отделения после.

Мишка открыл, кстати, нехотя. Уставился на меня, как баран на ворота, а потом гаркнул: