Здесь маги не выживают!

— Маг Кеес Ла-Фер, — представляет меня Тиум, мы пересекаем комнату и садимся на диванчик.

В комнате, кроме нас, пять человек — двое мне знакомы. Слева от меня между двумя мужчинами сидит Маэрим. Справа от неё — представительный высокий старик с орлиным носом и седой головой. Правда, его седина не благородно белая, как у Тиума, а какая-то сивая. В нём ощущаются сила и власть, но сейчас они лишь тень былого могущества. С другой стороны — полный мужчина с глубокой пролысиной, в руках у него несколько папок с бумагами.

— Бухгалтер, — определяю я, — и зачем он здесь нужен?

Справа от меня и от двери сидят Дмитрий и мужчина в кольчуге и с длинным мечом, похоже, это начальник охраны или капитан замка. Мне вдруг становится смешно — представляю, как он машет этим мечом в узком коридоре, задевая за стены и потолок. С трудом сдерживаюсь, но Тиум всё равно шипит на меня сквозь зубы.

Маэрим наклоняется к бухгалтеру и беззвучно шепчет:

— Представь нас, а затем попытайся с ним договориться.

Все мои чувства в этом Мире обострены до крайности. Я вижу малейшее напряжение мышц собеседников, слышу самый тихий шёпот, довольно резко ощущаю их запах, хотя ощущение его можно приглушить. А главное, чувствую их эмоции и могу догадываться об их мыслях. Они боятся и надеются. Боятся, что я вдруг превращусь в огнедышащего дракона (шутка!) и боятся, что уйду, хлопнув дверью. И надеются, как надеется человек, оказавшийся кругом в долгах и вдруг обнаруживший, что недавно купленный лотерейный билет выиграл главный приз. Более-менее спокойны только Дмитрий и сидящий рядом с ним воин — он предпочёл бы обойтись без мага, несмотря на безнадёжную ситуацию. А Дмитрий знает наш российский менталитет и понимает, что я приму любое разумное предложение, особенно после ночи с Жаин. Все они уже знают о моём ночном приключении — причём не предполагают, а именно знают. И я тоже точно знаю, что они это знают. Ясно одно — врать здесь почти невозможно.

Бухгалтер, не найдя рядом свободного стула, складывает папки на своё кресло и начинает речь. Сначала показывает каким-то сверхизысканным жестом на старика и, отвесив ему куртуазнейший поклон, представляет его:

— Благородный дон, владетель этого замка и земель, барон Теодорих Бирейн.

Говорит он длинно и красиво, подробно перечисляя входящие в баронство земли, но слушать подобное словоблудие мне лень.

— Благородная донья, младшая владетельница замка, виронесса Маэрим Бирейн.

Она напряжённо всматривается в меня, но понять что-либо в чехарде её мыслей невозможно. То ли дело старый барон. Да, он надеется, что им удалось вытащить счастливый билет, то бишь меня, но по большому счёту ему на всё наплевать — он уже устал жить.

— Канцлер замка и его земель (опять следует перечисление!), скромный служитель рода Бирейн…

Тут я не выдерживаю и зеваю. Причём зеваю нагло со звуком, не закрывая, как принято, рот ладонью, а демонстративно потерев уши. И повернувшись к Тиуму, прошу:

— Когда этот закончит, будь другом, разбуди меня.

Канцлер затыкается, вся левая троица идёт пятнами, зато остальные довольны. Дмитрий перехватывает ситуацию, встаёт и быстро заканчивает представление присутствующих:

— Корейн, канцлер замка, — он показывает рукой на покрытого от волнения потом бухгалтера.

— Димитир, вольный стрелок, — правая рука приложена к груди.

— Бауэр, капитан дружины владения, благородный сеньор, — Дмитрий кладёт левую руку на плечо меченосцу.

— Тиум, прежний маг, — он взглядом указывает на моего соседа.

Я киваю ему и, не вставая, спрашиваю:

— И чего же сие благородное собрание хочет от меня? — Общаясь с работодателями на Земле, я обратил внимание, что многие путают силу и наглость. Поэтому приходилось хамить, чтобы добиться более высокой оплаты своих услуг. К сожалению, мне редко попадались достойные люди, с которыми получалось спокойно и по-деловому всё обсудить.

Дмитрий садится и кивает канцлеру — мол, продолжай. Тот обречённо обводит всех взглядом, и его речь становится ещё более цветистой и длинной:

— Уважаемый маг, волею судьбы ты попал в наш замок и мы очень надеемся, что ты, осознав свой долг…

— Сколько же я тебе должен? — перебиваю я канцлера, — и когда это я у тебя одолжился!

Канцлер растерянно замолкает, виронесса шипит и, будь она кошкой, выпустила бы коготки. А старый барон слегка улыбается, вспоминая что-то своё давно прошедшее.

Встаёт Бауэр, кстати, он не участвовал во вчерашней схватке:

— Замок Бирейнон в блокаде, — чётко по-военному докладывает он, — дальние земли отрезаны, начались перебои с продовольствием, в любой момент враг может атаковать замок. Вчера по реке пришёл караван с товарами, но это, скорее всего, последний.

Маэрим, тряхнув своими жёлтыми волосами, спрашивает:

— Что уважаемый маг хочет за свою службу?

Я не готов к ответу и чуть не ляпаю какую-нибудь глупость. К счастью Тиум останавливает меня, толкнув в бок и пытаясь что-то телепатировать — вспоминаю ночной разговор.

— Виронесса и барон, наниматься на службу я пока не намерен, но готов выполнить несколько ваших просьб, если они будут не слишком обременительны. А чем отдарить меня, решайте сами.

— А если наш дар тебя не устроит? — спросила Маэрим.

— Тогда я просто уйду.

— Тогда Жаин умрёт! — вскипает виронесса.

Да она просто ревнует, теперь мне кое-что ясно в её чувствах. Прежде всего она надеется, что мне удастся защитить её замок, который для неё смысл жизни. Но она обижена, что новый мужчина предпочёл ей внучку Тиума, а сделать ничего не может из-за моего статуса — маг выше виронессы. И попросить покинуть замок не может — без мага его не защитить. Но её угроза меня беспокоит — любой командир обязан защищать своих подчинённых и не позволять никому их наказывать. Карать имеет право только он сам и здесь феодализм, значит "вассал моего вассала не мой вассал". Короче, если я остаюсь в замке, то мне надо будет собрать свою команду, и для всех в ней я буду и Бог, и царь, и отец родной. И это надо объяснить присутствующим.

— Если с ней что-нибудь случится, то виновные будут долго молить о смерти, — я медленно обвожу присутствующих тяжёлым взглядом, на лице у меня улыбочка, корёжащая любых моих оппонентов.

Все, кроме Дмитрия, опускают глаза — их проняло. Моя готовность схватиться со всей дружиной замка вынуждает их принять мои условия. Я буду защищать Жаин, да и любого своего человека даже ценой собственной жизни. Тогда они будут верить в меня и отвечать тем же.

— Давайте вернёмся к нашим проблемам, — пресекает трёп Тиум, — о чём мы в первую очередь попросим Кееса?