Здравствуй, земля героев!

«И думать забудь! Это что же, я тебя брошу?.. Брошу, да?.. За кого ты меня принимаешь?!»

«Ну, я же как лучше…»

«Как лучше… Дурак ты. А еще – не веришь никому. И Тайке не верил, и Яри, и мне…»

Отчего-то от этих слов Велька успокоился. Кресильон же честно предупреждал: плывем навстречу смерти. Не поверил – сам виноват.

Он поднял голову. Океан сковало гранатовым льдом. Вода приятно холодила тело; боль и онемение в ноге прошли, и Велька понял, что он ужасно проголодался. Последний раз ел вчера на ужине, крысиная подкормка не в счет.

– …скрасить последнее воспоминание, – бубнило кресло, – исполним для вас старинную рекламную песню «Раскинулся космос широко».

Раскинулся космос широко, —

загремело над океаном, —

Квазары пылают вдали…Товарищ, мы в гиперпространствоУ Спики с Денебом вошли.

Рукоятка оружия удобно лежала в руке. Велька вытянул руку и дважды нажал на спуск. Краб-торопыга, вырвавшийся почти к самому креслу, разлетелся томатными брызгами.

…товарищ, я кнопку не в силах нажать,Пилот сообщил капитану,Из дюзы фотон норовит убежать,В реакторах мало урану.Товарищ, в компанию вышли письмо,Страховку продлить позабыл я.Оплатят мне слабость, мигрень и озноб,Иль сгину в тоске и уныньи?

Песня ненадолго прервалась.

– Простите за беспокойство, – осведомился модуль, – в баках осталось немного топлива. Слить его?

– Сливай.

– Это может повредить окружающей среде.

– А мне по фигу.

– Вы проявляете постыдное невежество в вопросах экологии. Имейте в виду: запрос в «Гринпис» я уже отправил. Для подтверждения согласия сорвите пломбу с двигателя.

Вода плескалась под самым горлом. Застрелив передовых бойцов крабьего войска, мальчишка нырнул. Под водой красная волна казалась черной. Лапы и клешни колыхались растрепанной овчиной.

Запрос гиперсвязью отправился в путь,Юристы подключатся скоро.Пилот же на койку прилег отдохнуть,Сыграть в солитер и минера.

В воде песня звучала искаженно. От вибрации болели уши, зато крабья волна замедлила ход. Видать, клешнястым тоже не нравилось…

«Не вздумай стрелять под водой! – предупредил кресильон. – С тебя станется».

Угу. Совсем за идиота держит… Пальцы сорвали пломбу, и топливо расплылось беловатым облачком. Велька пружиной выскочил из-под воды.

Меловые облака расплылись вокруг кресла. Из лекций Велька помнил, что для человека топливо безвредно. Пить нельзя – пронесет, но умываться им можно. А вот крабам никто ничего не обещал.

Засунув пистолет за пазуху, мальчишка полупоплыл-полупобежал к берегу. Лишь один раз не выдержал и обернулся.

Кетчуповые разводы на волнах побелели. Хлебнув отравы, крабы всплывали кверху брюхом. За спиной сверкала полоса чистой воды.

– Ур-р-ра! – заорал мальчишка.

«Не спеши радоваться. Тебя обходят с флангов».

«Прорвемся. Главное – к маяку выбраться».

Старушка по счету получит сполна, —

неслось в спину, —

Несчастна сыновнею смертью.Запомните, братцы: страховка важна,С юристом все пункты проверьте.

…Выбравшись на берег, мальчишка заковылял к башне маяка. Красная стая перевалила через отравленное пятно и рвалась на берег. Вельку спасал лишь крабий коллективизм. Отрываться от толпы рисковали лишь разведчики, а их было не так много.

До бетонных ворот оставались считаные метры. Онемение прошло, и Велька перешел на бег, заранее прикидывая, где будет прятаться. Выходило, что, если задвинуть ворота, а самому рвануть на третий этаж и забаррикадироваться, вполне можно отсидеться.

Крабы все-таки. Не спецназ.

Когда он подбежал к бетонной арке входа, та заполнилась радужным сиянием.

– Что это? – крикнул Велька, задыхаясь.

«Тебе везет, парень… – вздохнул кресильон. – Силовое поле».

Ну как же так? После всего, что пришлось пережить! Это нечестно!

Велька безнадежно оглянулся и на всякий случай толкнулся в радужную круговерть. Его деликатно выперло обратно.

– Впустите! – закричал он. – Не имеете права!.. Я… я… человек в опасности!

«Вель, не надо, – взмолился кресильон. – Пойдем вдоль стены, пролом поищем… Кто знает, что с той стороны? Поле же! Силовое, не пшеничное».

«Ничего. Плевать мне на их поле!»

Велька вытащил идентификационный жетон:

– Я – гражданин Лувра! У меня право на труд, между прочим! И на отдых!

Динамик щелкнул и сообщил бесполым голосом:

– Поле закрыто бихевиористским замком. Вы желаете пройти его?

Если бы Велька немного подумал, он, конечно, отправился бы искать другой вход. За силовым полем находилось что-то важное. Такое, что лучше не соваться.

Военная база или секретная фабрика.

Когда цена велика, безопасность замков становится относительной. Можно подделать отпечатки пальцев, радужку глаза и даже геном. Можно подсмотреть пароль, купить или украсть ключ.

Но есть кое-что понадежнее.

Человеческое мышление, например.

На этом принципе и работает бихевиористсткий замок. Он задает несколько вопросов, иногда глупых, иногда детских или бессмысленных – неважно. Ответы его не интересуют. Правильного ответа вообще может не существовать. Замок интересует, как отвечают, а не что.

За спиною послышалось знакомое похрустывание. Разрыв между Велькой и крабами сократился до угрожающей величины.

– Да. Я желаю пройти.

Что-то шмякнуло в спину, и Велька заорал. Жесткие лапы царапнули ухо. Челюсти вцепились в плечо.

– Не двигайтесь!

Одна из арочных колонн открылась. Послышался треск, и макушку ощутимо припекло. Запахло паленым волосом. Велька едва удержался от того, чтобы схватиться за голову.

За плечом что-то лопнуло, и спину обдало густым и горячим. Однажды Велька засунул яйцо в микроволновку – такой же звук был. Да и соскребать со стенок пришлось порядочно.

Звук лопающегося хитина повторился снова и снова. Кто-то запищал, приборматывая, как ребенок. Велька стоял ни жив ни мертв.