Здравствуй, 1984-й

В Орске к нам сел всего один человек – старая скрюченная старушка лет под восемьдесят. Вышла она ночью в Кургане, мне пришлось вставать и помогать ей, заодно купил на перроне квасу и семечек. В ресторан, кстати, Поля больше не хотела, она углубилась в чтение «Трех мушкетеров». Новых попутчиков я оценил только наутро, к нам сели двое мужчин лет тридцати, вроде как и не знакомых друг с другом. Утром они шутили между собой, активно общались, пытаясь завлечь в беседу и нас. К Полине не приставали, но все у нее разузнали, кто она и куда, выведали и про меня, хотя я и не планировал откровенничать. Потом предложили по чуть-чуть, и не расстроились, когда мы отказались, потом возникли на столе карты, и они сели играть в «дурака», пригласив и нас. Было скучно, и мы стали играть вчетвером. Дядя Паша и дядя Саша играли плохо и часто оставались в дураках.

– А давайте ради интереса по пять копеек скинемся, кто первый выйдет, забирает деньги дурака, а кто второй – деньги третьего, – сказал вдруг дядя Саша.

– Я могу! – тряхнула волосами моя наивная красотка, запуская руку за мелочью в свой карман.

У меня появилось стойкое убеждение – ехать нам до Омска вместе, и там они сойдут с нашими деньгами. Или напарят в карты или напоят нас. Вот в очередной раз предложили мне, мотивируя тем, что я уже взрослый мужик.

– Я бы в преферанс поиграл, я хорошо играю, а «дурак» неинтересно, – хвастливо заявляю я.

– Можно и пульку расписать, – степенно согласился дядя Паша. – «Ростов», «Питер»?

– А с какого я города? – спросил я.

– С Ростова едешь, – недоуменно сказала Полина.

– Вот и ответ на ваш вопрос.

– А я с Питера! То есть с Ленинграда, конечно, – радостно крикнула Полина, и добавила: – Я только играть в эту игру не умею.

Улыбочка от мужиков, ведь для разводилова «Ростов» подходит идеально, и он дороже, чем «Питер» на распасах, и прикуп там закрыт. А карты, напомню, их, значит, закрыт он будет только для меня. А то, что они будут играть на лапу – к гадалке не ходи.

– Ну, хорошо, – «нехотя» соглашаюсь я, мол, ради тебя играем в «Питер».

Мужики если и недовольны, то вида не подают. Достали листок и ручку. Чертим.

– Почем играть за вист? – спрашиваю я. – И какой выход с распасов? И еще, давайте первую пулю короткую сыграем, а то вдруг вы играть со мной не захотите больше?

После недолгих споров решили, что игра по две копейки, выход с распасов я отстоял с семи пик, и третьи распасы шестерные. Легко можно залипнуть на пару тысячу вистов и проиграть рублей сорок. Но мой план был не проиграть, а выиграть, и я для начала предложил сыграть всего до двадцати очков в пуле, это всего шестьдесят на троих, в теории может хватить шести сдач, на практике, конечно, больше.

Так и оказалось. Мне для начала дают немного выиграть. Парни однозначно не только «читают» рубашку, но и «заряжают» колоду. Конечно, когда сами раздают. До конца игры – двадцать в пуле на троих, я немного веду, вистов сто, по моим прикидкам, а считаю я хорошо. Пару раз попадали в распасы, но против меня пока не играли, наоборот, ругались между собой, и уже создали впечатление, что они два непримиримых соперника, и я им неинтересен. Тут мне немного поперло, и ко мне пришел «девятерик», почти закрыв на половину остатков пули. Мужики вида не подали, но постарались остаток забрать сами. До конца игры «семерик», и дядя Саша спрашивает у дяди Паши:

– Может, по пятачку сыграем вторую?

– Да хоть по гривеннику, – зло говорит тот и спрашивает у меня: – Ты как, Толя, не боишься?

– По десять копеек хоть и дорого, а у нас и по большим ставкам играли.

– Знал бы прикуп, играл бы по рублю! – шутит дядя Паша.

– А знал бы расклад, играл бы по рубль десять, – вторит ему дядя Саша.

Доигрываем. Считаем. Оба проиграли одинаково по сотне вистов. Солидно отдают деньги и чертят вторую пулю.

– Сейчас вернусь, в туалет надо, – говорю я и иду в тамбур.

Жду. Прошло минут десять, пока в тамбур не зашел дядя Паша.

– Толик, мы думали, тебя там уже смыло! Пошли давай, пуля расчерчена.

– Я – пас. Неохота играть, – ошарашиваю кидалу.

– Ты чего, дай нам отыграться, ты же согласился, как нам без тебя вдвоем? – возмущается он и берет меня за плечо.

– Да мне все равно, играйте в «дурака», вам не все равно во что играть? И когда это я обещал? – смотрю батиным взглядом на дядьку выше меня на полголовы.

– Ты сказал, что по десять копеек будешь! Как это когда?

– Я сказал, что у нас и по большим ставкам играли, а не соглашался играть еще партию, – напоминаю я.

Дядя Паша ушел по-английски, а я задумался: а чего это он сдался? Выгляжу я не ахти каким бойцом, да и пацан.

Блин! Поля! Сейчас ее разведут на игру в «дурака» на деньги! Сам им предложил же играть. Возвращаюсь – и точно! Радостный психолог уже выиграла копеек двадцать и рассматривает карты. Меня дядьки встретили неприязненно, зато молча.

– А давайте в «крокодила» поиграем? – с улыбкой дебила предложил я.

– Садись с нами, я уже двадцать копеек выиграла, решили по десять копеек играть! А что за «крокодил»? – заинтересовалась девушка.

– Тебе как психологу она может и в работе пригодиться! Нужно загадать слово и пытаться показать его знаками, а второй угадывает, – рассказываю правила я.

– Сейчас доиграю, – закусывает губу Полина.

– Слушай, парень, так не делается, в преферанс нам компанию сорвал, теперь в «дурака» не поиграть, нам что, сидеть и скучать? – возмутился дядя Саша.

– А мы что, клоуны вас развлекать? – серьезно смотрю я.

Сейчас все решится, или полезут в конфликт, или сдадут назад. Проиграли они мелочь, хоть и обидно им. А Полина все-таки не самый плохой психолог, она заметила нашу напряженность и быстро убрала финку, которой я резал овощи, со стола.

– Толя, за нож не хватайся, хватит нам и тех двух осетин, которые ко мне приставали, – встревоженно говорит девушка.

– Ты сама же одного ножом ткнула, а я просто ножичком поиграл, – отвечаю ей.

– Не порезался? – криво усмехнулся дядя Саша и достал свой ножик, отрезая кусок колбасы.

– Дай покажу.

Беру у него нож и показываю класс. Оба заткнулись сразу, и улыбки закончились у них.

– Толик, ты настоящий бандит, – возмущенно и восхищенно говорит девушка. – У вас в Ростове там все такие?

Мы стали играть в «крокодила», и Полине игра, что называется, зашла.

Конфликт увял, не начавшись. Мужики свалили в вагон-ресторан, явно для новых знакомств, и вернулись довольные, а значит, с деньгами, и при выходе на своей станции вполне так мирно с нами попрощались. Со мной то есть, Поля их игнорила. Я рассказал ей про карточный развод, и она обиделась до глубины души на них, больше, я думаю, потому, что сама не разгадала их намерения. Дальше нашими соседями были бабка с внучкой лет десяти, и больше происшествий не было.