Зелье храбрости

– Изольда.

– И только? – удивленно поднял брови он.

– Изольда Стилтон, – скороговоркой ответила она и замерла, как была, с протянутыми к огню руками.

– Стилтон… – задумчиво повторил Геральт. – Увы, не припоминаю!

Изольда с облегчением выдохнула. Единственное, за что она была благодарна отчиму, так это за новую фамилию. Здесь, в Руже, никто не слыхивал о лорде Стилтоне. Не снискал он славы и в столице, разве только скандальную, женившись на матери Изольды. Но шепотки давно улеглись, последним недовольным Бертрам заткнул рты, завладев деньгами покойной супруги.

Она подумала, что Геральт заслужил капельку откровенности.

– Это фамилия моего отчима. Я сбежала от него, точнее, он меня выгнал.

– Выгнал? На мороз?!

Кулаки Геральта сжались.

– Да.

Изольда пожала плечами.

– Я дочь матери от первого брака, зачем я ему? У него сын, двое дочерей… – Она шумно вздохнула, смахнула навернувшиеся на глаза слезы. – Пока мама была жива, он терпел меня, хотя не скрывал, что держит в доме из милости. Когда же мне исполнилось восемнадцать… Вы знаете, совершеннолетние по закону могут потребовать свою долю наследства, либо за женщину это может сделать супруг.

– И он поспешил от тебя избавиться, – заскрипел зубами Геральт. – Сделал так, чтобы ты погибла, формально не запятнав руки кровью.

– Именно. Сама не знаю, как выжила, как меня не съели волки! Наверное, страх помог. Страх, что он узнает, что я не умерла, найдет и убьет. Это страшный человек, очень страшный! – уткнув лицо в ладони, зашептала Изольда.

Плечи ее тряслись от сдерживаемых рыданий. Поддавшись сердечному порыву, Геральт обнял девушку. Она не противилась, прижалась к нему, прикрыла глаза. Правда, уже через минуту отстранилась.

– Между нами ничего не будет, – строго напомнила она.

– Безусловно, – подтвердил Геральт и, восстановив приличествующее по этикету расстояние, представился.

– Очень приятно, герр Верстан.

Изольда сделала реверанс. Из-под полуопущенных ресниц она украдкой наблюдала за Геральтом. Симпатичный мужчина, вдобавок с приятным тембром голоса. Безусловно, старше ее, но значительно моложе отчима. Тоже шатен, как она, с такими же карими глазами, только более светлого, теплого оттенка. На лице легкая щетина, однако она его не портила, наоборот, добавляла шарма. Одевается у хорошего портного; на жилете – перламутровые пуговицы, на шее – золотое украшение с крупным серебристо-черным камнем, наверняка амулет. На пальцах тоже пара перстней. А у нее ни одного колечка, даже железного…

Подавив очередной горестный вздох, Изольда вперилась взглядом в каминную решетку. Она дочь своего отца, она обязана быть сильной.

– Давайте я помогу? Негоже мужчине торчать на кухне, – встрепенувшись, живо предложила Изольда. – Не хочу вас обременять. Все же, – румянец залил ее щеки, – я пыталась вас обокрасть.

– Тебе нужна одежда. А еще – новые ботинки. В этом, – Геральт красноречиво глянул на ее обувь, – ты рискуешь отморозить пальцы.

– У меня нет денег. Совсем. – Румянец на ее щеках стал еще гуще. – Вряд ли кому-нибудь здесь нужна гувернантка, а больше я ничего не умею.

– Ты закончила учительскую школу?

– Нет. У меня домашнее воспитание. Хорошее! – Она снова сжалась, будто в ожидании крика или удара. – Я обучала сводного брата и немного, в силу ее малого возраста, азам математики и чтения старшую единоутробную сестру. Отчим каждый год экзаменовал Эрика и неизменно оставался доволен. А ведь он готовит его в… – Тут она прикусила язык, сообразив, что едва не сболтнула лишнего. – Словом, я почти как дипломированная учительница.

– К сожалению, – развел руками Геральт, – подобной работы в стенах академии нет. Тут требуются иные знания.

– Понимаю.

Изольда комкала подол платья. Выходит, завтра ей придется уйти, снова скитаться по улицам в поисках куска хлеба и надеяться не попасть в одно из заведений под красными фонарями. Пару раз ей удавалось улизнуть от охотников на девиц, но будет ли провидение и впредь милостиво к ней?

– Послушай… – Геральт колебался. Все же она не из четвертого сословия, согласится ли? – Есть одна работа, не знаю, подойдет ли она тебе.

– О, – глаза Изольды заблестели, – я согласна на любой честный труд!

– Нашему колледжу требуется лаборантка. Обязанности незатейливые: следить за чистотой, содержать ингредиенты и инвентарь в порядке, делать необходимые закупки, ассистировать мне и другим преподавателям естественно-магических дисциплин. Оплата скромная, каких-то семь денье в месяц, зато к ней прилагается бесплатный стол и кров. Если лаборантский домик свободен, займешь его, нет, устроишься при женском общежитии.

– Как, – удивилась Изольда, – тут учатся и девушки?

– Да. Устав академии не запрещает, правда, – снисходительно улыбнулся Геральт, – мало кто заканчивает обучение.

– Почему?

– Выходят замуж. Академия – еще и ярмарка невест. И женихов, разумеется. Здесь учатся только представители первого и второго сословий, дворяне и потомственные маги.

– Вы тоже потомственный? – с озорным блеском в глазах полюбопытствовала Изольда.

– Да, но не дворянин. Хотя не теряю надежды стать профессором и получить заветный герб.

– Какие ваши годы! – звонко рассмеялась девушка и украдкой зевнула.

– Сейчас! – спохватился Геральт. – На изыски не надейтесь, но хлеб, сыр и холодная буженина у меня найдутся.

– Большего и не нужно, герр. Огромное вам спасибо, вы спасли мне жизнь!

Геральт смущенно отмахнулся и скрылся на маленькой кухоньке. Когда он вернулся с подносом нехитрой еды, Изольда уже спала. Как была, устроилась на жестком кожаном диване, подложив руку под голову. Геральт не стал ее будить, тихо поставил поднос на стол и направился в ванную, смыть события и переживания минувшего дня.

Глава 2

Пробуждение выдалось резким, будто ее кто-то выбросил из сна.

Изольда подскочила, села на кровати, испуганно огляделась вокруг. На мгновение показалось, что она слышит голос отчима, но нет, переговаривались под окнами, внизу. И все же это мог быть Бертрам Стилтон. Или он уже выследил ее, как она очутилась здесь?

Воспоминания медленно возвращались: пронизывающий холод, от которого до сих пор ныли пальцы, голод, толкнувший ее на преступление. Изольда не сразу решилась, долго скиталась по городу, сглатывала слюну при виде ароматного хлеба в витрине. Потом, когда стемнело, пряталась от патрулей, вышедших на охоту «ночных бабочек» и их хозяев. Закончить свои дни в «веселом доме» она не желала, хотя Бертрам Стилтон только порадовался бы.