Здесь старым места нет

– Значит, мы зайдем с запада!

– Даю голову на отсечение, там уже дожидается их патруль.

– Тогда мы влипли. У нас есть карта?

– Нет. Но я вижу дом. Придется рискнуть - нам нужен проводник.

– На кой черт нам проводник, если по дороге на юг все равно не выбраться?

– На худой конец, пойдем пешком через поле. Вот только...
– Фредди кивнул на фургон. Джо заглянул в темный кузов.

– Потащим на себе. Не оставлять же этим мерзавцам. Если его опознают, то его родных тут затравят.

Они подошли к двери длинного дома с шиферной крышей и постучали. Из дома не донеслось ни звука. Они постучали еще и еще, но дом по-прежнему молчал: ни шороха, ни вздоха. Джо с удивлением увидел в руке Фредди револьвер: старомодный "питер" с длинным стволом. Джо был отлично знаком с револьвером этого типа; в былые времена он не расставался с таким же "питером". Сейчас при виде старого знакомца он вспомнил, как однажды ночью, во время налета на Кланбрэссил-стрит, его собственный револьвер дал осечку и полицейский наверняка прикончил бы его, если бы Фредди не выстрелил первым. Джо собрался было что-то сказать, но тут Фредди выбил револьвером стекло и крикнул в темный дом:

– Мы из республиканской армии. Нас шестеро. Выходите подобру-поздорову или спалим дом. Ждем ровно минуту.

Прошло несколько мгновений, и послышался шорох, а вслед за ним мужской голос:

– Подходите к двери.

– Только без фокусов!
– крикнул Фредди.
– Стрелять будем!

Раздались шаги, потом что-то загрохотало, как будто на каменный пол свалился жестяной таз. Послышался скрежет цепочки, и дверь чуть-чуть приоткрылась; Фредди впервые в жизни видел в Ирландии дверную цепочку, хотя уж по каким только закоулкам его не носило в ночные часы во времена Войны за независимость! Его фонарик осветил бледное, но не испуганное лицо пожилого мужчины в узком проеме приоткрытой двери. Спокойствие хозяина дома подействовало на него - он произнес куда менее агрессивно, чем хотел:

– Нам нужен проводник. Мы сбились с дороги и хотим пешком вернуться на юг.

– Нет!
– твердо ответил хозяин.
– Я вам не помощник. Хоть здесь и южная территория, почти все мои соседи - оранжисты*. И работаю я в основном по ту сторону границы.
– Он покосился на старомодный револьвер.
– Конечно, если б вы хоть направили на меня револьвер...

* "Орден оранжистов" - тайная организация, основанная в 1795 году с целью увековечить господство протестантов в Ирландии; в настоящее время оранжистами называют протестантских экстремистов в Северной Ирландии.

Фредди облегченно хихикнул:

– Считайте, что направил.

– Нет, уж вы направьте, чтоб я мог потом с чистой совестью присягнуть.

Фредди поднял револьвер и для пущей убедительности весело произнес:

– Если не поможете, я вас пристрелю.

– Сейчас скажу хозяйке и сапоги надену. Отключите у машины все сигнальное освещение. Слишком опасно.

Через три минуты все трое уже сидели в фургоне. Проводник ничего не сказал, когда увидел, что их двое, а не шестеро и что на одном из них вечерний костюм. Он лишь сухо заметил, что они староваты для республиканской армии. На это Фредди заявил:

– Мы генералы. Слышали, как стреляли. Это наши.

– Да, что-то слышал со стороны Карндуфа с полчаса тому назад. А минут двадцать назад там же запустили сигнальную ракету.

– Целых двадцать минут! Неудивительно, что кругом патрули.

Ехали медленно, в молчании, вглядываясь в залитую лунным светом темноту; у развилки повернули на юг, к железнодорожному мосту. Фредди молчал, потому что сознавал близость опасности, проводник молчал, потому что он был северянин, а Джо молчал, потому что думал о револьвере. Когда проехали с милю, проводник сказал, что надо бросить фургон и дальше идти пешком. Он промолчал, когда они раскрыли дверцы фургона и вытащили мертвеца, только наклонился, заглянул в невидящие глаза и покачал головой то ли от жалости, то ли чтоб показать, что лицо ему не знакомо. Втроем они понесли мертвого юношу на юг, вдоль железнодорожного полотна. Идти было нелегко, и когда он сказал, что прошли всего с четверть мили, их старые кости отказались в это поверить. Проводник зашептал:

– Я дальше не пойду. Шоссе и железная дорога опять выскакивают на север, так что придется вам топать по полю. Идите прямо вон на ту красную звезду. Через полмили отсюда будет перешеек. Он всего-то шириной с четверть мили; чтоб не промахнуться, запомните, что справа от него буковая роща, а слева холмик. Идите дальше по прямой так с полмили, и выйдете на проселочную дорогу. Там уж вы в республике, шагайте, куда хотите.

Они вгляделись в ночную даль. Летнее небо просветлело от звезд, и луна была яркая и большая, как жестяной таз. На обширной равнине нигде не мерцал огонек. Стояла полная тишина. Фредди прошептал:

– А патруль не может заехать на перешеек?

– Еще как может! Иной раз, если их очень разозлить, они миль двадцать проедут по южной территории, пока не бросят погоню. А нынче они злые. Идите медленно и главное, не шумите. Я вам больше ничем не помогу. Да хранит вас Господь! Главное, ни звука. Слышите собаку?

Они в самом деле услышали лай.

– Эта собака в трех милях отсюда.

Когда они повернулись, он уже исчез, словно призрак или эльф.

Они сели на траву отдохнуть, положив мертвого юношу между собой. Джо прошептал, что вот-де честный ирландец, и если он, Джо, благополучно доберется до дома, то непременно пошлет его жене в подарок полдюжины "кельтских корсетов". Курить они не решались. В такую ясную ночь огонек сигареты виден за милю. Вдалеке собака по-прежнему лаяла на луну. Фредди наклонился над безымянным юношей и стал его разглядывать, насколько позволял лунный свет. Застывшие глаза смотрели на небо. Волосы были черные и блестящие. Нос широкий, с крупными ноздрями. Открытые, будто в улыбке, губы обнажили красивые белые зубы.

– Помнишь Гарри де Лейси?
– прошептал Фредди.
– Погиб в двадцатом в засаде у Фингласа. Этот парень на него здорово похож

Джо наклонился над юношей:

– Что-то есть. Я на днях видел Тони, брата Гарри. Он служит в Дублинской корпорации.

– Мы даже не знаем, как зовут этого парня, - снова зашептал Фредди. Надо его обыскать. Если придется бежать, надо, чтоб его трудно было опознать.

Они прошлись по карманам юноши. У него был "уэбли" сорок пятого калибра и шесть запасных патронов. Вспомнив про "питер" в кармане Фредди, Джо быстро сунул "уэбли" с патронами себе в карман. Совместными усилиями они извлекли также дешевый бумажник, несколько исписанных листков, голубой носовой платок, пачку сигарет, спички, мелочь, ключ, расческу, авторучку, ножик, часы. Чиркать спичкой не рискнули, а при свете луны прочесть что-либо из бумаг было невозможно, так что они завернули все имущество в голубой носовой платок и погребли под камнями у подножия троса, крепившего один из телеграфных столбов на железнодорожной насыпи. Затем Фредди провел мысленную линию, соединившую ближайшее одинокое дерево, рощицу подальше и красную звезду, и они побрели через поле, взяв труп под мышки и за ноги.

Идти было трудно, и продвигались они крайне медленно, напряженно вслушиваясь, тяжело дыша и часто отдыхая. Они ведь были не молоды, а мертвое тело - груз не из легких. На каждом привале юношу укладывали между собой на росистую траву. Когда, задыхаясь от тяжести, они остановились в первый раз, Джо сорвал с себя воротник и галстук и прошептал, плюхнувшись на спину рядом с растянувшимся на траве Фредди:

– Где ты взял этот "питер"?

– Он у меня уже тридцать пять лет.

– Если нас остановят, будешь стрелять?

– До последней пули!

– Так держать!
– прошептал Джо.

От возмущения Фредди сел.

– А ты сомневался? Неужто ты думал, что я на пять лет сяду в белфастскую тюрьму?

После некоторого колебания Джо ответил примирительным тоном:

– В старые времена я б тебя не спросил. Но мы, сам знаешь, не молодеем.

Фредди снова лег. Он немного помолчал, а потом, обращаясь не столько к Джо, сколько к звездному небу, сказал:

– Я тебя не виню. Когда юность проходит, нам начинает казаться, что мир прекрасен. Ты только забыл, что ближе к старости от него тошнит. Теперь умереть было бы нетрудно. Джо!